Руслан Агишев - Клан. Обрести силу

изуродованный метал панциря. Фигурные вставки на его поверхности были вдавлены

внутрь, словно кто-то молотил по нему с чудовищной силой.

- Примерно семь лиг отсюда, на юг, - Сульдэ в нетерпении наклонился вперед. - Сначала

нас обстреляли, господин, - из-за пояса комтур вытащил обломанную стрелу с уже

знакомым всем черным матовым наконечником. - Как всегда, выпустили несколько стрел

из леса и скрылись, - комтур то и дело прерывал свой рассказ хриплым кашлем, от которого

сотрясалось все его тело. - И в этот раз, хвала Богам, мы отделались лишь парой царапин, -

хриплый кашель вновь настиг его.

- Кто это был? - Сульдэ соскочил с коня и вплотную приблизился с гонцу. - Воды ему!

- … Господин, в лесу были ... - на губах бессмертного запузырилась кровавая пена. -

Гномы. Мы увидели лучника, господин... Я не смог сдержать своих людей...

Сульдэ заскрежетал зубами, с шумом втягивая в рот воздух. На его лице в этот момент

застыла странная смесь противоречивых чувств — недовольства этим вероломным

нападением союзников и радости от своей правоты.

- Я знал..., - с презрением выталкивал он из себя слова. - Я знал, что эти мерзкие карлики

нас предадут. Этим грязным отродьям ни на грош нельзя верить... Одной рукой они

раздают нам обещания о совместных походах, а другой продают нашим врагам оружие, -

старик продолжал со злобой. - Надо было растоптать это отребье и не связываться с его

царьками.

В эти мгновения Сульдэ с перекошенным от злобы лицом совершенно не напоминал

теккэна, старого матерого лиса, именем старика называли его друзья. Сейчас бурлящая в

жилах кровь и бьющий в голову гнев делал командующего похожим на другую его

ипостась - дикого вепря, силу и ярость которого познало не одно граничащее с Шамором

государство...

В глазах его стояла кровь и жажда убийства. Он с хрустом сжимал кулаки, с почти

физическим наслаждением представляя, как ломает шеи своим новым врагам...

Стоявший все это время рядом с ним кади же, напротив,испытывал совершенно иные

чувства. Он по сравнению с буквально пышущим злобой и решимостью Сульдэ, выглядел

растерянным, если не сказать потерянным.

- Какие гномы? Откуда? - сыпал он вопросами, переводя взгляд то на потерявшего

сознание раненного комтура, то возбужденного командующего. - Владыка Кровольд наш

союзник... Его посланники при дворе уверяли, что...

- Какие к демонам посланники? - резко развернулся к нему Сульдэ. - Они лишь молотят

своими языками, а больше от них нет никакой пользы! Эта тварь, значит, надеялся, что

катафрактарии Роланда втопчут моих бессмертных в землю или хорошенько потреплют...

А уж потом он явиться. Думал, что тогда уж точно сможет нас размазать Железной стеной...

Я говорил... Говорил, что этому подлому племени нет веры. Великий же слушал других..., -

в его взгляде, брошенным на кади Даданджи было столько неприкрытой злобы, что тот

поежился. - Этих придворных шаркунов... У Великого Шамора есть только один союзник.

И это его бессмертные.

Он резко вскинул руку вверх, привлекая внимание окруживших его тысячников, и

закричал:

- Воины! - едва заслышав его голос, стоявшие ближе всех бессмертные целыми туриями

сразу же стали поворачиваться к нему. - Мы нашли это отребье без чести воина, что травило

вашу воду, что пускало в вас отравленные ядом стрелы, что устраивало на дорогах волчьи

ямы! Это те, кто еще недавно притворялись нашими союзниками и друзьями! Это те, кто

клялся идти с нами против короля Роланда до конца! - с каждым его словом все новые и

новые воины присоединялись к уже стоявшим плотной толпой бессмертным. - За всем этим

стояли мерзкие коротышки! Это были гномы!

По стоявшим легионерам, которые еще с утра только собирались сражаться с одним

противников, а пришлось — с другим, пробежала сначала волна недоумения, сразу же

сменившаяся волной негодования и ярости.

- Они здесь! Совсем рядом! - каркающим голосом вещал старик, привстав на стременах. -

Эти полукровки забыли свое место! - забитое воинами поле сразу же ответило ему

воодушевленным воем; намек на противоестественное происхождение гномов был

воспринят «на ура». - Так идите и покажите им его! - поле всколыхнуло еще сильнее;

«заряженные» легионеры вскидывали над собой мечи и яростно ревели.

С оскаленным как на черепе ртом, Сульдэ развернулся к своим тысячникам.

- Первой выступает тысяча Джебет, - кряжистый седой воин в потрепанных доспехах тут

же гулко стукнул себя в грудь, подтверждая готовность исполнить любой приказ. - Ты

первым попробуешь их на зуб, мой верный Джебет. Ударишь прямо по тракту, волнами...

Это будут гном, Джебет. Не забывай этого! Поэтому порядки сотен строй плотнее, плечом к

плечу. Пусть пики второй линии лягут на плечи легионеров первой и так дальше, - тот

вновь стукнул себя в грудь, давая понять, что не подведет. - Поднимай свою тысячу, Джебет.

Едва бессмертные Джебет, облаченные в доспехи в пепельно-черного цвета, выдвинулись

из предместий Кордовы, пришли в движение и остальные легионеры. Сульдэ пустил в

обход справа и слева тысячу Аматео и Бури, которые должны были зайти в тыл отрядов

гномов.

… Встреча с гномами, которые разгромили один из передовых дозоров готовящегося к

выступлению легиона, произошла в каких-то пяти или шести лигах от Кордовы. Словом

неожиданный враг оказался почти в подбрюшье у Сульдэ, что особенно и взбесило его.

Шаморцы увидели своих обидчиков неожиданно. Из-за петляющей дороги, то

карабкающейся на холмы, то спускающейся в низину, блестящая черная стена щитов

предстала перед ними резко. Казалось, еще мгновение назад впереди мерно вышагивавших

легионеров с многометровыми копьями еще никого не было, и вдруг, после очередного

подъема и следовавшего за ним поворота перед ними возник враг.

Вряд ли кто из бессмертных первой линии, да других линий тоже, хоть раз в жизни

воочию видел знаменитую Железную стену гномов, которая столетия назад кровавым

катком прошлась по древним государствам Тории. Это была совершенно монолитная стена

черного металла, в которой будто не было ни единой щели ни единого отверстия.

Квадратные ростовые щиты с небольшим вырезом с боку, в котором уютно устроилась

пика с широким мечеподобным лезвием, перегородили собой тракт. Над щитами едва

высовывались сплошные с едва заметными узкими отверстиями для глаза плоские шлемы.

Практически вплотную к ним стояла и вторая линия фаланги, гномы которой в случае

необходимости либо подпирали плечом соседа спереди либо вскидывали щит вперед для

его защиты. Тоже самое делала и третья и четвертая линия фаланги, что придавало