Евгений Прядеев - Семейные разборки

— Ну а что? Разве я неправ? Неужели никто больше не видит этого вопиющего неравенства в познании Вселенной?

— Мирон, — осторожно спросил Эдик с заднего сидения. — Скажи честно, ты сейчас шутишь или серьезно говорил?

— Слушайте, — вытирая слезы, остановил я их светскую беседу. — По-моему, мы немного отвлеклись от первоначальной темы. Нам сейчас действительно стоит понять, как мы Мерзкого выручать будем, а не спорить о способах познания сущего.

— Да чего тут понимать, — для Мирона вообще редко существовали неразрешимые проблемы. — Приедем и объясним, что Максим наш друг, а значит обижать его нехорошо.

— Как у тебя все просто, — недоверчиво усмехнулся я. — Думаешь, Кантариил до сих пор не понял, что Мерзкий не просто мальчик с улицы? Этот вампир реально с катушек слетел, как мне кажется, даже не думал, что его племя себя так вольготно чувствует себя в нашем городе.

— Оно и не чувствует, — мрачно отозвался с заднего сидения Эдик. — Это просто один конкретный отморозок почему-то почувствовал свою безнаказанность, а Максиму упрямо не везет регулярно сталкиваться с ним и последствиями его действий. Ничего, когда все закончится, из него классный оперативник получится, гораздо лучше, чем начальник заставы.

— Если Макс доживет до этого светлого времени, — покачал я головой. — Вы еще просто плохо его знаете. Мерзкий умеет быть язвительным настолько, что желание убивать появляется как-то неосознанно. Я крупно сомневаюсь, что он примет свое пленение как данность. А если у него не будет возможности изменить ситуацию в физическом плане, то он начнет жестко троллить всех окружающих, причем так изощренно и талантливо, что очень быстро доведет их до крайней точки кипения.

— Я думаю, что Мерзкий Кантариилу нужен живым, — задумчиво сказал Эдик, вновь впадая в состояние легкого транса. — Поэтому по крайней мере за его жизнь можно не опасаться.

— Ты в этом уверен? — снова повернулся я к полковнику. — Зачем? Лично я вообще не понимаю, в чем был смысл этой драки у Моси.

— Я никак не могу до конца понять, что происходит, — раздраженно бросил Эдик, глядя куда-то в пол перед собой и не поднимая на меня глаз. — Какая-то деталь картины постоянно ускользает от моего внимания, и поэтому пазл не хочет складываться. Но стычка у Моси наверняка была случайностью. Вряд ли за Максимом следили, а мою машину даже если и идентифицировали, то никак не ожидали, что пассажиром будет именно Мерзкий. Со мной же, скорей всего, Кантариил планировал просто раскланяться и разойтись подобру-поздорову.

— Почему? — не понял его логику Мирон. — Ты же мог зацепиться за Нину, и не дать ему уйти просто так.

— Мог, — согласился Эдик. — Но Мося ничего не говорил, что девушка была связана или действовала под принуждением. Возможно, Кантариил как-то убедил ее, что с ним будет лучше, и девушка могла просто отказаться от моего общества. Хотя скорей всего всё намного банальнее. Саня опытный водитель и никогда не любил ставить машину на всеобщем обозрении. Возможно, он стоял где-нибудь в тенечке, благо лавка Моси находится в районе бывшей промзоны и мест для укромной стоянки, чтобы контролировать вход в магазин, там достаточно. Поэтому встреча с Мерзким была для Кантариила полнейшей неожиданностью.

— Хорошо, допустим, что это так, — согласился я с Эдиком. — Но почему ты так уверен, что жизни Макса ничего не угрожает?

— Нууу, — пожал плечами полковник. — Во-первых, если бы его хотели убить, то можно было сделать это прямо в лавке. А во-вторых, я почему-то уверен, что его увезли с собой в качестве заложника.

— Заложника? — недоверчиво протянул Мирон.

— Да, — подтвердил Эдик. — Мне кажется, что Кантариил надеется выменять его у нас на Ингу.

— О как! — выдохнул я. — Подобная мысль не приходила мне в голову. А зачем ему эта несчастная девушка?

— Пока не знаю, — ответил полковник. — Вернее, есть несколько вариантов, но какой из них правильный, сейчас утверждать сложно. Причем что-то мне подсказывает, что и Грабецкий не сможет до конца ответить на этот вопрос. Кантариил ведет собственную игру, в этом я уже практически не сомневаюсь, и ему нужны обе девушки разом. А вот чего он хочет добиться с их помощью, вот это уже сплошные догадки и ничего конкретного.

— Кантариил хочет стать главой семьи? — предположил я. — Роль правой руки его не устраивает? Он хочет единоличной власти.

— Он вообще достаточно мутная фигура, — немного подумав, негромко сказал Эдик. — По крайней мере, по нашим учетам Кантариил если и проходил, то как малозначительная фигура во внутрисемейных раскладах. У Грабецкого долгое время был верный помощник, старый вампир по имени Борян. Если мои данные верны, то он был даже старше самого князя и вообще воспитывал его, когда Грабецкий был еще ребенком. Но пару лет назад Борян погиб при невыясненных обстоятельствах. Вернее, сам Грабецкий наверняка в курсе, что произошло с его советником, но за пределы семьи эта информация никогда не утекала.

— Возможно, Кантариил и убил его, чтобы занять его место, — выдвинул я версию, которая казалась мне наиболее логичной.

— Вряд ли, — покачал головой Эдик. — Ты забываешь про амулет Общего Зова. Если бы убийство совершил кто-то из членов семьи, то князь бы узнал это, и тогда преступнику не поздоровилось. Но то, что смерть Боряна открыла Кантариилу путь вверх по карьерной лестнице — факт безусловный. И он им воспользовался максимально удачно, буквально через год став самым доверенным лицом для Грабецкого.

Полковник немного помолчал и добавил:

— Понимаете, у Грабецкого нет детей, кроме Нины и после смерти князя Кантариил вполне мог рассчитывать стать главой семьи, так сказать, естественным путем. Тем более, если бы он уговорил Грабецкого передать ему власть добровольно. Пока же можно было спокойно наслаждаться положением первого помощника. Зачем ему понадобилось устраивать весь этот спектакль с девушками — мне до конца непонятно.

— Ничего, — хмуро пробурчал Мирон. — Вот приедем и спросим.

Ехали мы долго. Ярославское шоссе никогда не отличалась свободным движением, а в последнее время вообще превратилось в экспериментальную площадку нескончаемого ремонта. Наблюдая, как Мирон пробивается через многокилометровые пробки, я даже не сумел точно сориентироваться, в какой именно момент джипы Крамера, едущие впереди нас, свернули с трассы в сторону.

Вроде бы окрестности Сергиева-Посада, но, чтобы сказать точно, надо было знать местность. Хотел было залезть в навигатор, чтобы сориентироваться, но потом плюнул. В конце концов, Крамер нас явно не в лес на прогулку решил вывезти.

— Кстати, Эдик, — вспомнил я о вопросе, мучавшем меня последние дни. — Убийства, которые ты расследовал. Это же Инга, правильно?