Семён Афанасьев - Младший сын

– Почему?! – широко открывает глаза в удивлении Карл. – При чём тут безопасность?!

– У нас территория – в первой десятке во всём мире. А население – менее двадцати миллионов. Конец первой сотни в списке.

– А-а-а-а, ты со второго континента? – понимающе кивает доктор. – Это не у вас там снабжение мясом приоритет?

– Точно, – в этот раз, киваю подтверждающе. – Населения на территорию не хватает, потому актуален вопрос увеличения населения раз в пять-семь в течение одного поколения.

– Миграция? – понимающе кивает доктор.

– Ага. Мы же самые богатые в регионе, к нам много кто стремится. Вот чтоб они сразу вливались в жизнь, не тратили время на адаптацию, психолингвистику и финансируем.

– Жаль, конечно, что из-за Статута мы с вами не общаемся в научном плане, – задумчиво роняет Карл после того, как я отвечаю ему ещё на десяток вопросов о работе дяди.

– Ну, не просто так же его придумали, – не соглашаюсь. – Видимо, у людей в глобальном масштабе действительно настала пора доказать и себе, и друг другу, что моделей успешных социумов может быть несколько. Слушай, а можешь ответить ещё на несколько вопросов?..

Из медсектора выхожу спустя некоторое время. Вопреки всем ожиданиям, на вопросы Карл мне ответил более чем подробно, несмотря на их закономерно большое количество. Заставив взглянуть на некоторые вещи чуть иначе.

Мне очень не нравится то, что я сейчас буду делать, но вариантов нет. К сожалению. Надо только зайти к себе за линейкой.

Лео едва успел в преподавательскую вовремя. Страшно подумать, что бы могло случиться, опоздай он хоть на несколько минут.

Он как раз сел, пользуясь свободной минуткой, почитать открытые источники и по стране, из которой новый пацан был родом; и о его семье. Вернее даже, о Семье, так будет правильнее. Как неожиданно оказалось.

Когда младший брат старшего товарища, доросший до немалой должности в новом, объединённом Кабмине, позвонил с личной просьбой, Лео поначалу не хотел связываться: дело пахло не особо приятно. Дурно дело пахло, если самому себе признаваться откровенно.

Но младший брат старшего товарища был убедителен и беседу построил на двух акцентах: самому Леониду ничего нарушать было не нужно. Всего лишь, в рамках некоторый авральных процедур, сообразно уникальности текущего момента, «принять на попечение» конкретное лицо.

Вторым аргументом, сломившим скептицизм Старшего воспитателя, исполнявшего попутно обязанности и Начальника Корпуса, была значительная сумма (лично в руки) плюс обещанная помощь в дальнейшем карьерном росте (тоже лично в руки).

После принятия Статута, разделившего технократические цивилизации на обособленные ветви развития (на пару, как планировалось, поколений вперёд), родина этого азиатского пацана как-то выпала и с экранов новостей, и из фокуса СМИ: в Федеративных Землях Центрального Севера была масса гораздо более интересных сюжетов. Связанных, прежде всего, с внутренней политической реформой: власть единого государственного центра постепенно, в течение нескольких лет, частично делегировалась и распределялась между промышленными группами, новообразованными кланами и прежней политической системой.

Лео дочитал загруженную из сети развёрнутую справку по региону, родом из которого был азиат, и как будто что-то подсказало: быстро прогнав ключевые моменты записей системы мониторинга Корпуса (именно что на всякий случай), он обнаружил, что «утренний» азиат, выйдя из медсектора, отправился вначале к себе. Но у себя не пробыл и минуты, поскольку далее, помахивая какой-то железкой в руке (линейка?.. разрешения камер не хватало разобрать чётко) направился в учебный сектор, и уже там – прямиком в преподавательскую.

Лео, с замиранием сердца , уже примерно предполагал, чем это может кончиться. Потому поспешил следом (бросив все дела, несмотря на массу задач учебно-воспитательного заведения, рассчитанного на полтысячи учащихся).

Лидия становилась проблемой. Лишённая доли в наследстве старшая дочь (хозяев одной из мощных промышленных групп), оказавшаяся временно не у дел, она часто пускалась во все тяжкие. До поры, Леонида это где-то даже забавляло: приятно ведь «посходить с ума» вместе с гораздо более молодой любовницей, вспоминая те времена, когда был в её возрасте.

С алкоголем и лёгкими наркотиками, разрешёнными в Федерации, Лидия тоже регулярно перебарщивала. До последнего времени, все её эксцентричные действия Лео списывал на относительную молодость, темперамент и желание доказать самой себе, что она ничего не потеряла (оказавшись отстранённой на время от клановых дел). Но сегодняшняя выходка с шокером и помещением пацана в гипномодуль тянула на большее, чем просто шалость.

Войдя в преподавательскую, Леонид застал следующую картину: азиат уже накрутил волосы Лидии на свой кулак и поднял её подбородок заточенным краем металлической линейки. Сама Лидия красовалась явным следом удара раскрытой ладонью (на щеке) и испуганными глазами (в которых застыл ужас).

Кроме неё, в помещении были ещё два преподавателя-мужчины, по химии и по математике. Первый, очкарик с толстыми линзами, смотрел на происходящее, как кролик на удава. Второй же сидел на полу, привалившись спиной к стене, с рассечённым лбом, как будто в тумане болтая головой. Рядом с ним, тоже на полу, красовался обломок кирпича (видимо, им по лбу математику и зарядили. Зарядил – поправил себя Леонид. Авторство сюжета не вызывало сомнений).

– Мен қазақпын. Я свободный человек. У вас нет власти надо мной… – спокойно и чуть отстранённо говорил в это время азиат, склонившись над Лидией.

Услышав, что в помещение вошли, он повернул голову, не меняя положения рук и тел.

– Отпусти ее! – начал с порога Лео, предупредительно подняв вверх руки и споро направляясь к ним.

Наскоро прикидывая, что же делать.

С одной стороны, вызов специального подразделения военной полиции напрашивался сам собой. Теперь, кстати, понятно, почему ночью этого дикаря привезли в «хомутах»…

С другой стороны, в случае вмешательства полиции, особенно военной, без разбирательства в судах разных инстанций не обойтись. А этого, согласно договорённостям (с младшим кабминовским братом старшего товарища), ближайшие три-четыре недели допускать категорически нельзя.

Лео лихорадочно прокручивал в голове варианты, выбирая наиболее оптимальные. С точки зрения своихзадач – поскольку его пути с Лидией, кажется, вот прямо сейчас расходились. Увы.

– Стой на месте, – ответил азиат Леониду, не отнимая линейки от подбородка Лидии. – Зачем мне тебя слушать?