Виктор Старицын - Крах Барбароссы

Все вооружение стрелковых рот, занятых на строительстве, как нам уже было известно, противник складировал в жилых блиндажах. По плану, мои боевые группы должны были захватить блиндажи с подрывными машинками, а вооруженные отделения добровольцев-заключенных имели своей первоочередной задачей захват блиндажей с вооружением и раздачу его остальным заключенным. Другие подразделения заключенных должны были под видом проведения строительных работ рассредоточиться по территории опорных пунктов и по сигналу, используя шанцевый инструмент как холодное оружие, внезапно атаковать бойцов Красной армии, несущих дозорную службу в окопах и дзотах.

Как и было намечено, в 09–30 крупные силы штурмовиков и пикировщиков нанесли удар по соседним опорным пунктам и Саласпилсу. В 09–36 по выпущенным мною красной и зеленой ракетам, наши подразделения внезапно атаковали противника. Боевые группы захватили все блиндажи и дзоты с подрывными машинками. Настоящую доблесть проявили офицеры-латыши. С лопатами наперевес они бросились на вооруженного противника. В первую очередь были истреблены командиры. Менее чем через пять минут все три опорных пункта уже были под нашим контролем. Лишь отдельные группы бойцов противника сумели занять оборону в окопах и дзотах. По мере вооружения заключенных трофейным оружием наш натиск на сопротивляющиеся группы все усиливался. В 09–55 нами был полностью захвачен предмостный опорный пункт, в 10–15 — опорный пункт на острове.

Дольше всего сопротивлялись группы бойцов в опорном пункте на восточном берегу. Деморализованные потерей командиров, небольшие группы красноармейцев, тем не менее, пришли в себя и упорно оборонялись. Я вынужден был перебросить туда три роты с острова. В 10–40 сопротивление было подавлено и там. Находящиеся в соседних опорных пунктах под плотным воздействием нашей авиации, подразделения «красных» так и не поняли, что творится у них под носом.

В 10–35 с запада со стороны лесного массива у селения Кекава подошла разведывательная рота танкового полка из 6 танковой дивизии под командованием капитана Зандера. В 11–50 закончилась бомбардировка. К этому времени мы уже успели занять прочную оборону в захваченных опорных пунктах. Общее командование обороной принял на себя прибывший капитан Зандер. Мне было поручено командовать в западном предмостном укреплении, занятом моим взводом и ротой добровольцев.

В 12–30 противник наконец опомнился и атаковал большими силами пехоты восточный опорный пункт. При поддержке вызванной нами авиации, атака противника была отбита с большими потерями.

В 13–40 по дороге Судмакале — Кекава со стороны шоссе Олайне — Рига к нам подошел передовой отряд 41 моторизованного корпуса в составе танкового и моторизованного батальонов, зенитного и противотанкового артдивизионов, которые сразу выдвинулись на восточный берег реки. Зенитный дивизион занял позиции на острове. После 14 часов противник также бросил в бой большие силы штурмовой, бомбардировочной и истребительной авиации.

До 18 часов противник атаковал еще трижды, последние два раза после серьезной артподготовки. Наши подразделения и добровольцы-латыши при поддержке авиации отразили все атаки.

Танкисты и мотопехота в 15–20, после отражения второй атаки, контратаковали противника и на его плечах ворвались в важный батальонный опорный пункт, расположенный за насыпью железной дороги и захватили его. Теперь мы удерживали на восточном берегу реки плацдарм глубиной 1,6 км и шириной 2 км.

Из так и не атакованного западного предмостного укрепления мы весь день наблюдали ожесточенные воздушные схватки. Доблестные истребители Люфтваффе не допустили бомбардировщики и штурмовики «красных» до наших позиций. Зенитному дивизиону пришлось вступить в бой всего три раза за весь день. В то же время, наши бомбардировщики наносили большой урон атакующим частям противника, наши истребители сумели прикрыть ударные самолеты от атак русских летчиков. Потери наших за весь день составили 8 самолетов, а потери противника — 22 самолета. Считаю своим долгом отметить, что поддержка нашей операции авиацией была безупречной и по времени и по месту. Без этой поддержки успешное выполнение операции было бы весьма сложным.

В ночь на 29 июня к нам подошли главные силы 6 танковой дивизии и 36 моторизованной дивизии, которые в 07–00 после мощной артиллерийской и авиационной подготовки атаковали противника. В результате, к 10 часам утра наш плацдарм на восточном берегу расширился до 6 км по фронту и до 3 км в глубину.

В 12–00 я сдал командование в предмостном укреплении командиру роты 36 дивизии капитану Вальдгейму, и, получив в дивизии транспорт, направился со взводом в Олайне, далее в Елгаву. Наши потери в операции составили 5 рядовых убитыми и 9 ранеными.

Гаврилов шел вдоль строя бойцов полка, выстроившихся в две шеренги. В дремучем лесу выстроиться в прямую линию было невозможно. Извилистый строй огибал деревья, заросли кустов, сучкастые валежины. Иван Васильевич за руку здоровался с командирами взводов, почти всех знал по фамилиям. У каждого взвода останавливался и говорил несколько благодарственных слов. Что-нибудь вроде: «От лица командования армии благодарю вас, бойцы, за проявленное мужество! Вы с честью выполнили приказ командования. Всыпали немцам по первое число! Надолго фашисты запомнят брестскую крепость и наш полк!»

В конце строя стояли артиллеристы. Их благодарил уже Иваницкий. Затем заглянули к раненым. Их разместили в шалашах, построенных разведбатом. Весь медперсонал полка и разведбата занимался ранеными бойцами. У многих сбились повязки, открылось кровотечение из растревоженных переходом ран.

После четырехкилометрового марша через густой лес Гаврилов остановил полк на двухчасовой привал на передовой базе разведбата. База представляла собой два десятка больших шалашей, построенных под деревьями. Хозвзвод разведбата к их приходу приготовил горячее питание и чай. После приема пищи комполка скомандовал построение.

При прорыве через поле полк потерял трех человек убитыми и восьмерых ранеными, из них двух тяжелых, в основном от минометного огня. Всех вывезли на волокушах, прицепленных к лошадям разведчиков. Также пришлось везти три десятка легкораненых, полностью потерявших силы в ночном переходе. В составе разведбата оказалось более сотни свободных лошадей, принадлежавших ранее бойцам корректировочных групп, не вернувшимся с задания. После построения остался еще час времени на отдых. Убитых похоронили.

К концу привала подтянулся и разведбат. Все свободные лошади разведчиков были загружены трофейным оружием, боеприпасами и снаряжением. Разведчики под метлу вычистили поле боя, на котором осталось около полутысячи побитых фрицев. Полк обогатился на 18 ротных минометов, 9 станковых и 23 ручных пулемета, полсотни автоматов и три сотни винтовок. Много боеприпасов. Поскольку бой был скоротечным, боезапас немцы почти не израсходовали. Удар разведчиков противнику в спину был внезапным и сокрушительным.