Александр Розов - Апостол Папуа и другие гуманисты III. Эйекатль

— …Лучше, — договорил прораб, — ладно. Я хлебну кофе, заведу «SkyEgg», и метнусь.

— Кофе это правильно, — одобрил Азог, — а ты можешь неформально взять попутчика?

Кирилл Ершов пожал плечами.

— Возьму. Вдвоем веселее. А кто попутчик?

— Он филиппинец, нормальный дядька, как бы, коммивояжер.

— Как бы?.. — переспросил прораб.

— Увидишь, — пообещал супервизор, — зайди в техно-тренинг-зал, к Алуэтте, он там. За чашкой кофе заодно поговоришь с Алуэттой про юниорку Пич. Экзамен, все такое.

— Ладно, — сказал Ершов, пожал руку супервизору, и двинулся к техно-тренинг-залу.

Как говорилось в отчете супервизора Азога: «метод сенты Шарден показал высокую эффективность в синхронизации коллектива и в профессионально-личностном росте, особенно — у локального и особого юниорских контингентов».

Тут требуется небольшое терминологическое пояснение к отчету Азога.

«Локальный юниорский контингент» обозначал просто филиппинских тинэйджеров.

«Особый юниорский контингент» обозначал индомалайских девушек-подростков, чья судьба привела их в рабство, откуда их извлекли флибустьеры президента Нгеркеа.

Так, например, Тришулирамро из Непала (которая улетела стажироваться на Самоа).

Или, например, Пич из Камбоджи (с которой в данный момент работала Алуэтта)…

…Техно-тренинг-зал, созданный для обучения операторов тяжелых машин на верфи методами компьютерных игр и виртуальной реальности, сейчас был почти пуст. Весь персонал с неявного разрешения начальства, гулял под открытым небом, наблюдая за уходящим «Эриданом». На тренажере работала одна тинэйджерка, под руководством инструктора. А если точнее, то Пич под руководством тренератора Алуэтты Шарден. Филиппинец — как бы коммивояжер, тоже был здесь. Дядька средних лет, вероятно, из манильской буржуазии или из офисной интеллигенции, одетый в легкий превосходно подогнанный деловой костюм, с которым никак не гармонировали старомодные очки (дымчатые, с большими линзами в толстой серебряной оправе). У Кирилла мгновенно возникла мысль: очки выбраны, чтобы скрыть лицо «как бы, коммивояжера», значит: известное лицо. Иначе, зачем скрывать? Кстати, ничего нового. Кирилл не первый раз замечал, что значимые фигуры филиппинской политики и бизнеса используют CYW в качестве площадки для тайных визитов на Палау под маской, как бы, коммивояжеров. Фигура, как бы, отдыхала пару дней на Кагаянкилло, не покидая Филиппины…

…А сейчас забавно было наблюдать, как этот филиппинский дядька старается как-то поворачивать голову, чтобы, с одной стороны, не выглядеть невежливым, но, с другой стороны, не видеть Алуэтту на табуретке за столиком, и тинэйджерку Пич в кресле за пультом компьютерного тренажера. Этот филиппинец, как свойственно буржуазному классу Манилы, нес на себе клеймо католического воспитания, а тут обе девушки (23-летняя Алуэтта и 13-летняя Пич) были одеты только в «zayfu». К слову: «zayfu» такая минимальная набедренная повязка — полоска ткани со шнурком, которая применялась средневековыми южно-китайскими ныряльщицами за моллюсками, а в современном варианте вошла в моду совсем недавно, после фестиваля Хэллоуина в Паго-Паго. Еще (опять-таки) к слову: по твердому убеждению тренератора, такая телесная открытость помогала «особому контингенту» психологически раскрепоститься после трагически-шокирующих жизненных обстоятельств (рабство, побои, сексуальное насилие и т. п.). Кирилл Ершов считал это рискованным, но это работало. Практика — критерий истины (согласно марксисткой диалектике — тоже рискованной, но тоже работающей)…

…Между тем, как бы коммивояжер заметил вошедшего прораба, и шагнул навстречу.

— Добрый день! Это вы мистер Кир Ершов?

— Да, — ответил прораб и пожал протянутую руку, — а вы?..

— Меня зовут Суверте, — тут филиппинец улыбнулся, — я рад знакомству, мистер Кир!

— Я тоже рад, мистер Суверте. Как я понял, вам по пути со мной.

— Да, мистер Кир. Мне тоже надо на Ореор, в клуб «Future-Wild».

— Ясно, мистер Суверте. Выпьем кофе, я пообщаюсь с коллегами, и полетим. ОК?

— ОК, — согласился как бы коммивояжер, и Кирилл обратился к девушкам.

— Hei foa! Что там Азог говорил мне про экзамен?

Алуэтта и Пич развернулись в его сторону.

— Aloha, босс, — сказала юниорка, — вот, тренератор говорит, что я набрала 54 балла!

— Ну, прекрасно, если так! — прораб козырнул ей, — Ты растешь, стажер!

— Mauru-roa, босс! — 13-летняя камбоджийка ответно козырнула.

— Прикинь, Кир, — объявила Алуэтта, — баллы Пич соответствуют норме для оператора-крановщика. Я думаю, хватит Пич ходить с пылесосом по палубам. Найти кого-то для хождения с пылесосом — не проблема, а Пич займется проф-ростом. E-oe?

— Мысль интересная, — произнес Кирилл, — а ты, Пич, как смотришь на это?

— Я не знаю, босс, — тут юниорка пожала плечами, — страшно немножко.

— Что тебе страшно? — с укоризной спросила Алуэтта, — Ты пойми: на реальном кране-полуавтомате управление, как здесь. У тебя получился тест, значит, получится реал.

Пич снова пожала плечами, вероятно, в смысле: «все так, но в реале, если управляешь полуавтоматической стрелой крана, где на подвесе 20 тонн груза, то страшно».

— Алуэтта, — строго сказал прораб, — пожалуйста, не дави на подростковую психику.

— Кир, я не давлю, я мягко и пушисто объясняю.

— Нет, Алуэтта, если честно, то ты мягко и пушисто давишь, а нам надо, прежде всего, учитывать персональные склонности подростка. Пич, я говорю о твоих склонностях.

Кирилл Ершов поймал себя на мысли, что несколько раз в день делает точно такие же замечания другим сравнительно молодым специалистам, которые или осознанно, или спонтанно, стремятся тянуть юниорок из ЮВА вверх по линии техноэволюции. Такое стремление можно понять, но кто-то должен защитить юниорок от слишком быстрого подъема, способного напугать и шокировать. Между тем, юная уроженка Камбоджи в третий раз пожала плечами, и сообщила:

— Мне хорошо на работе по уборке палуб. Я справляюсь. Зачем менять?

— Пич, — укоризненно произнесла Алуэтта, — мы ведь обсуждали с тобой проф-рост.

— Алуэтта, не дави на психику, — снова сказал прораб.

— Пич, разве я давлю? — спросила тренератор у юниорки.

— Нет, ты не давишь, — ответила та, — но, когда мы с тобой говорим про рост, мне сразу понятно, а когда я думаю сама, мне сразу непонятно.

— Ничего страшного, — Алуэтта улыбнулась, — давай, обсудим это еще раз.

— Давай, — согласилась камбоджийка, улыбнувшись в ответ.

— Так, девчонки, — произнес Кирилл, — вы обсуждайте, а я сварю кофе.

— Ты настоящий друг! — отреагировала тренератор.

— Я такой, — подтвердил он, и спросил у филиппинца, — мистер Суверте, хотите кофе?