Виталий Гавряев - Контра

"Сашенька, золотой вы мой, я в вас не ошибся! — восхищённо сверкая глазами, лепетал Кац держа в руках тикающий механизм. — Вы хоть и злопамятный человек, но гений! Столько времени скрывали от меня эту красоту и только сейчас, приказали своим людям её занести. И всё равно! Это просто великолепно. Я всегда в вас верил!"

"Полно, Абрашка. — по укоренившейся привычке сдерживая эмоции, то есть задавив в зародыше злорадную улыбку, ответил граф. — Хвалиться, тем более гордиться, мне нечем".

"Как это нечем? Но ведь ты принёс мне три механизма и я вижу своими глазами, что они весьма работоспособны и выполнены весьма мастерски. А если верить твоим словам, ты смог синхронизировать их ход настолько, что за несколько дней расхождения в их показаниях ничтожны. Что тебе ещё нужно? Чем ты не доволен?"

"Начнём с того, что за эти неполных два месяца, мы изготовили только три механизма. Один собирал я, как раз тот, что ты сейчас держишь в руках. А ещё два, собрали мои отроки. Да и сами часики я был вынужден сделать более крупными, можно даже сказать, массивными. Иначе не получалось добиться подобающего качества. — Еле заметно скривив губы в лёгкой ухмылке, ответил Саша. — Столько народа, над этим работали, потратив уйму времени и как итог, такой мизерный выход".

"Тут ты не прав! Главное, что у нас всё получилось. А то что ты не соблюл размеров оригинала, так это даже лучше. Меньше шансов что нас обвинят в плагиате".

"Нас и без того не обвинят в нарушении чужих авторских прав. Они не имеют для этого никаких прав. Об этом я узнал позавчера, этим известием меня обрадовал мой стряпчий".

Авраам не ожидавший услышать такие слова, даже замер. И сбросив маску восхищения, поинтересовался:

"Это ещё почему? Что такого интересного тебе сказал тот бумажный червь?"

Саша, на манер ведущих популярных в другом мире телешоу, не спешил с ответом, держал паузу. Он неспешно отхлебнул из небольшой кофейной чашечки маленький глоток горьковатого напитка, слегка обозначил своё восхищение от его вкуса и, также неспешно вернув её на место, проговорил: — "Часики такие может быть где-то ещё и есть, имеются мастера, их изготовившие, вот только ещё никто не запатентовал подобную сборку как, и отдельные её узлы. Вот мой юрист и воспользовался этой оплошностью. Отныне, и эта якобы никому не нужная секундная стрелка, и упрощённая регулировка хода, как и весь получившийся механизм, являются моей интеллектуальной собственностью. Как-то так".

"Сашенька, вы меня удивляете! — всплеснул руками успевший положить часовой механизм на стол Кац. — Скажите, а в той, прошлой жизни, вы точно не были евреем?"

"Увы, нет. Хотя-а-а. Может быть в весьма далёком прошлом, ваши предки могли иметь некий шанс породниться с моими".

"Вот и чудненько. Вот и прекрасненько. Сашенька, а когда вы сможете поставить в мою мастерскую новую партию подобных механизмов?"

"Бог с вами, Авраам. Остыньте. Спуститесь на нашу грешную землю и посмотрите на этот мир трезвым взглядом. Я сделал всё что мог. Досконально изучил ваш подарок, сделал подробный чертёж, воспроизвёл его в металле и расписал весь производственный процесс. Но. У меня полно других забот. Мне ещё необходимо оснастить и запустить цеха в новом поместье. Это раз. Поставлять в полк, в котором служил Виктор боеприпасы к пулемётам, как и новые винтовки моей конструкции. Это два. А самое главное, моя Елизавета скоро сделает меня отцом, и я желаю хоть немного уделять ей внимание. Как-то не прельщает меня перспектива пропустить рождение моего первенца".

"Сашенька, помилуйте! Но хоть по одному механизму в месяц, вы сможете производить? Ведь ваши подмастерья, наверняка смогут справятся с этим делом самостоятельно? Без вашей помощи. Не будьте так жестоки, не режьте меня без наркоза!"

"Если так, то скорее всего да. Только ты Абрашка, вырываешь из моих планов сразу двух, если не восемь человек".

Как бы там не звучала эта перепалка двух компаньонов, но в скором времени, достигнув согласия они ударили по рукам. Ну и само собою, удачную сделку слегка "обмыли". Подчинённые ювелира, весьма скоро накрыли в кабинете своего хозяина стол. Причём Александр, как он не старался, так и не заметил присутствия на столе хоть что-то напоминающее кошерную пищу. Не было даже ожидаемой им рыбы фиш. А вот расстегаи, жареное мясо и вишнёвая наливка, ещё как присутствовали. И именно сегодня, как это не странно, Авраам, пил её в завидном количестве, что сказывалось только появлением сильного румянца на его щеках. А вот Саша, несмотря на то, что обильно закусывал, пусть и не потерял способность трезво мыслить, но испытывал лёгкое головокружение. Радуясь тому, что алкоголь так и не "ударил" по ногам, Александр, слегка пошатываясь начал собираться в обратную дорогу. Не задумываясь, как это часто бывало в далёком детстве, он не обращая внимание на удивлённый взгляд своего гайдука, подающего ему шинель, засунул за пазуху своего кафтана папку с копией очередного отчёта агентуры Каца о работе их в САШ. Затем. Самостоятельно оправил одежду, и небрежной величавостью, направился к выходу из здания.

Крытые сани стояли невдалеке от входа, и возница стоя возле лошади, о чего-то ей говорил. Была такая привычка у конюха, общаться со своею скотинкой как с человеком. Ещё, Саша обратил внимание на девицу, явно куда-то спешащую. Скользнул по ней взглядом, и не более того, после чего, продолжил своё неспешное шествие. И какого же было его удивление, когда незнакомка, поравнявшись с ним, остановилась. Граф машинально посмотрел ей в лицо, запоздало пытаясь сообразить, знакомы ли они. И Ужаснулся, личико девицы исказила гримаса презрения и одновременно ненависти. Её правая ручка, резко покинула тёплую, меховую муфточку и направила ствол пистолета в его грудь. Убийца, буквально выплюнула слова: "Сдохни Иудушка!" — Щелчок курка, вырвавшаяся из оружейного ствола струя огня и дыма, сильный удар в грудь, оттолкнувший на пару шагов назад и… Наступила тьма, плавно поглотившая мир ещё до того, как Александр, простояв ещё несколько секунд, начал оседать на заснеженный тротуар.

"Сашенька, голубчик, вы меня слышите? — кто-то слегка пошлёпал Александра по щекам, окончательно сбрасывая оковы забытья. — Слава богу, вы открыли глаза…"

Лёгкий шум в ушах, слабость и невозможность сделать полный вдох, наваливаются как тяжкий груз. Вместе с болью в грудной клетке, в памяти всплывает воспоминание о подобной ситуации. Ещё в далёком детстве. Тогда он, ещё будучи Володькой, бегал с мальчишками, и развлеченья ради дразнил одного слабоумного мужика. Как сейчас помнится, сколько радости приносило то, как этот полоумный бегает за своими обидчиками и орёт что-то невнятное, а им, мелким шалопаям, только того и надо. Вот только в тот день, Кеша споткнувшись и упав на землю, никто не заметил как тот схватил валяющийся на ней обломок кирпича, и изловчившись, с силой бросил его в надоедливых бесенят. Ощущения, после встречи камня и грудины, были почти такие же. Боль, и кратковременная невозможность сделать ни вдох, ни выдох. Всё почти также как сейчас, за исключением потери сознания и то, что способность хоть как-то дышать имела место быть, вот только сильно ограниченная.