Ирина Наумова - Мальчик с пальчик и добрая мачеха

– Ну, – тут на Юрика нашло вдохновение, – я не хотел вас пугать, юрапеты могут быть очень и очень опасны, а их ядовитые зубы… То есть наши ядовитые зубы…Словом, укус даже молодого юрапета может оказаться смертельным!!!

– Ух ты, – уважительно сказал ёж. – Хорошо, что ты не укусил никого.

– Можно сказать, повезло! – согласился Юрик.

– Давайте все пойдём в буфет пить чай, – неожиданно дружелюбно предложила мышь Норушкина. – Я как раз пирогов напекла.

Никто не отказался, и все пошли в буфет за мышью, даже Валет. Ёж с трудом протискивался в узком коридоре, а в дверях буфета окончательно застрял.

– Подпихните меня, – пропыхтел он.

Но желающих пихать ежа не нашлось – слишком уж он был колючий.

Тогда лягушка Василиса принесла из ближайшей кладовой веник и пощекотала ежу пятку. Ёж взвизгнул и протиснулся в дверь. Вслед за ним зашли остальные. Самовар жарко пыхтел, а от свежеиспечённых, горячих пирогов шёл необыкновенно аппетитный запах.

– Угощайтесь, гости дорогие, – мрачно сказала мышь, подвигая Юрику самый большой пирог. – И ты, котик, ешь. – Она поставила на пол ореховую скорлупку с крошками. – Уж и не знаю, право, что вы, коты, едите? Может, тебе не по вкусу наше угощение?

– По вкусу, по вкусу, – проворчал Валет, набрасываясь на крошки. – А что мы, коты, едим, я, может быть, расскажу тебе в другой раз, – прошептал он в сторону.

Юрик прихлёбывал цветочный чай из ореховой скорлупки, и ему было почти хорошо. Он старался не думать о доме, о мачехе Свете, о своих игрушках и любимых книжках. Теперь ему надо думать о серьёзных вещах: что есть, как мыться без мыла, во что одеваться, когда он вырастет из новой одежды, и что делать зимой? Не впадать же в спячку, как большинство местных жителей. Но до зимы ещё далеко, а пока неплохо бы прихватить с собой ещё один пирог на завтрак. Юрик протянул было руку к значительно уменьшившейся горке пирогов, как мышь поспешно объявила:

– Всё, буфет закрывается.

– Почему это? – удивился ёж и, цапнув сразу три пирога, затолкал их в рот.

– У нас учёт. И уже ночь, а ночью мы не работаем. К тому же кое-кому пора на дежурство, – отчеканила мышь, быстро отодвигая пироги.

– Кому это? – ещё больше удивился ёж, подвигая пироги к себе поближе.

– Тебе! – завизжала мышь и, схватив блюдо с пирогами, спрятала его под прилавок.

– Ты зачем убрала? – разочарованно спросил ёж. – Я ещё не наелся.

– Немедленно отправляйся на ночной обход. Вокруг полно злоумышленников, а ты тут прохлаждаешься! – Мышь даже лапами затопала от злости.

– Вовсе я не прохлаждаюсь, – пробурчал ёж, – тут довольно тепло, а насчёт того, что вокруг полно твоей злобной родни, так это точно. Только я тут ни при чём.

– Какой ещё злобной родни? – простонала мышь. – Я ничего не понимаю.

– Ты же сама сказала: «злых мышек», – оправдывался ёж, пятясь к выходу.

– Злоумышленников!!! – завопила мышь, хватаясь лапами за голову. – Зло-у-мыш-ленников! Ясно?! Это значит замышляющих зло!

– Я и говорю, злых мышек. А что уж они замышляют, мне о том не говорят.

С этими словами ёж наконец выбрался из буфета и потопал к выходу. Юрик тоже собрался уходить. На всякий случай он спросил у мыши, нельзя ли ему взять с собой один пирожок.

– Ни в коем случае! Я же сказала: у нас учёт. Мы закрываемся, может быть, даже навсегда! – Мышь тяжело вздохнула.

– Не слушай её, – утешила Юрика лягушка Василиса. – Это очередной приступ скупости.

Она отпихнула от прилавка мышь Норушкину и протянула Юрику румяный пирожок.

– Кушай, юрапет, на здоровье!

– Ты что, с ума сошла? – возмутилась Норушкина. – Он же нас объест, по миру пустит с протянутой лапой!

– А ты хочешь, чтобы он нас перекусал? – проквакала лягушка. – Забыла про ядовитые зубы?!

Мышь замолчала. Некоторое время она шептала что-то себе под нос, загибала пальцы и морщила лоб.

– Ладно уж, – наконец решила она, – уходи с пирогом, но кота оставь здесь как залог.

– Ну у ж нет, – возмутился Валет. – Что я, вещь какая-нибудь?

– Вещь не вещь, а как залог сойдёшь.

– Не надо мне пирога, – сказал Юрик, решительно беря Валета на руки и направляясь к двери.

– Не пущу! – взвизгнула мышь.

Но Юрик оскалил зубы, и она отступила. Проходя по коридору к лестнице, он слышал, как мышь Норушкина ругала лягушку Василису, за то, что она привела в дом такое опасное и ядовитое существо, как юрапет. Лягушка что-то говорила в своё оправдание, но что именно, Юрик уже не услышал.

У себя в комнате, улёгшись вместе с Валетом в постель, он наконец задал вопрос, который давно вертелся на языке:

– Это тебя мачеха Света превратила?

– А кто же ещё? Она как-то догадалась, что я тебе помог сбежать, и в наказание превратила. Потом посадила в спичечную коробку, но я прогрыз дыру и убежал.

Валет зевнул.

– Давай спать, а? – предложил он. – Я ведь сегодня целый день до тебя добирался. В жизни так много не ходил. – И, свернувшись клубком, немедленно заснул.

А Юрик ещё долго не спал и думал, как это мачеха догадалась про кота? И будет ли его, Юрика, искать, а если будет, то найдёт или нет? Он и сам не знал, хочет ли, чтоб она его нашла. Так он лежал и думал, пока не заснул.

Когда Юрик проснулся, за окном было совсем светло, а за дверью кто-то шёпотом переругивался. Юрик попытался растолкать Валета, но тот только мяукал что-то невнятное и продолжал спать, уютно свернувшись под Юриковым боком в маленькой ямке.

– Как это у вас, котов, получается всегда находить самое уютное место для сна? – спросил Юрик. – У меня вот даже бока болят, так тут жёстко, а тебе хоть бы хны! Я, правда, недолго был котом, но так и не понял.

Валет немедленно приоткрыл один глаз.

– Когда это ты был котом?

– Меня мачеха Света превращала на неделю. Тренировалась в колдовстве.

– Так вот почему ты мне сразу понравился! Чувствую, есть в тебе что-то хорошее, близкое мне. А зачем же она тебя назад превратила из высшей, так сказать, формы в низшую?

– Соседей испугалась, а может, и не хотела, чтоб я на всю жизнь котом оставался.

– Глупо и очень, очень жестоко! – Валет даже привстал от возмущения. – Сделать такой подарок простому мальчишке, а потом его отнять! Ты, бедняга, наверное, очень расстроился?

– Да нет, не очень. Честно говоря, я даже обрадовался. Мальчиком мне больше нравится быть.

– Ну не знаю, вы люди такие странные, несовершенные. Что тут может нравиться?

– Привык, наверное. Всё-таки мальчиком я был намного дольше, – сказал Юрик. – Послушай, ты не знаешь, кто там за дверью ругается? Слышишь?