Владимир Сергеев - Инженер своей судьбы. За Союз

Неожиданно дверь в палату открылась и вошла невысокая женщина лет сорока пяти в белом халате, следом вошел Игорь, парень из нашей палаты примерно моего возраста, он выходил в курилку.

— Здравствуйте. Маринка говорила, что у вас здесь новенький появился, надо халат выдать, — поздоровалась она, окидывая взглядом палату.

Я поднял голову от газеты и наши взгляды встретились.

— Витенька, сынок, вернулся…. -выдохнула женщина и начала заваливаться на стенку.

Стоящий рядом Игорь, едва успел подхватить её под руки и усадить, а затем и уложить обмякшее тело на ближайшую кровать.

— Быстро за медсестрой, — крикнул, вставая с кровати, Семён, и я помчался в сестринскую, так как уже был на ногах и возле кровати с лежащей женщиной.

Промчавшись по коридору, я вломился к медсёстрам.

— Там женщине плохо, сознание потеряла!

— Какой женщине? — поставив кружку с чаем на стол, спросила Марина, которая кормила нас завтраком.

Другая медсестра в это время уже брала какие-то лекарства и складывала их в небольшую сумочку.

— Она мне халат принесла, — произнес я, отступая в коридор.

— Любовь Павловна — воскликнули они одновременно, и, выскочив следом за мной, быстрым шагом, почти бегом направились в нашу палату.

Они быстро привели Любовь Павловну в чувство, правда не обошлось без нашатырного спирта и под руки увели её к себе, подбадривая и успокаивая. Мы всей палатой высыпали в коридор, провожая их взглядом и вернулись, только убедившись, что они благополучно скрылись за дверями своей комнаты.

— Да, сердечко наверно шалит у Любушки, — задумчиво проговорил Алексей Иванович, а Семён молча покачал головой.

В палате повисла тягостная тишина, каждый думал о своём. А потом, все продолжили заниматься своими делами, прерванными в результате произошедшего с женщиной обморока.

— Пойдем обедать, все уже потянулись, — вернувшись с очередного перекура, сообщил Игорь и народ засуетился.

— Я попозже пойду, пусть народ рассосётся. А то я долго стоять не могу, нога болит, — не вставая с кровати, произнёс Семён.

— Я тогда тоже с тобой, — поддержал я компанию, решив дочитать последнюю статью и заодно отнести газеты на стол в коридоре.

А на обратном пути я рассчитывал взять там что-то новенькое, потому что кроме чтения делать было абсолютно нечего. Да и время так шло быстрее и соседи, видя, что я читаю, не приставали с расспросами. Я читал, но не очень вникал в смысл прочитанного, мысли были о бедной женщине. Что она такого увидела в моих глазах, раз потеряла сознание, ведь было ясно, что плохо ей стало только из-за встречи со мной. А может, это просто совпадение, а виновато сердце, как сказал наш ветеран. Но я помнил, что она упомянула какого-то «Витеньку», короче одни вопросы, ладно хватит голову ломать своих проблем выше крыши.

Соседи тем временем вернулись за исключением Игоря, он опять пошёл в курилку, и Семен, кряхтя, поднялся с кровати,

— Пошли Максимка, теперь наша очередь, а то Маринка уйдет, останемся голодными.

Зайдя в столовую, в которой было почти пусто, мы, взяв посуду, направились на раздачу пищи, где по-прежнему заправляла уже знакомая мне медсестра.

— Как там Любовь Павловна? — спросил Семён, подавая девушке тарелку.

— Мы её домой отправили на скорой. Они больного привезли, ну мы их и попросили её до дома подбросить. Там фельдшер знакомый, обещал до квартиры проводить, — ответила она, наливая в тарелку дымящийся суп.

— А что с ней было-то, так неожиданно? — Семён принял из рук девушки тарелку и поковылял к столу у окна, где мы утром сидели.

— Вы берите сразу и второе и садитесь кушать, а я к вам подойду — расскажу, — ответила Марина, взяв мою тарелку и наливая в неё суп.

Взяв, за несколько приёмов всё полагающееся на обед, мы уселись за стол и приступили к трапезе. Медсестра, обслужив ещё двоих больных и видя, что больше никто не подходит, подсела к нам на свободный стул.

— Любовь Павловна сына зимой похоронила, единственного. В цинковом гробу привезли из Афганистана, весной должен был на дембель прийти. Ну, как она бедная переживала, словами не расскажешь. В лёжку лежала, думали, вообще не поднимется. Ну, потом понемногу отошла, мы, как могли, помогали. Она только на работе и забывается, дома долго не может находиться в одиночестве, мужа то она давно схоронила, ещё молодой совсем был — рак желудка. Вот и сегодня, суббота — выходной, а она на работу пришла. А такая реакция на тебя, Максим объясняется просто. Очень ты на её сына, покойного, похож, она говорит — вылитый, фигура, лицо. Я видела его на фотографии, Любовь Павловна, приносила, он из армии присылал — действительно вы очень похож, — вздохнув, она замолчала и смахнула слезинку. Мы, тоже молчали, что тут скажешь, но женщину было очень жалко. За что ей это, сначала мужа схоронила, сына одна вырастила, а потом и его потеряла.

— Ну ладно, пойду я, вроде все пообедали, — Марина поднялась и направилась к своим бачкам.

Мы молча закончили обедать и вернулись в палату, по дороге, я, как и планировал, захватил со столика ещё пару газет и потрёпанный журнал без обложки. В палате царила тишина, многие дремали, Семен, тоже вытянувшись на кровати, вскоре начал похрапывать. Немного почитав, я закрыл глаза и погрузился в размышления. Допустим, всё у меня прокатит с амнезией, что дальше? Надо, где-то жить и на что-то, всё же пока не коммунизм, к сожалению.

Пусть после разборок мне даже выдадут новый паспорт, а куда пойти на работу, чтобы ещё жильё, хоть какое-нибудь дали. Можно на завод пойти и попросить общежитие, но естественно диплома, моего, здесь нет, да и как бы он смотрелся выданный в 2017 году здесь в 1983-ем, поэтому возьмут только учеником слесаря, токаря и так далее. Ещё можно пойти дворником, дадут ведомственное жильё, можно заняться ремонтом бытовой техники, особенно радиоаппаратуры — это мне нравится.

Но без «корочек» на государственное предприятие тоже не возьмут, только учеником и то если места есть, а частных фирм здесь пока нет. Ну, как-то не хочется мне всю жизнь махать метлой, да и начинать карьеру с ученика тоже не вариант. Раз уж мне выпал шанс начать новую жизнь, в новом мире — я хотел прожить её как-то по-другому, чем в своём мире. Торговать пивом и мечтать о должности начальника отдела, при этом засунув свой диплом инженера подальше в ящик.

Да, честно сказать, никогда бы мне и не подняться в нашей фирме по карьерной лестнице. Я люблю технику, электронику и не могу угождать начальству, не так меня воспитали родители. Поэтому здесь, в этом мире, надо как-то по-другому устраивать свою жизнь: с пользой для других и с интересом для себя. Немного высокопарно, а почему собственно и нет. Батя, между прочим, очень хорошо отзывался о нынешнем руководителе страны, хотя и был подростком в это время. Жалел, что мало Андропов был у руля. Хорошо начал наводить порядок: торгашей поприжал, прогульщиков, тунеядцев вычисляли махом, аппарат власти тоже проредил.