Руслан Агишев - Клан. Обрести силу

молоку, безумно вкусными. - Подожди-ка..., - матушка Шаша наклонилась чуть ниже. - Хм!

Танум! - недовольным голосом спросила она. - Ты что же это, в мыльню его еще не водил?

Негодный мальчишка! Как покушаете, чтобы мигом туда! - гнома уперла руки в бока и

грозно посмотрела на обоих подростоков. - Понял меня?!

Чуть позже Валу смог познакомиться с этим зверем... Мыльня! Такого слова он раньше не

знал и что за ним стоит даже предполагать не мог...

- Не знаю, как тебе, но мне это не понравилось, - пронырливый гном вел его какими-то

обходными путями, через извилистые тоннели и полузаброшенные переходы; по его

словам, так их не заметят какие-то «учителя». - Раньше у нас такого не было. А теперь все

изменилось.

В какой-то момент Валу почувствовал, что в тоннеля стало довольно жарко. Под теплым

полушубком с него просто ручьями стекал пот.

- Пришли, - гном толкнул в стене неприметную дверцу и они оказались в плену влажного

тумана, который словно теплое и мокрое одеяло окутывал их с ног до головы. - Здесь

моемся мы, - он подвел торга к стене и ткнул в незнакомый ему символ, изображавший

странную монстрообразуную и явно мужскую фигуру. - Скидывай свое барахло, - и торг

почувствовал, как его потянули за теплый плащ. - Снимай-же...

Валу уперся, не давая стянуть свой плащ. Ему вообще все это казалось это невиданной

дикостью. Мыться по своей воле?! Как так?! Если попал под ливень и вымок с головы до

ног или пришлось переправляться с одного берега реки на другой, это одно дело... Но чтобы

по своему желанию лезть под струю горячей воды. Нет! Извольте!

У торгов с водой вообще было связано много суеверий, которые прямо увязывали ее и

демонические силы. Вообще, считалось, что обливаясь, человек своими собственными

руками смывает с себя удачу, которая уходит в землю и уже никогда не возвращается назад.

- Ты, что уперся? - торг чуть ли не с диким страхом смотрел на льющуюся из стены

парящую воду. - Всем поначалу страшно. И мне и другим. Но владыка прямо сказал, - гном

уже скинул все с себя. - Если не будем мыться, то крошечные демоны — microbi — будут

медленно и незаметно пожирать твои внутренности... Что ты так смотришь? Это владыка

так сказал! Говорит, есть такие маленькие — маленькие зверьки, которые живут на грязном

теле и питаются грязью. А от этих зверьков и все болезни...

Все-таки Валу скинул с плеч свой плащ и ему сразу же стало легче дышать. Потом, он по

примеры своего сверстника снял теплые сапоги. Теплый камень приятно грел ноги.

- Главное, вот что запомни, - Валу с опаской уставился на гнома. - В мыльне есть одно

место, куда ходить не стоит, - если честно, то юный торг вообще бы в этом огненном аду и

шагу не сделал. - Вон там находится пещера, где очень жарко, - понизил голос до шепота

гном. - Там только владыка может мыться... Там очень жарко..., - для Валу и здесь то уже

было невыносимо; зверски хотелось выскочить наружу и вдохнуть чистый морозный

воздух. - И даже камни раскаленные. Все шипит и брызгается горячей водой... Никто кроме

него там и мгновения не выдержит. Сразу бежит назад... Правду говорят, что у владыки

душа дракона и он любит огонь.

15

Королевство Ольстер

Провинция Керум

Кордова

В это утро Кордова ни чем не напоминала собой тот замерший в страхе и

нерешительности город, которым она была последние несколько месяцев. Казалось, столица провинции ожила, вновь приобретая купеческую живость и торговую

многолюдность давних времен, когда десятки караванов и обозов со все сторон королевства

въезжали и покидали его.

Огромные деревянные ворота крепости, смотрящие на юг, были широко раскрыты. Через

проем, в котором с легкостью могли разъехаться две, а то и три повозки, непрерывным

потоком проходили легионеры Шамора. С радостными лицами они обсуждали обещанную

Сульдэ новую добычу, до хрипоты спорили о величине богатств следующего взятого ими

города, гоготали по поводу прелестей ждущих их горожанок. Между туриями неспешно

мешали только что выпавший снег высокие фургоны с припасами и снаряжением.

Отогревшие и «выпившие Кордову до суха» легионеры, наконец-то, получили приказ

выступать. Передовые отряды бессмертных покинули город еще глубокой ночи, отправившись в глубь территории очередной провинции Ольстера. Основная часть легиона

начала выдвигаться на рассвете...

- Победоносный, серая тысяча покинула казармы, - на территории бывшего лагеря короля

Роланда перед замершим подобно статуе Сульдэ склонился один из его тысячников. -

Бессмертные готовы выступать.

Старик кивнул, не говоря ни слова. В такие минуты он предпочитал молчать, наслаждаясь

восхитительным зрелищем марширующих стройных коробок турий. Всякий раз его

охватывало одно и то же чувство - чувство сопричастности с этим огромным человеческим

организмом, в которое превращались тысячи частичек-легионеров. Сульдэ чувствовал себя

продолжением легиона, который он снова и снова внутри себя сравнивал с

необыкновенным пробуждающимся зверем.

Он не отрываясь смотрел на развертывающийся легион, на строящиеся в единый порядок

турии; вслушивался в резкие звуки приказов, звонкое гудение труб сигнальщиков, ржание

лошадей... Однако, в какой-то момент чуткое ухо командующего уловило в давно уже

ставших для него привычными звуках что-то чуждое — что-то непонятное вносило

диссонанс в это по-своему красочную и торжественную симфонию войны, страха и боли.

- Стойте! Стойте! - чей-то пронзительный крик все сильнее и сильнее раздавались чьи-то

крики. - Дорогу! Вашу...! Дайте дорогу!

Через стоявшие в походном порядке турии тяжеловооруженных бессмертных пытался

пробраться какой-то человек. Он расталкивал плотно стоявших солдат локтями, пытаясь

пробиться через очередной строй.

- Дорогу! Дайте..., - воин (а Сульдэ мог бы поклясться, что рвущийся к нему человек

именно воин и скорее всего не рядовой бессмертный) кричал, размахивая какой-то светлой

тряпкой. - Разойдись! Быстрее!

За сотню шагов до места, где расположился сам Сульдэ и кади Даданджи, его сразу же

скрутила личная охрана командующего и скрюченном виде потащила его дальше.

- Победоносный..., Господин, - едва пойманного бросили на землю, как Сульдэ стало

ясно, что он не ошибся — этот окровавленный, в помятых доспехах бессмертного, воин, действительно не был рядовым. - Господин, - с земли на них смотрело обезображенное

кровоподтеками лицо комтура. - На передовой дозор напали...

Командующий махнул рукой, и стоявшего на коленях поставили на ноги. От резкого

движения фибула, скреплявшая плащ комтура, слетела и плащ сполз с плеч, открывая