Николай Грошев - Вот так поворот…

Не удержался, снова вниз глянул. Чуть не стошнило. А вонища…

-Увы, - пробормотал сталкер, снова откинув голову назад, - даже в таком уникальном и удивительном человеке как я, всегда есть изрядное количество…

Договаривать не стал, так как слово неприличное, а оно и так воняет, что хоть вешайся, так что всё понятно без пояснений. Однако… глянул опять. Ну, так и есть – косточка, не переварилась до конца. Но почему эта косточка напоминает косточку от лапки слепого пса? Или ошибся? Да нет, так и есть, от слепого пса косточка. Вроде бы не ел он псов этих сегодня. И вчера тоже. Или ел? Стал вспоминать – всё равно особо заняться не чем. Разве что следить за краями воронки, на тот случай если мутанты появятся или ещё что случится. Конечно, те трое перепуганы насмерть, но всё может быть, вдруг вернутся? Да и прохожие тут иногда попадаются, когда живые, когда не очень. И пахнет он сейчас на три километра во все стороны. Кровью, мясом и…, ну и тем чем пахнуть ему по статусу не положено, тоже. Гости вполне могут нагрянуть…

-Видимо, ночью съел. – Проговорил он задумчиво. – Осталось понять, какой именно ночью.

Пошевелил левой рукой. Кусок кожи отвалился и повис на тонком лоскутке. Рано пока, ещё подождать нужно. А ноги как? Пошевелил пальцами на правой ноге. Всеми двумя. Потом стал размышлять, отрастут новые или придётся теперь ботинки носить с особыми стельками?

Решив, что, наверное, стоит надеяться на лучшее, он так же совершенно точно понял, что тех троих, всё-таки, съест. Может, даже без соли и специй, которые всё равно для него вредны.

На языке, вдруг, какое-то слово вертеться стало. Какое-то важное, вот, прям к случаю.

-Довыёбывался. – Озвучил он это самое слово и тяжко вздохнул. По боку что-то сползать стало, источая отвратительное зловоние. Даже смотреть не стал, что это такое. Вот, как так, а? Вроде человек хороший, симпатичный даже, а откроешь его – вонища адская и одно там…

В общем, не важно. Ничего хорошего там, все мы, как говорится, из одного теста. Хотя это и не тесто и цвет совсем другой, где красный, а где совсем не красный…, в его случае алый, но не суть.

Стал насвистывать что-то весёлое, но очень тихо, чтобы никто не услышал.

Желудок заурчал сердито и съёжился – ветер нынче прохладный, а желудок у него нежный, не любит он, когда между ветром и его стенками, больше ничего нету.

-Ррр. – Сказал кто-то уродливый, высунув свою морду над кромкой воронки.

-Кис-кис. – Позвал Велес, шумно проглотив обильные слюни. Есть захотелось, просто жуть! А когда есть хочется, любое мясо сгодится. Главное, что б оно жевалось и не слишком сильно дёргалось – когда дёргается, его есть неудобно.

-Ррр. – Повторил пёс, с уродливыми шрамами вместо глаз. Толи «кис» ему не понравилось, толи ещё что, но негодяй этот повернулся спиной – хвост там стал торчать вместо морды. Потом послышались скребущие звуки и в яму полетели комья земли.

-Вот сука. – Буркнул Велес, оскорблённый в лучших чувствах.

Время шло, в сон клонило всё сильнее, но радостная весть несколько приободрила и сумел удержаться в бодрствующем положении – пальцами на ноге пошевелил. И пошевелились сразу три!

Один, значит, таки вырос обратно. Что наводило на мысль, что и остальные отрастут. Может не сразу, но главное, что всё-таки отрастут. А то без пальцев ему будет очень неловко примерять обувь в магазине. Снимет так ботинок – а пальцев нету. Весь же со стыда сгорит! А если жениться надумает? А? А пальцев нет. И всё, не дадут ему. Справку из загса. О том, что он жениться хочет…

Снова глянул вниз и уныло шмыгнул носом. Всё что ниже желудка – месиво. Теперь уже не такое хаотичное, всё лишнее как сваркой срезало, оно сползло по бокам, где теперь упорно воняет, но в остальном, виднеются свежие запчасти. Теперь, там даже видно тучи искорок, в кровавой каше, в которую его превратили три омерзительных существа, ошибочно называемых, сталкерами.

Электричество, циркулирующее в организме, образовало два побочных эффекта. Один, сильно облегчил ожидание – вонь слегка перебивал запах озона. Словно вот после сильного дождя, прогуливаешься по лесу, и гремит гроза и воздух свеж и чист. И всё бы ничего, да какой-то гад, под ближайшим деревом, дела свои нехорошие справил. А второй, побочный эффект, слегка раздражал, хотя и стал дополнительным стимулом, дабы не вырубиться – разряды заставляли мышцы непроизвольно сокращаться. Обычно такого с ним не происходило, только когда через тело проходило слишком много или когда он был весь мокрый. Иногда, в других отдельных ситуациях, такое тоже происходило, но сейчас это дело становилось заметно утомительным. Мышцы восстанавливаются и, путём не восстановившись, начинают сокращаться, а в таком виде это, оказывается, довольно-таки больно…

-Ням-ням. – Сказал кто-то, шумно втягивая слюни. – Дохлый?

Велес хотел ответить, так как он вежливый и хорошо воспитанный, но понял, что это весьма опрометчиво, так как может вспугнуть это доброе существо, с таким великим альтруизмом, готовое поделиться с ним самым дорогим – собой.

-Гы, дохлый. – Сказал некто и появился в поле зрения. Велес глаза уже прикрыл, через ресницы смотрит. Подумал вот, может язык высунуть? Ну, мол, совсем-совсем дохлый, но передумал – переигрывать в таких ситуациях, не стоит.

-Ням-ням. – Повторил мужичок, знакомой комплекции и с очень знакомым лицом. Присел на корточки и радостно потёр ручонки. – Дохленький, свеженький, ммм, сладенький, ммм, ням-ням.

Тон данного негодяя, был таким слащавым и неприятным, что Велес несколько засомневался в его намерениях и даже гневно покраснел щеками, но прикинув расстояние и собственное положение, решил, что пока рано. Стал дальше мёртвым притворяться.

-А я кусочек тут съем, и кусочек тут, и кусочек здесь, ням-ням! – Нараспев сказал мужичок, сладко щуря глазки лисьи. – А потом кусочек там и ещё один тут и…

-Да жри уже, заебал! – Рявкнул Велес, не выдержав нагнетания ситуации.

-Аааа!!! – Взвыл испуганный мужичок, но убежать не сумел.

-Простите. – Сказал сталкер, двумя руками удерживая худую, жилистую ногу. – Я был с вами бесконечно груб, за что извиняюсь. – И широко открыв рот, со всей силы сжал зубы.

Что-то хрустнуло. Мужичок завыл истошно и оставшимися конечностями начал рыть землю так, что чуть не похоронил Велеса живьём. Снова хрустнуло, кто-то зачавкал громко и бедняга пулей вылетел из ямы, да пополз, куда глаза глядят, истошно воя и причитая исключительно матом.

-Ммм, - промычал сталкер, жуя мясо. Проглотил кусочек и задумчиво молвил, - надо же! С голодухи, оказывается, даже изломятина, вкуснее, чем самая лучшая Плоть!

Обглодав последний палец с нестриженным ногтем, Велес с тоской и грустью, выбросил косточку. Вздохнул. Тяжко так очень.