Сергей Калашников - Билет в одну сторону

Любителям производственных романов.

Челнок снижался в плотных слоях атмосферы, энергично тормозя за счёт сопротивления воздуха. Его обшивка разогрелась и, чтобы позволить ей остыть, пилот, используя избыток скорости, направил нос вверх и увёл машину на высоты более сорока километров. Туда, где воздух не столь плотен. Перегрузка, вдавливавшая пассажиров в спинки кресел уменьшилась и они с облегчением перевели дух.

Значения градусов Цельсия на указателях температуры поверхности летательного аппарата принялись неторопливо снижаться. Так же неторопливо продолжил погружаться в атмосферу и челнок, балансируя скорость снижения, чтобы поддерживать температуру обшивки в приемлемых пределах. В то же время он и курс подкорректировал, направляясь на сигнал станции наведения. Теперь аппарат планировал, несмотря на то, что летел быстрее зенитного снаряда — траектория его прекратила быть баллистической и стала характерной для авиации — с возможностями поворачивать и опираться крыльями о воздух.

В условном салоне челнока вдруг раздался звонкий голос:

— Я служу стрелком-радистом, а в душе пилот. Буду я летать со свистом задом наперёд, — продекламировал один из пассажиров — мальчишка лет двенадцати в оранжевом комбинезончике, предварительно отстегнувший от шлема дыхательную маску. Впрочем, все в этом салоне щеголяли абсолютно одинаковыми одеяниями радикального канареечного цвета. Дети примерно одного возраста, роста и комплекции — худые и жилистые мальчики и девочки с ультракороткими стрижками и измождёнными лицами. Шутка ли — сутки без еды и питья при практически непрерывно двойной перегрузке, периодически сменяемой невесомостью.

Тем не менее атмосфера в салоне челнока была далеко не унылой, несмотря на жару и духоту — для детей это была дорога к месту необыкновенных приключений на совершенно необжитой планете. К тому же ставшая скромной перегрузка торможения оказалась направлена комфортно — кресла были повёрнуты лицами к хвосту, отчего пассажиров вжимало в спинки, а не тянуло вперёд.

Челнок, между тем, замедлился до скорости пистолетной пули, выполнил плавный вираж и зашёл на посадку. Под его брюхом проносилась плоская, покрытая травой местность с включением небольших рощ и околков. Путь челнок держал к большому водному пространству, которое всё отчётливее прорисовывалось на экране пилота. Вытянутое равнинное озеро, обозначенное отчётливо различимыми вехами, имело солидный запас длины и ширины, чтобы "простить" даже значительный промах при приводнении. И сразу стало понятно, почему эта машина выполнена по схеме высокоплана — чтобы фюзеляж сработал в качестве поплавка. Спустя пару минут после выхода в посадочный створ челнок принялся чертить нижней точкой корпуса по глади воды, разгоняя волны, а потом и окончательно "присел", погрузившись и замедляясь до полной остановки.

От берега отвалил жёстко-корпусной надувной катер, быстро взявший челнок-гидроплан на буксир и подтащивший "космический корабль" носом к берегу, где этот самый нос при помощи минитрактора и выволокли на песчаную косу к череде ещё четырёх точно таких же летательных аппаратов. Встречающие отцепили буксировочный трос и подвели под носовой обтекатель тележку, на которую откреплённый экипажем изнутри конус и лёг, освободив выход.

Первым из открывшегося лаза показался первый пилот. Его заботливо поддержали, отлично понимая, насколько утомителен был перелёт и насколько была велика нагрузка на пилотов. Потом один за другим стали выбираться пассажиры.

— Мдаааа, вот заказали мы двадцать разнорабочих… — озадаченно произнёс высокий заросший короткой щетиной мужчина с охотничьим карабином в руках, глядя на выбирающийся из нутра челнока контингент, — двадцать и получили. Только вот примерно половинного веса и возраста по сравнению с ожидаемым. Хотя, где-то семь центнеров полезной нагрузки транспортники сэкономили. Зато, тля, у нас появился натуральный детский сад, который потребуется оберегать и растить. И толку от них ещё долго не будет!

— Проклятые проблемы со связью! — вздохнул второй из встречающих, хмуро взиравший на развернувшуюся картину мужчина, точно также не бритый, но в отличие от первого коренастый и более плотного телосложения. — Раз в три месяца уходит сообщение от нас на Землю, да раз в три недели приходит обратно. Словно через океан общаемся во времена парусного флота!

Тем временем часть малолетних пассажиров выбралась наружу и стала принимать передаваемый остальными груз — ящики, мешки, тюки. Все эти упаковки ребята ухватывали, какую вдвоём, а какую и вчетвером, и складывали на длинный толстый пластиковый лист — своеобразный поддон-волокушу, явно когда-то служивший внутренней обшивкой. Тот мальчуган, который определённо распоряжался остальными, имел на спине и груди чётко выведенную надпись "Сев". Он направлял действия тех, кто проводил погрузку. Девочками, принимавшими вещи у горловины люка, командовала тоже девочка и тоже с надписью, только у неё значилось — "Ксюн". Хмурые взрослые почти не вмешивались, внимательно осматриваясь по сторонам и не выпуская из рук оружия. Они явно кого-то опасались.

— Всё, харэ! Сани уже полны! — крикнул один из мальчишек. — Эй, Ксюн! Останавливай выгрузку, — ранее замеченный Сев в этот момент помогал сухопарому высокому парню крепить трос волокуши к давешнему небольшому гусеничному трактору. Девочки у горловины люка крикнули в утробу корабля, чтобы там завязывали подавать, и теперь встречали остальных пассажиров, помогая им пробираться через узкий загромождённый лаз и принимая рюкзаки и ранцы с личными вещами.

— Насколько я понимаю, вы опасаетесь нападения? — спросил у человека с карабином не по годам серьёзный парнишка, на комбинезоне которого было обозначено имя "Рома".

— Да, — кивнул тот в ответ. — Зверьё здесь водится ну очень недружелюбное. А оружия у нас кот наплакал, вот и приходится стеречься. Правда, путь до лагеря пролегает через открытые места — надеюсь, если возникнет опасность, заметим её издалека и успеем пристрелить угрозу раньше, чем она доберётся до нас.

— Хм… тогда нам бы хоть какими-то кольями обзавестись, — просительно протянул Рома. — С заострённым дрыном в руке оно как-то спокойнее на душе будет.

— Пожалуй, — согласился взрослый, предварительно чуть демонстративно оглядев относительно мелкую фигуру пацана. — Пётр! — обратился он к человеку с ружьём. — Проводи Романа до лесочка и присмотри там, чтобы его кто ненароком не схарчил.

В вылазке приняло участие пятеро юнцов, поковырявшихся в собственном багаже: Сев, Рома, Тык, Лом и еще один без имени на одежде. Все они вооружились ножами разных видов и размеров и проследовали к рощице в сотне метров от кромки косы. Поглядывавший на них человек с карабином приметил, что имена нанесены на одежду четверых мальчиков и четырёх девочек. Остальные остались без явных идентификаторов и были почти неразличимы между собой.