Илья Рясной - Семь смертей майора Казанцева

Конечно, всему произошедшему должно иметься рациональное и простое объяснение в рамках привычных понятий. Например, действия спецслужб, собирающих культурные раритеты. Для чего? Да тысячи мотивов, начиная с материальных и кончая идеологическими. Или это сумасшедшее олигархи так пополняют свои коллекции?.. Вне всякого сомнения, все объясняется просто. Вот только никто не удосужился ей ничего объяснить. И это бесило нереально.

А посему пребывала она в состоянии вечного раздражения. И на своих двоих сопровождающих – молодых и уверенных в себе атлетов в легких костюмах, со скрытыми кобурами под мышкой, глядела волком и не упускала случая зло и иронично огрызнуться, уколоть. А еще бесило, что на ее колкости они не реагировали. Кто-нибудь пробовал сорвать свое раздражение на бетонной стенке? Вот примерно такой же эффект.

И просто дико бесил Анатолий – тот самый бугай контрразведчик, или кто он там, затащивший ее в горный монастырь. Безжалостный киллер, на ее глазах хладнокровно расстрелявший кучу народу. И, вместе с тем, спесивая надутая сволочь, якобы знающая гораздо больше, чем можно сказать. Тряхнуть его – так все секретики гроша выеденного, или ломаного, не стоят. Но он этого не признает никогда. Ибо как ему тогда ходить надутым индюком!

И с Лошаковым этот контрразведчик общей язык быстро нашел. Впрочем, ее это нисколько не удивляло. Как и то, что сумасшедший мракобес и прохвост Левик, ее бывший мужчина, с которым когда-то было очень хорошо, оказался в центре всего этого безобразия. Ну, куда же без него! И эти двое теперь взаимно тешат свое самолюбие карикатурной демонстрацией причастности к Великому, Тайному и Ужасному.

В великое и тайное Ива не верила ни на грош. А вот насчет ужасного. Тут и верить не надо. Оно совсем рядом. И когда Ива думала об этом, раздражение отодвигалось, уступая место отложенному страху. Тогда вспоминалась череда смертей в Москве. Кошмарная перестрелка в Подмосковье – она даже представить не могла, что способна не сойти с ума после такого и свыкнуться с такими совершенно дикими переживаниями. Но неожиданно легко пришла в себя и приняла все, как есть. А еще Лошаков, еле выживший и побывавший в заложниках. И монастырь Джа Тхао, где люди были вырезаны неизвестно кем и зачем. Хорошо, вовремя оттуда свалили, а то не расслабляться бы ей в кресле авиалайнера, а лежать с перерезанным горлом, в потоках струящейся крови на отполированных ногами тысяч паломников камнях.

Регистрацию и таможенный досмотр в аэропорту прошли чисто формально, с бокового входа. Единственная претензия к ним состояла в том, что сопровождавших заставили сдать табельное оружие на хранение летчикам. Затем посадка в самолет. Кресло в салоне бизнес-класса. Те, у кого она была в руках, не мелочились и в деньгах не испытывали никакого стеснения. Олигархи хреновы!

Полет общей продолжительностью в пять часов проходил в комфорте. Живи и радуйся. Но все равно время от времени снова накатывал страх. И Ива зябко передергивала плечами. И всматривалась в иллюминатор, за которым проплывали облака. Будто хотела разглядеть там что-то важное, что успокоит ее и придаст опору в жизни.

Наконец, «Боинг» начал снижение. Скоро Пулково. Ленинград. Город, где жила ее многочисленная родня.

Сразу ее, конечно, из-под колпака не выпустят. Пока какие-то мутные дела этой спецслужбы, или кто они там, не придут к завершению. Но ей пообещали компенсацию – материальную и моральную. На работе начальству доходчиво объяснят, какая такая важная необходимость была в ее отсутствии, да еще дадут рекомендации, которые помогут ей в будущем. Нельзя не отметить, что, несмотря на общую дичь творящегося, ее нынешние покровители достаточно заботливы и влиятельны.

Ладно, неделю-другую взаперти – ничего с ней не станется. Лишь бы быстрее все это заканчивалось. Лишь бы вернуться, наконец, к архивам и диссертации. Лишь бы…

«Лишь бы выжить» – как будто посторонний прозвучал в ее голове какой-то металлический равнодушный голос.

И она покрылась холодным потом, ощущая всем своим существом, что успокаивает сама себя. Что все далеко не закончено. И жизнь ее висит на волоске. А жить очень хотелось. Пускай хоть астероид на Землю рухнет и смоет половину мира, но она должна жить.

Остаток полета был напрочь отравлен этими мыслями и тяжкими, накатывающими все круче при приближении к точке назначения эмоциями страха и неуверенности.

«Боинг 737А» приземлился. А дальше – трап. «Пассажиры бизнес-класса выходят первыми». Паспортный контроль – все же с заграницы прибыли, хоть и входящей в Содружество Суверенных Государств.

Процедуры и здесь были выполнены стремительно. Сопровождающие провели Иву окольными путями в закуток, где капитан погранслужбы шлепнул отметку в ее заграничном паспорте. Паспорт был на чужое имя – она получила его от своих покровителей, или тюремщиков, перед поездкой в Точикистон.

На автостоянке перед аэропортом ждал синий «Мерседес». Один сопровождающий уселся за руль. Другой занял место рядом с ним. Ива с комфортом устроилась на заднем сиденье.

Машина устремилась по шоссе не в Ленинград, а вглубь области.

Водитель сначала ехал неторопливо. Потом заметно занервничал. И стал все сильнее жать на педаль газа.

– Тебе не кажется, за нами хвост? – спросил он напарника.

– Очень даже кажется.

Водитель вдавил педаль еще глубже. «Мерседес» рванул как ошпаренный.

– Сейчас отстанут. Пара финтов, на въезде в Сабантеево, и мы их сбросим, – заверил водитель.

Тем временем его напарник взял телефон и отчеканил:

– Группа Клима. Ситуация ноль двенадцать. Пока видим одного моллюска. Да, прилип к килю. Отдерем, я думаю…

И тут же машину занесло. Водитель вывернул руль и врезал по тормозам.

Резко выскочивший справа массивный грузовик перегородил дорогу – наглухо так, не объедешь.

– На пол! – заорал боец.

Ива тут же послушалась. Она отчетливо осознавала, что единственный ее шанс уцелеть – делать, что говорят, и не перечить.

Бойцы выскочили из машины.

Захлопали выстрелы. Одиночные – наверное, пистолетные. Рявкнула короткая автоматная очередь.

Потом грохот выстрелов поднялся страшный. И град застучал по корпусу машины.

Нет, это не град. Это пули. Одна прошла прямо над головой забившейся между сиденьями Ивы, пошевелив волосы. Если бы девушка не выполнила приказ вжаться в пол и не отсвечивать, то была бы уже мертва. Но, как настоящая мышь, она всегда знала, когда и как лучше прятаться.

Еще очередь…

И все! Обрушилась тишина. Которая была куда страшнее, чем грохот выстрелов.

Ива не выдержала. Приподнялась. Дернула ручку. Распахнула дверцу. Извернулась, вылезла из салона.