Игорь Шилов - Блуждающий

Люди, позволившие погреться у костра и сытно накормившие утром, работали на разгрузке, приходящих в это место, купеческих судёнышек. Привозили кораблики, а иногда и вёсельные лодки, товар ежедневно, его надо было тут же перегружать на телеги развозившие, в основном, продукты, чуть ли не целый день по торговым точкам города. Работы было много, а вот людей, допущенных на неё, ограниченное количество. Просто так прийти, с улицы и по разгружать немножко, тут не получится. Какой бы ты здоровый не был, а морду тебе подправят очень даже просто, если наглеть будешь, так, примерно, ответили мне, когда я попытался самостоятельно пойти и заработать себе на жизнь. Правда меня остановили лишь на время. Когда ватажка, так мужики называли своё сообщество, выдвинулась к рабочим местам, мне тоже предложили идти вместе со всеми, но работать здесь я смогу только до тех пор, пока шестой член этой компании, потянувший спину два дня назад, не выздоровеет. Согласился конечно, отказываться от возможности хотя бы немного заработать на хлеб, в моём положении, не стоит.

Двигаясь к месту работы, по не очень широким деревянным мосткам, уходившим в реку на пару десятков шагов, показалось, что чего то подобное в своей жизни, делать мне уже приходилось. Нет на хуторе такого не было, там лодку подгоняли прямо к берегу, да и разгружать мне её довелось всего пару раз, не больше и оттуда такие смутные воспоминания не появятся. А вот когда то очень давно, может быть ещё до моего странного появления на берегу незнакомого моря, возле того места, где стоит высокий утёс, таким делом я точно занимался. Уж очень знакомы мне действия, с помощью которых грузы из одного места перетекают в другое. Когда же на мои плечи закинули первый мешок с мукой, и я пошёл обратно, по настилу, глядя себе под ноги, в голове образовались ясные воспоминания о том, что по таким же доскам, с такой же тяжестью на плечах, я уже вышагивал где то.

— А не грузчиком ли я был раньше? — проскочила ещё одна шальная мысль, когда возвращался за очередным грузом.

До обеда разгрузили три лодки и один маленький парусный кораблик. Я бегал точно так же, как и все остальные, кто трудился рядом. Сил на это у меня хватало, хотя в затылке, там, где ещё красовалась шишка, иногда постукивало. Возможность работать наравне со всеми и воспоминания, пускай и не чёткие, подтолкнули меня к довольно простому выводу, касавшемуся моей прошлой жизни. А когда, перед обедом, мы все вместе пошли мыться к реке, и я скинул с себя рубаху, правильность его подтвердил и один из моих новых знакомых.

— Здоров ты брат — сказал он мне, трогая за руку выше локтя, — а так и не скажешь. Сразу видно не мало потаскать и тебе довелось.

Этим словам я обрадовался не меньше, чем возможности хорошенько подкрепиться. Наконец то хотя бы кто то рассказал мне о моём прошлом. Вот я и узнал, кем был раньше! Грузчик я, точно, теперь в этом сомнений нет никаких!

— Да, — согласился я, с обрадовавшим меня человеком, — потаскать тяжестей много пришлось. А что ты хочешь, я же, как и ты, всю жизнь на разгрузке.

— Это понятно, в хозяйстве без этого никак. Я же тоже деревенский, правда из дома давненько ушёл, ещё пацаном — вспомнив мой рассказ, согласился со мной, товарищ.

Остаток дня я не ходил, а летал, радуясь тому, что нашёл своё место в этой не простой, новой жизни. Плохо же, когда ты, к примеру, был раньше возчиком или того хуже продавцом каким нибудь, а потом вдруг стал, как вот я сейчас грузчиком. Это же сразу вся жизнь дальше наперекосяк пойдёт. А когда знаешь о своём призвании, тем более сам чувствуешь, что это твоё, куда легче. Да и люди про это просто так бы не говорили, им то со стороны виднее.

Вечером, у костра, чувствовал себя совсем по другому. Много говорил, о чём то спрашивал новых товарищей, сам вызвался почистить рыбу, для ухи, купленную тут же на реке. А когда она сварилась, вместе со всеми хлебал горячий суп, из ставшего уже родным котелка, новенькой ложкой, которую мне приобрели у берегового коробейника.

— Смотрю вот на тебя, вроде неплохой ты парень Максим и чего это братья твои, тебя с хутора выгнали. Да такого работника при себе крепко на крепко держать надо, а не на волю выпускать. Прогадали они с тобой, точно тебе говорю — лестно отозвался обо мне, один из сидевших за общим столом, у костра.

— Хороший то он хороший, а как Демид подымится, так и мы ему дадим от ворот поворот — ещё раз предупредил меня о неминуемом событии, самый главный грузчик, среди нас.

— Да, тут уж ничего не поделаешь. Демид он свой, как не крути — согласился с ним тот, что хвалил меня первым. — А ты Максим всё одно, сильно то не переживай. Нам самим тут осталось не так то и много. Скоро заморозки начнутся и всё, конец нашей работе, до следующей весны лодки плавать не будут, на санях грузы возить станут.

Пока мужики говорили, я старался не отвлекаться от основного занятия и не раздумывать над тем, что будет завтра. Мне бы сегодня день прожить, а про завтра со следующего утра думать буду.

Когда с ужином окончательно покончили, старший стал раздавать заработанные деньги. Мне досталось чуть меньше чем остальным, ровно пятьдесят копеек. Большая часть сегодняшнего моего заработка ушла в общий котёл, на кормёжку. Много это или мало, пятьдесят копеек, я не знаю, но денежка красивая, с каким то дядькой на одной стороне и птицей, с двумя головами и страшными когтями, с другой. Её я тут же завернул в тряпочку, где у меня хранится документ, выданный старостой и засунул всё своё богатство, за голенище, точно так же, как сделали это и остальные грузчики.

— А чего Максим, это вся твоя одежонка? — спросил меня один из мужиков, сложив заработанное за день.

— Вся — ответил я ему, оглядев себя сверху вниз.

— И чего же это, твои сродственники тебе ничего с собой не дали?

— Не а. Вот фуражку только, на прощание, выдали и всё — откровенно поведал я о своём нищенском положении.

— Вот же нехристи! Скоро, того и гляди, снег пойдёт, а они его в рубахе и портах на улицу выперли — возмутился старший нашей компании. — Ничего, завтра вечером сводит тебя кто нибудь на барахолку, купишь себе там чего нибудь, по теплее.

— А денег то мне хватит? — спросил я его.

— Хватит. Там же ношеным торгуют. А к вечеру у тебя рубль точно будет — успокоил он меня.

В эту ночь караулить костёр мне довелось под утро, поэтому в предстоящую, на мою долю, выпала первая смена. Когда она закончится, мне сейчас и пытается объяснить следующий дежурный.

— Вот тебе часы, в два меня разбудишь — давая мне красивую штуковину, сказал он, собираясь тут же уйти.

— А это когда? — спросил я его не поняв, как с помощью этого кругляша узнаю о наступившем времени.