Михаил Супонин - Волшебный телевизор «Хитутучи»

Все тоже вздохнули, потому что жалко было бедного дедушку.

– Мой папа был ещё более экономный человек, – продолжил Шиллинг. – Он не ел даже кашу, а кормился одним только хлебом с солью. К концу жизни он скопил огромное состояние. На все деньги мой папа купил кучу драгоценных камней и закопал их в земле. Но пришли воры, откопали клад (наверное, они подсматривали, когда мой родитель прятал камни), и мой дорогой папа также умер нищим…

Все опять вздохнули, потому что жалко было и папу…

– Я же, – молвил далее Шиллинг, – кушаю один хлеб. Даже без соли. В результате скопил два мешка денег. И я ни за что не отдам их в банк! Ведь он может разориться! Или его ограбят грабители!

– Извините, конечно, за вопрос, мистер Шиллинг, – не унимался любопытный Кокалду, – вы питаетесь одним хлебом, а такой, как бы сказать… извините, не хилый?

– Так хлебом-то я насыщаюсь досыта, – ответил Шиллинг.

– Значит, всё-таки входите в расход? – спросил Гандия.

– Я не трачу ни единого цента! – раздражённо произнёс Шиллинг. – Хлеб мне, к вашему сведению, подают люди! И хлеба мне хватает!

– Так вы что, милостыню просите? – удивился Боббепик.

– А хоть бы и так! – недовольно отозвался Шиллинг. – Все профессии почётные.

– Выходит, вы нищий миллионер! – сказал Донбалес.

– М-да… – протянул Зинзан, – на хлебе можно ещё как растолстеть…

На этом месте никто не вздохнул. Потому что чего вздыхать, если у человека есть миллион и досыта хлеба!

– Идите в автобус, никто не возьмёт ваши деньги! – сказал Кумамбер. – Тут же необитаемый остров! Значит, никто тут и не обитает! Одни мы, потерпевшие!

– Будут всякие футболисты меня учить, – пробурчал Шиллинг и улёгся, шурша, как мышь, на своей дорогостоящей куче.

Вскоре все потерпевшие заснули.

Ночью детям приснился сон, как будто они с мамой и папой сидят все вместе на диване и мама с папой весёлые-весёлые, потому что Ваня с Маней угощают их шоколадными конфетами.

На следующий день, перекусив сладким, все отправились на поиски пультика. И лишь мистер Шиллинг остался сидеть на месте.

– Мистер Шиллинг, присоединяйтесь к нам! – позвал его тренер.

– Не могу, – ответил тот, – я должен сторожить купюры.

– Ничего себе! – удивились футболисты. – Хорошо придумал! Мы будем искать, трудиться, а он будет полёживать себе на своей куче! Купюрье нашёлся!

– Я заплачу вам десять центов, – свысока сказал Шиллинг.

– Да зачем нам ваши стираные деньги! – разозлились спортсмены. – Что тут на них купишь? Килограмм песка? Литр солёной воды? Фунт морской пены? Сто лет не нужны нам ваши штопаные бумажки!

Шиллинг поджал губы и ничего не ответил.

– Так вы пойдёте или нет? – спросил его тренер.

– И не подумаю, – ответил тот и отвернулся.

– Бездельник! Лодырь! Жадный миллионер! – закричали футболисты.

– Оставьте его в покое, – сказала миссис Бетси. – Нельзя заставлять человека делать что-то против его воли. Справимся своими силами.

Целый день прошёл в поисках, но не нашлось ничего.

Нет, кое-что всё-таки попалось: стеклянные бусы, разлохмаченная книжка о правильном содержании змей в домашних условиях, лопнувший воздушный шарик. То, что обронил торнадо. Настроение у всех было унылое.

– Нельзя падать духом! – сказал тренер. – Результат достигается каждодневными, напряжёнными тренировками! То есть, хотел я сказать, упорным трудом в поте лица своего.

– Искать надо было тщательнее! – буркнул Шиллинг.

– Он будет нас ещё учить! – возмутилась команда. – Сидит тут, бездельничает и ещё учит! Вон и миссис Бетси, не слишком молодая уже дама, и дети маленькие, все тренировались! То есть трудились, искали пультик в поте лица своего! А он нас учит!

– Так, все успокоились, – сказал тренер. – Время ужина! Нельзя принимать пищу в плохом расположении духа.

Когда труженики поели шоколадных конфет, дух у всех слегка улучшился. Один только Шиллинг сидел в стороне, не притронувшись к лакомству.

– Что же вы, мистер Шиллинг, голубчик, не ужинаете? – спросила его миссис Бетси.

– Аппетита нет, – неприязненно ответил миллионер.

– А давайте мы принесём сюда пианино, и миссис Бетси нам чего-нибудь сыграет! – предложили Ваня с Маней.

– Отличная идея! Легко! Супер! – согласилась команда.

Вскоре спортсмены уже несли на руках пианино. Несли они его с такой лёгкостью, будто то был не тяжёлый инструмент, а пушинка. Миссис Бетси с благодарностью смотрела на футболистов и на Ваню с Маней, которые подали эту идею.

– Спасибо, друзья мои. На этом пианино играл ещё мой дедушка. Семейная реликвия… Что вам исполнить, мои милые? – спросила она.

– Сыграйте им похоронный марш, – язвительно сказал Шиллинг.

– Типун вам на язык! – сказал тренер. – Сыграйте-ка нам, миссис Бетси, лучше что-нибудь весёлое, плясовое! Ведь от радостной музыки и на душе становится веселее! Верно я говорю, ребята? – обратился он к игрокам.

– Верно, верно! В самую точку! – согласилась команда. – От весёлой – веселее! От плясовой – плясовее!

Миссис Бетси заиграла польку, и все пустились в пляс.

Тренер оказался прав! Танец, как лекарство, прогнал тоску и уныние. У всех порозовели лица, засверкали глаза, и каждый думал: «Всё равно мы выберемся с этого острова!»

Наутро, после шоколадного завтрака, Ваня обратился к тренеру.

– Господин тренер! – сказал он. – Мы с Маней придумали план. Можно доложить?

– Доложите! – одобрил тренер.

– Когда кто-то или что-то на местности теряется…

– То эту местность прочёсывают с собаками! – подхватил Кумамбер.

– Где у нас собаки-то? Нету нас собак – возразил Гандикап.

– Почему, есть тут одна, сторожит кое-что… – сказал Донбалес.

Этот намёк относился конечно же к мистеру Шиллингу. Тем более что как раз в этот момент Шиллинг, стоя на четвереньках, разглаживал мятую купюру и от усердия шевелил нижней частью спины, как собака хвостом. Все засмеялись, а Шиллинг злобно уставился на Донбалеса и, казалось, что он вот-вот загавкает.

– Попрошу оставаться в рамках приличий! – одёрнул девятого тренер. – Вы известные футболисты, а не какие-нибудь там комики, чтобы шутки шутить! Продолжайте, ребята, – кивнул он.