Александр Андреев - Главное - воля!

— Порт-Артур расположен на южной оконечности Ляодунского полуострова. Ляодун соединяется с материком узким, всего три версты, перешейком у Цзиньчжоу, — лаково-алый, отсвечивающий прекрасным маникюром ноготок царапнул карту, подчеркнув безнадежно изуродованное латинским шрифтом название рыбацкого поселка. — Если сравнивать Ляодун с Крымом, а Порт-Артур с Севастополем, то Цзиньчжоусский перешеек — это Перекоп. Холмы, пересекающие перешеек, представляют собой позицию, весьма сильную от природы — оба её фланга упираются в море. Атаковать можно только в лоб. Китайцы во время последней войны слегка её усилили, оборудовав глинобитные закрытия для пехоты и полевой артиллерии. Слабости позиции заключаются в недостатке пресной воды, возможности сквозного обстрела с моря и возможности обозрения их с горы Самсон, — ноготок постучал по карте, показывая вредоносную гору.

Комната совещаний, пышно именуемая Залом Малого Совета, была отделана и обставлена в любимом императрицей стиле, получившем среди придворных прозвище "ужасная готика": много черного камня, черного дерева, черной кожи и вороненой стали, немного красного, чуть-чуть серебра… удивительно страшные кресла с высокими прямыми спинками, круглый стол, изумительно неуместное сочетание зеленого сукна, горгулий на ножках и впечатанных в черное дерево столешницы литых серебряных рун… латные доспехи в нишах, огромный камин, светильники, изображающие факелы… Особенно впечатлял портрет на стене за спиной кресла Её Величества — на нем, как положено в присутственных местах, был изображен царь. Но какон был изображен! Вороненые латы с серебряной насечкой, на сгибе левой руки — шлем с серебристыми крыльями, за спиной вьется черный плащ с темно-лиловым подбоем…

Сидящие за столом представляли пять министерств — Финансов, Путей Сообщения, Иностранных Дел, Военное и Морское. Начальник Имперского Генерального Штаба генерал-от-инфантерии, со своим первым заместителем в ранге полного адмирала (приоритет России — континентальная стратегия, потому именно так, а не наоборот). Начальники Военного и Морского департаментов Имперской ЕИВ Канцелярии. Её Величество. Два эксперта — по береговой обороне и ускоренному промышленному строительству.

Однако Порт-Артур был не главной, а вспомогательной целью.

— … Сразу за дефиле, зажатым между заливом Цзиньчжоу и бухтой Хунуэза, лежат Тофашинские высоты. Продолжая сравнение с Крымом, можно сказать, что это — Юшуньские позиции Ляодуна. Гряда холмов, идущая с северо-запада на юго-восток, имеет превышение над морем в пятьдесят-сто метров и резко обрывается у берегов. Северо-восточные скаты постепенно понижаются к долине, не образуя мертвых пространств — благодаря этому местность впереди отлично просматривается и простреливается. Задние скаты высот также отлоги и опускаются в обширную долину, что позволяет производить скрытное перемещение войск и удобно располагать огневые позиции полевой и тяжелой артиллерии.

Наряд Её Величества с общим стилем обстановки гармонировал не слишком — серый с серебром двубортный китель, белая рубашка, черный галстук с заколкой с изображением крылатого черепа. Волосы стянуты на затылке и покрыты малиновым беретом Гвардейской Стрелковой Бригады, над правым нагрудным карманом — значок АУЦ-ОСШ и университетский "поплавок", обязательный для ношения выпускниками зарубежных университетов.

— Я не совсем понимаю, — генерал Куропаткин, ещё очень неловко себя чувствующий в чиновничьем мундире Коронного министра, приложил к карте линейку. — От Порт-Артура до Цзиньчжоу по прямой — больше пятидесяти верст. Пересеченный рельеф — помимо этих самых Тофашинских высот… да вот, здесь же обозначено — ещё как минимум четыре изрядной высоты всхомления. До пятисот метров, так? И все открыто для обстрела с моря. Это… неразумно.

— Это неразумно только в том случае, если устраивать военно-морскую базу в Порт-Артуре, — легко отмахнулась Её Величество. Но в голосе её хрустнул опасный ледок, прекрасно расслышанный всеми собравшимися. Опыт, господа, опыт. Даже Куропаткин, только полгода назад назначенный военным министром, и тот уже успел назубок выучить, каково спорить с Александрой Федоровной в ТАКОМ тоне. По крайней мере — без существенных аргументов.

О том, где надлежит строить главную военно-морскую базу Тихоокеанского флота, споры шли с того самого момента, как стало ясно, что Китай для Японии — всего лишь легкая закуска. Владивосток — замерзающий порт, вдобавок прижать его японцам легче, чем почесаться. Имелись некоторые возможности в Корее — предполагалось устроить базу на острове Чеджудо или в районе Мокпхо — прямо под боком у японцев. В свое время существовали даже планы устроения русской базы на острове Цусима — том самом, чьим именем назван достопамятный пролив.

Однако В ПРОШЛЫЙ РАЗ из всех возможностей был выбран Порт-Артур.

По мнению ряда экспертов — как ТЕХ, анализировавших выбор уже постфактум, так и здешних, результата не знавших, но довольно точно его предсказывающих — в качестве главной базы российского Тихоокеанского Флота Порт-Артур был совершенно неудобен. В силу ряда коренных и совершенно неустранимых недостатков.

Например, узкий и мелководный выход из внутренней гавани — пройти фарватер без всякой опасности для тяжелого корабля можно было только в прилив, т. е. два раза в сутки. Именно из-за этой милой особенности и случился "День Марии" — опоздавшая к вечерней "Большой Воде" эскадра не решилась зайти в гавань и встала на рейде, дожидаясь утреннего прилива. Только этого японцам и было надо!

Даже если выход углубить и расширить — а в таком отдалении от Европы эти работы были бы весьма нелегким и очень дорогостоящим делом — то он бы все равно подходил только для современных эскадренных броненосцев водоизмещением не более пятнадцати килотонн. Между тем уже первые дредноуты имели водоизмещение в восемнадцать-двадцать килотонн, а сверхдредноуты периода Первой Мировой Войны, будь она проклята, уже перевалили за тридцать! К началу Второй Мировой стандартным считался линкор уже в сорок пять-пятьдесят Кт, японские же "мегалинкоры" типа "Ямато" имели водоизмещение в Семьдесят две тысячи тонн! Это если не заглядывать дальше — водоизмещение ударных атомных авианосцев 60-х годов перевалило за сто тысяч.

Это что, каждые десять лет фарватер углублять?

Далее. Гавань Порт-Артура была почти столь же мелководна, как и ведущий в нее фарватер — китайцы её углубили, но совершенно недостаточно. А также она была тесна — даже для Тихоокеанской Эскадры образца 1904 года. А ведь её состав был весьма скромным. Если же там будут стоять двенадцать эскадренных броненосцев, включая четыре тяжелых крейсера, по шесть легких и бронепалубных крейсеров, четыре скаута и шесть корветов… Это не говоря уже об эскадрах береговой обороны — два-три броненосца, восемь больших канонерских лодок, четыре десантно-канонерских лодки… etc. - и пяти-шести дивизионах эсминцев. И вдвое большем количестве разного назначения катеров. ВСЕ ЭТО внутренняя гавань просто не вместит. А внешний рейд совершенно открыт и никак не оборудован.