Кирилл Ситников - Керины сказки

…Это случилось три года назад. Какие-то мелкие китайские ****юки нашли способ делать золото производственными объёмами из говна и веток. Как у них водится, способ этот был дешевле некуда. Клюквин быстро посчитал в уме: все его золотые слитки стоили сейчас 40 миллионов рублей. Или 13 долларов США по курсу Нацбанка РФ.

Сперва Клюквин рассмеялся и твёрдо решил заползти на подоконник и выброситься из окна (времени было вагон – няня всё ещё возилась с сейфом). Но затем Настя подумал – а что это изменит? В его маленькую голову вдруг закралась совершенно ****утая мысль – а, может, хоть одну жизнь прожить бесцельно? Просто прожить и всё? Интересно – как это? У людей? А?

И Настя Клюквин продолжил жить. Он вырос в симпатичную девицу – копию мамзели. Имея многовековой багаж знаний и опыта, Клюквин легко поступил в МГИМО. Он ни в чём себе не отказывал, тусуясь до утра, выпивая и трахаясь каждый раз как в последний, он брал от жизни всё. Несколько жизней прожив мужиком, Настя Клюквин знала, чего хотят мужчины. А самое главное – чего они не хотят. Настя снюхался с каким-то патлатым безответственным разъебаем, потому что он был весёлый и действительно её любил. Так получилось, что патлатый неплохо разбирался в IT-фигне, как и все безответственные разъебаи. Он разработал какое-то глупейшее приложение, и в одно утро проснулся миллионером, слава Богу, долларовым. А через 12 утр проснулся миллиардером. А Настя тоже стала миллиардером, потому что проснулась с ним рядом. Клюквин нарожал патлатому несколько детишек, которые ничем нахрен не заболели и выжили. И всей семьёй они продолжали пить эту жизнь до дна, и ни в чём себе не отказывали, потому что денег было много, а рабочий день был ненормированный.

Тихо и чинно умирая от старости в своей огромной вилле, что раскинулась на северном берегу острова Нуси-Бе среди мангровых зарослей, «Анастасия Павловна» Клюквин сделал вывод – он только что прожил самую счастливую жизнь из всех, что у него были. И умер с улыбкой. Умер последний раз.

Потому что это была последняя реинкарнация Клюквина.

Лиза бодро шагала по лесной тропе, еле поспевая за тремя брутальными мужчинами. Она знала, зачем они её взяли в лес. Как любая женщина, Лиза догадывалась, что все эти мужские сказки про искреннюю дружбу – лишь игра. На самом деле, все эти мужики – хитрые, меркантильные твари. Даже маленькие. Если бы она не давала им списывать, не крала у мамы плед и огурцы с огорода – на неё бы даже не посмотрели. Ну и пусть, думала Лиза. Она им всем отомстит. Когда она вырастит, ни за кого из них не выйдет замуж!

– Во! Ребза, сюда! Кто-то кастрик палил! – Вожак стаи Мишка указал на ворох красных, тихо потрескивающих углей между двух берез, и смачно сплюнул на тропинку («Ах, как он мужественно плевал – не распылял аэрозолью, как все эти ботаны, а цельно, шумно и профессионально!… Но я всё равно за него не выйду!»).

– Сувай в них картошку!

Пока Лиза обустраивала пикниковый быт, расстилая покрывало и выставляя огурцы, сало и хлеб, мужички запихнули в угли ворованные картофелины, наломали шампуров и приготовились насаживать толстые прожилочные салинки вперемешку с чёрным хлебом. Мишка управился первым и протянул гастрономическую шпагу к углям. Что-то было не так. А, вот что – глаза. Они смотрели на Мишку прямо из углей и часто моргали. Потом появился нос, а за ним из углей медленно стал расти голый мужик, по ходу превращая пепел в частицы себя. Брутальные мужички взвизгнули и болоньевыми молниями ударились в галоп. Мужик, поёживаясь, встал во весь рост и огляделся.

– Ебучая собака… Ай! —вскрикнул он, увидев неподвижно стоящую Лизу, глядевшую на него во все глаза. Мужик задымился, но тут же прекратил, оценив размеры маленькой девочки.

– Ты извращенец? – с любопытством спросила Лиза, ещё не познавшая вкус жизненных реалий и поэтому спокойна как маленький удав.

– Чё? А, нееее. А, бляяяя… – догадался мужик, схватил покрывало и замотался в него патрицием эконом-класса. – Извиняюсь. А это чё тут у тебя? Огурцы? Оооо, картафан! Сальцо! Хлебушек!!! Всегда жрать охота после этого дела.

Мужик упал на колени и стал жадно запихивать в рот всё готовое и ещё недопечёное.

– Какого дела?

– Ну этого… – мужик неопределённо махнул рукой. – Возрождения долбаного.

– Меня зовут Лиза. – отчиталась Лиза, даже в стрессовой ситуации не забывая о хороших манерах.

– Семичев, – давясь огурцом, ответил ей тем же мужик. – Обалденные огурцы. Я б тебе заплатил, да бабки были в куртке. Эх, такой куртецон высший был… Сгорел вместе со мной. Ещё и сигарет почти пачка…

– А почему ты сгорел?

…Потому что Семичев был фениксом. Сгорающим при каждой угрозе своей жизни, и восстающим из пепла. В принципе, это хорошая вещь, когда ты храбр – можно спокойно прыгать на вражеский дзот или занять парковочное место у Совета Федерации. Но Семичев до смерти боялся всего – пауков, высоты, клоунов, пневмонии, больших собак, рака кожи, инфляции, заражения крови, бородатых женщин… Список его фобий не уместился бы на рулоне туалетной бумаги, которого он тоже боялся – в размотанном виде он был похож на ленточного червя, который может забраться в задницу и съесть Семичева изнутри. Все эти страхи не прибавляли фениксу огнеупорности, поэтому горел он по нескольку раз на день. Это было всегда очень больно, но спасти свою жизнь было всенепременно важнее.

– Я тоже всего боюсь, – честно призналась Лиза. – Однажды, когда я была маленькой, я даже описалась из-за большого петуха!

– Хм. Я горю, ты писаешь – в случае опасности мы прекрасно дополняли бы друг друга.

– А что ты делал в этом лесу?

– Искал нестрашное место. Хотя бы недельку не гореть – чтоб организм отдохнул и всё такое. А тут эта дурацкая собака. Страшнющая такая… Брррр.

– У меня есть нестрашное место! – заговорщицки прошептала Лиза. – Идём со мной!

… – Проходи. – Лиза осторожно открыла калитку на заднем дворе своего дома. – Вон оно – НЕСТРАШНОЕ МЕСТО.

Она указала на покосившуюся деревянную хибару, окруженную огородом и кустами малины.

– А там нет пауков? Ржавых гвоздей? Клоунов?

– Нет. Это папин гараж.

– У тебя есть папа? Он большой? Занимается боевыми искусствами? Чем переболел?

– Его сейчас нет. Он в космосе.

– Где?!

– Ты правильно расслышал. Мама сказала, что он улетел в экспедицию на Марс, когда узнал, что я появлюсь, – гордо отчиталась Лиза. – Прямо с гаража на машине стартанул, правда, крутотень?

– Ну… Сейчас таких космонавтов каждый третий. Но здорово, да. Мой-то просто пешком куда-то съебался. Тебе повезло. А кто еще тут живёт?

– Мама. И дед Степан. Папин папа.

– Хм. Странно. Обычно папы космонавтов улетают вместе с сыновьями. А дед в нестрашное место не зайдёт?