Владимир Сергеев - Инженер своей судьбы. За Союз

В общем, он считал, что если бы Андропов возглавлял СССР хотя бы несколько лет — страна развивалась бы совсем по другому, и Союз бы никогда не распался. Конечно, я понимал, что отчасти, на слова отца влияет ностальгия по временам своей молодости, но полазив в интернете, я понял, что Андропов всё-таки был не ординарной личностью. Пятнадцать лет возглавлять КГБ СССР — это о многом говорит.

В моей реальности он умер в феврале 1984 года, а здесь сейчас — июнь 1983, то есть буквально через семь месяцев к власти в стране придёт Черненко, потом вскоре Горбачёв и конец Союзу. Ну что ж на глобальные события я повлиять не могу, а свою жизнь изменить мне вполне по силам. Всё-таки я буду заниматься любимым делом — электроникой, в котором понимаю и могу реально продвинуться с учётом своих знаний из будущего.

Хватит плыть по течению, раз моя судьба так кардинально поменялась. Не буду я устраиваться учеником, в какую-нибудь мастерскую по ремонту, надо поступать в институт и получить официальный диплом и распределение на работу. А дальше всё в моих руках, могу делать карьеру и заниматься любимым делом, а не торговлей в которой ничего не смыслю, да и не хочу, если честно. Не моё это, мне даже цену за отремонтированную мною вещь, называть как-то неудобно.

Незаметно я задремал и проснулся от того, что меня зовут по имени.

— Максим, проснулся? Спускайся на первый этаж там к тебе пришли, — разбудил меня Семён, выкладывая на свою тумбочку яблоки и печенье, — сейчас же время посещений, родственники ко всем пожаловали.

Я окинул сонным взглядом помещение, кроме меня и Семёна, у окна ещё стоял Николай, больше в палате никого не было,

— А, кто там ко мне пришёл?

— Я не знаю. Сержант-милиционер, просил позвать новенького, которого ночью после ДТП привезли, ну и внешность твою описал, — отозвался Семён, закончив выкладывать гостинцы.

Я, поднялся, наскоро умылся и пошёл на встречу, сердце учащённо забилось. Спустившись в комнату для посещений, я увидел только одного милиционера и несмело двинулся к нему.

Он, заметив меня радостно воскликнул,

— Привет, нормально выглядишь, а я признаться беспокоился за тебя?

Он протянул мне руку, которую я молча пожал.

— Давай знакомится, я — Антон Снегирёв, это я тебя ночью сбил. Но ты тоже хорош, вылетел из-за автобуса, как сумасшедший, я еле на тормоз успел нажать. Ладно, скорость ещё не набрали. Куда ты так ломанулся? Вчера за тобой наши патрульные, с линейного отделения, выскочили, говорят ты в зале ожидания сидел, потом подорвался как ошпаренный.

— Меня Максимом зовут, — поняв кто ко мне пришёл, я немного успокоился, — но понимаешь Антон, я вчера крепко головой приложился, поэтому кроме имени ничего больше не помню. Куда бежал, зачем, откуда я, где живу — ничего в голове не сохранилось.

— Ничего себе, дела… — озадаченно протянул милиционер, — главное у тебя и документов никаких не было, ни билета, ничего. Мы пока скорую ждали, посмотрели. Пустые карманы, только ключи и всё. Вот блин, а я как увидел тебя сегодня, обрадовался, думаю ну в порядке парень, на своих ногах ходит.

Я заметил, что Антон искренне расстроился и попытался его успокоить,

— Да ты, не переживай, я к тебе никаких претензий не предъявляю. Сам виноват.

— Да ты выскочил как чёрт из табакерки. Понимаешь, Мишке позвонили из роддома, это напарник мой, говорят, сын родился. Ну, он и пристал, давай сгоняем по быстрому, ну мы и рванули, а тут ты летишь, — уже веселее зачастил Антон,

— К тебе, по-любому в понедельник «следак» придёт разбираться, как-никак ДТП. Я, конечно, прямой вины за собой не чувствую, да и свидетель рядом сидел, подтвердит, что ничего я не мог сделать. Но сам понимаешь, тяжело жить, если человека покалечил, — продолжил он.

— Да брось ты себя тиранить, я же сказал — нет проблем, — вставил я.

— Как раз проблемы то никуда не делись. Ты про свою память забыл, сейчас самые разборки и начнутся, — уже спокойно произнёс Антон.

— Ты вот, что Максим, — он достал из кармана маленький блокнот и карандаш и что-то написав, вырвал листок и протянул мне, — здесь мой домашний телефон и рабочий, в линейном отделе на вокзале. Ты, если что звони, сам понимаешь, работа сменная. Дома можешь не застать, но родаки скажут, где я. Я с родителями живу, холостой пока.

— Спасибо, — я взял листок и сунул в карман халата.

— Пока не за что благодарить. Я если сам не смогу помочь, дяде позвоню, он у меня в областном УВД работает — заместитель начальника. Он меня в милицию и сблатовал. Я же только зимой из армии на дембель пришёл, до сержанта дослужился, а он тут как тут. Иди в милицию — не пожалеешь, — он на минуту задумался, — пойдём на улицу, душно здесь.

Мы вышли в больничный дворик, где прогуливались больные в сопровождении родственников.

— Эх, хорошо, солнышко, — продолжил Антон, когда мы двинулись по дорожке, — я в общем-то и не жалею, что в милицию пошёл. Хочу в этом году документы подавать в университет, на юридический, на заочное отделение. А ты что собираешься делать?

— Сначала, надо чтобы память вернулась, а там видно будет, — уклончиво ответил я.

— Ах, да, извини. Тоже память дырявая, — как мне показалось, подозрительно глянул он на меня.

— Ну, ладно, мне пора. Давай выздоравливай, я у себя в отделении пороюсь по сводкам, может, что про тебя найду. В любом случае ещё зайду на днях. Ну, точно, голова не варит, это же тебе — витамины, — протянул он мне небольшой целлофановый пакет.

— Да зачем ты напрягался, здесь вполне нормально кормят, — попытался я отказаться.

— Бери, бери. Тебе надо мозг кормить витаминами, чтобы память вернулась, — чуть не силой сунул он мне пакет в руку.

— Ну, бывай, — мы пожали руки, и он быстрым шагом направился в сторону выхода из больничного двора.

— Спасибо, — крикнул я вслед и заглянул в пакет: бутылка сока, несколько яблок и пачка печенья.

Ну вот, первое моё имущество в этом мире. Вообще парень мне понравился, вроде и простой и в то же время далеко не глуп. Как он вопросик ввернул, о моих дальнейших планах, я чуть в рассуждения не пустился о получении документов, о поступлении в институт. Странно бы это звучало от человека потерявшего память. Надо быть осторожней. А с Антоном можно дружить, он какой-то правильный, настоящий и цель у него есть в жизни, в «универ» собрался поступать. Я ещё погулял по больничному двору и поднялся в палату.

Вечер прошёл спокойно.

Воскресенье тоже не принесло никаких сюрпризов, всё в штатном режиме: приём лекарств, завтрак, обед, ужин, между ними прогулки во дворе больницы, да чтение прессы. В комнате приёма пищи, был старенький чёрно-белый телевизор, который в выходные дни работал целый день, а в рабочие только вечером — после 17.00. Я с интересом смотрел разные передачи, включая новости. Зрителей было не так уж много, больные предпочитали прогулки на свежем воздухе, иногда я оставался совсем один и самостоятельно переключал каналы взад-вперёд.