Руслан Агишев - Клан. Обрести силу

бормочущий гном. В руке он держал какой-то странный кувшин с широкой блестящей

крышкой и горящим красно-желтым огоньком, от которого расходился довольно яркий

свет.

- Кром! Кром! - гном кого-то начал звать, направляя яркий сноп света в сторону

вжавшегося в землю виконта. - Гони этих уродов всех черту! Слышишь?! И барахло нам не

нужно! Кром! - из-за деревьев донесся приглушенный ответ. - Гони их всех в шею, говорю...

Мы и так опаздываем...Ну-ка иди сюда...

В этот момент снова поднявший голову Жюль остолбенел. К державшему лампу гному

дружелюбно повизгивая подскочил пес... Но, Боги... что это был за пес, от которого

собачьими были собственно только стоявшие торчком уши и мечущийся в разные стороны

лохматый хвост!? Остальное же он рассматривал с тихим ужасом...

- Молодец, молодец! - гному даже не пришлось нагибаться (это чудовище из породы

«собак» было довольно крупным), чтобы потрепать за холку этого , обряженного в

металлические пластины пса. - Настоящий убийца! Ух! - пластинки металла подобно

рыбьей чешуе покрывали туловище собаки и спадали вниз, защищая его мощные лапы. -

Настоящий красавец! Хороший! Шею пса прикрывал широкий ошейник, металлом и

длинными угрожающими шипами блестевший в свете лампы гнома. - Хороший!

Было действительно страшно! Очень страшно! Особенно, когда млеющий под рукой

хозяина пес вдруг повернулся в сторону леса и, как показалось теряющему от страха

сознание виконту, зарычал прямо на него.

- Ну-ну, малыш, - смеясь, пробормотал гном. - Пусть живет..., - тут он тоже бросил

быстрый взгляд на место, где валялся аристократ. - Мы и так не успеваем...

Жюль, уже бывший разбойник, с трудом перевел дух, а Колин, бывший тем самым

хозяином зловещего пса, задул пламя в керосиновой лампе и исчез за бортом.

Фургон же медленно, словно нехотя, тронулся с места и с негромким шуршанием

здоровенных железных колес, плотно обмотанных каким-то ядрено пахнущим тряпьем, двинулся дальше. Тяжелые и массивные рамы фургоны мягко покачивались на

дугообразных рессорах из черной стали, гасящих многочисленные неровности торгового

тракта. Правда, этот невиданный комфорт мало кто из современников мог оценить, так как

других таких фургонов с необычными «рессорами листового типа»...

- Кром, зверюги все на месте? - к счастью Колин (о своем первом «человеческом имени»

он уже вспоминал лишь изредка, да и то в минуты особой хандры) оценить удобство этого

элемента средневековой повозки мог и делал это с удовольствием; пожалуй, именно эти

эмоции в данный момент отражались на его лице. - И снял бы ты с них часть железа.

Дальше спокойно вроде бы должно быть... А нормально ведь получилось с этими

дворнягами, - бормотал он уже себе под нос. - Подобрал, подкормил, приласкал, потом

нацепил железного обвеса по-страшее и... вуаля — монстр-зверь готов!

Услышав донесшийся до него утвердительный ответ, Колин растянулся внутри фургона

на теплой шкуре и задумался о том, что оторвало его от сотни насущных дел, интересных

проектов и привело в эту зимнюю ночь на пустынный участок дороги.

«А может зря все это, - мелькнула у него предательская мыслишка, чуть не испортившая

его благодушное настроение. - Оружие... оружие …, - его взгляд блуждал по плотно

подогнанным друг к другу доскам перегородки в фургоне, который был под самую

макушку набить усовершенствованными гранатами — ребристыми металлическими

кувшинами с усиленным пороховым зарядом. - Раскатают ведь этого бедолагу... вместе с

королевством, да и с нами в придачу».

Получается он все - свою жизнь и жизнь доверившихся ему гномов и людей — поставил

на победу молодого ольстерского короля, который, как выяснилось только в последние

недели, остался буквально один против нескольких очень сильных и жестких противников

— Шаморского султана с его «мягко говоря» мировыми амбициями и сумасбродного

гномьего владыки Кровольда.

Сейчас все эти факты тряслись в его голове словно коробки с пустыми бутылками, напоминая о своей важности. «Шамор выставил нехилую такую армию. В голубиной

«писульке» говорить о тьме примерно в десять тысяч немытых рыл... Или не немытых, - его

мысль

чуть

не

перескочила

на

грандиозные

задуманные

им

организационно-водопроводные работы в подземном городе. - Это все пехота, а значит

двигаться будут только по дорогам, - напрягал он все свои военные знания: и реальные и

виртуальные. - К тому же «бессмертные» Шамора навьючены кучей железа. Фален болтал, что там только доспехи под двадцать кило... Если приплюсуем сюда оружие, щит, то

получается … ого-го! Пусть даже часть всего этому они будут везти на повозках, все равно, бегуны из них никакие... Поэтому все это просто одна большая неповоротливая дубина, которую и будут просто и незатейливо, без всяких изысков, долбить по... и нам в том

числе».

Он на несколько мгновений отвлекся, чтобы ласково потрепать по голове вдруг

разыгравшегося пса, лежавшего рядом.

«Ситуация же с этим маньяком Кровавым (владыкой Кровольдом) тоже не так проста, как

кажется, - Тимур снова погрузился в размышления, тем более мягкое покачивание фургона

к этому очень располагало. - Несмотря на свою массивность и неуклюжесть фаланга гномов

все-таки по шустрее должна быть, - тут ему очень к месту вспомнилось, как Кром и Грум, эти два великовозрастных дуралея, добравшись до полного комплекта гномьего гоплита

времен войны за трон Подгорных владык, обрядились в них и носились так сломя голову

дням напролет. - Эти точно выносливые как верблюды!». Он повернул голову в другую

сторону и мысль также качнулась вместе с ней. «Но в любом случае, старина Роланд с

кавалерией, пусть и тяжелой, и лучше знает местность... А это, какая-никакая подвижность,

- шансы ольстерского короля чуть выросли в глазах Тимура. - Но еще есть я! Пока еще

никто не учитывает меня в своих раскладах... Хотя это, кажется, к счастью».

Все эти вещи об Ольстере и Шаморе, о тяжелой кавалерии и фалангистах он не раз

мусолил и в тот момент, когда решал с кем он все-таки свяжет свое будущее... Предложение

пойти под руку нынешнего владельца трона Подгорных владык Кровольда, звучавшее от

некоторых гномов еще в относительно спокойные дни существования клана Черного

топора, Тимур отринул даже не рассматривая. Ему сразу показались очень дурно

пахнущими слухи о внутриклановой борьбе за трон, о странных внезапно возникающих

эпидемия в некоторых кланах и т. д. Все последовавшие затем события, напоминавшие

тайный заговор, еще больше его укрепили во мнении, что идти с Кровольдов в одной