Владимир Бабкин - Император мира

А чем это чревато, прекрасно показал февраль месяц с его «событиями», как именовали здесь несостоявшуюся революцию. Ведь вся канитель пошла не только из-за наличия заговоров, но из-за совпадения, с одной стороны, фактора нежелания брать на себя хоть какую-то ответственность целым рядом именно что ответственных лиц, а, с другой, наличием постоянных повелений Николая в духе «…до моего приезда и доклада мне никаких мер не предпринимать» и «…все мероприятия, касающиеся перемен в личном составе, Его Императорское Величество откладывает до своего приезда в Царское Село». Чем все закончилось, а точнее, чем все ЕДВА не закончилось, хорошо известно.

Потому и сочетал я демонстрационное доверие главе правительства с постоянным контролем происходящего различными службами, в том числе и спецслужбами. Разумеется, Маниковскому о таком надзоре было известно, но это было частью нашей негласной договоренности в стиле «доверяй, но проверяй». Мой надзор не связывал его по рукам и ногам, но и сильно уж чудить без моего ведома у него возможности не было. Во всяком случае, я на это пока надеялся.

— Таким образом, Ваше Величество, основная часть предприятий промышленности, выполняющих казенные заказы в интересах армии, а также имеющих стратегическое значение, получили военную администрацию, имеющей целью контроль за качеством выпускаемой продукции и общей эффективностью загрузки имеющихся мощностей. Все, выданные ранее казенные заказы, прошли повторную оценку возможности исполнения и были перераспределены в рамках централизации управления экономикой в условиях войны. Центральную роль в координации всей экономической, транспортной и торговой деятельности отведена созданному Имперскому Госплану. Данные меры позволили улучшить общее состоянии с выпуском продукции военного и стратегического назначения, а также оптимизировать использование имеющегося транспорта, включая железнодорожный.

Генерал переложил лист бумаги в папке и продолжил:

— Мероприятия по переводу всей сети железных дорог России, включая казенные и частные, в подчинение единому центру в виде Главного Управления военных сообщений Генштаба в целом завершены. Вся система определения очередности перевозок централизована и перешла от региональных железных дорог в ведение ГУ ВОСО. Все железные дороги Империи переведены на законы военного времени, что позволяет максимально эффективно имеющийся парк подвижного состава. Весь личный состав машинистов, путейцев, инженеров, диспетчеров и прочих, мобилизован в состав железнодорожных войск Русской Императорской армии и переведен на повышенное довольствие. Что, наряду с военной же ответственностью, позволило в целом навести относительный порядок в работе железных дорог тыла, включая применение железнодорожных батальонов, для перешивки на двухпутные колеи дорог на стратегически важных направлениях. Вместе с тем, все еще имеются определенные проблемы с бывшими железными дорогами фронта, а точнее с военным командованием фронтов и Ставки в целом.

— Какого рода проблемы?

Премьер-министр позволил себе легкую ухмылку.

— Дело в том, Ваше Величество, что мобилизация и, так сказать, перевод на военные рельсы благотворно сказались на управляемости дорог тыла, устранив многоступенчатость в принятии решений, разделение на частные и казенные дороги, сократив раздробленность региональных железнодорожных компаний. Но вот та часть железнодорожной сети, которая ранее относилась к дорогам фронта фактически все еще в ведении ВОСО фронтов и Ставки. И хотя Высочайшее повеление принято, военные начальники не спешат его исполнять, саботируя все распоряжения ГУ ВОСО. Невзирая на все мои призывы, генералы Гурко, Лукомский и Кисляков всячески препятствуют передачу подвижного состава в ведение ГУ ВОСО, мотивируя подготовкой к летне-осеней кампании этого года.

Я хмыкнул. Вот уж эти интриги и дрязги.

— У меня есть примерно такого же характера доклад Ставки о том, что правительство всячески блокирует поставки в войска, срывая тем самым подготовку к возможному наступлению войск Центральных Держав на нашем участке фронта.

Маниковский изобразил негодование.

— Это заявление представляется довольно странным, с учетом того, что Ставка требует резкого увеличения поставок военной продукции и при этом под разными предлогами отказывается от возвращения эшелонов. В настоящее время армия изымает значительно больше паровозов и вагонов, чем может произвести отечественная промышленность. А это, в свою очередь, исключает из транспортного оборота весомую часть подвижного состава, которого на линиях катастрофически не хватает. С каждым месяцем количество составов, выведенных из текущей деятельности железных дорог, увеличивается. Паровозный парк и количество исправных товарных вагонов сократилось вдвое по сравнению с 1915 годом. При том всем, что объем перевозок грузов сократился лишь на одну пятую часть. Наша промышленность просто не успевает ремонтировать подвижной состав, интенсивность использования которого фактически увеличилась более чем в два раза, с учетом того, что значительная часть исправных паровозов и вагонов остаются на отстое в распоряжении Ставки. Экономика России работает на пределе. И без решения проблемы транспорта, все усилия правительства и Госплана окажутся тщетными, Государь!

— Вы знаете, что германцы вошли в Компьень и Реймс?

— Знаю, Ваше Величество.

— Немцам до Парижа осталось пройти всего лишь полсотни верст. Всего один или два дневных перехода. И судя по всему, они войдут в Париж раньше Петена. А вся эта революционная сволочь из Коммуны, сейчас спешно покидает город, обвиняя Германию в нарушении подписанного в Компьене мирного договора. Но оборонять Париж они явно не собираются.

Премьер кивнул.

— Мне это известно, Государь.

— Хорошо. А известно ли вам, что произойдет, когда немцы возьмут Париж?

— Нет, Государь.

— Вот именно! Это неизвестно вам, это неизвестно мне, это неизвестно никому, включая генералов Гурко и Лукомского! Остановятся ли германцы, взяв Париж? Не пойдет ли Петен на сепаратный мир? Через сколько недель основная масса войск Второго Рейха окажется на наших участках фронта? Сумеет ли наша армия отбить возможный удар немцев? Вы видите сводки из Германии. На улицах воодушевление и даже ликование. Усталость от войны и все эти «штык в землю» отошли на второй план. Настроения в обществе и генштабе таковы, что до полной и окончательной победы осталось одно короткое усилие. И не факт, что мотивированная немецкая армия будет на нашем фронте наступать такими же батальонными группами, как это происходит сейчас во Франции. К тому же, наши прогнозы не оправдались — основная масса германской армии на Западном фронте вовсе не отказалась идти в наступление, если конечно считать марш, не встречающий организованного сопротивления, наступлением. Солдаты видят, что ничем особо не рискуют. И они идут вперед.