Александр Розов - Апостол Папуа и другие гуманисты III. Эйекатль

Снова раздался звонок. Ларвеф взял элнот, выслушал что-то, и спросил:

— Рианнон, тебе как, 60 тысяч долларов нормально за эту работу?

— 60 тысяч долларов? О, черт… Да, это, очень нормально.

— Она говорит: нормально, — сообщил Ларвеф своему респонденту, — короче, Йети, для работы нужны все файлы документов и инструментария.

— …Да, файлы инструментария тоже, ведь тут у девчонок ничего нет. Прикинь?

— …Куда отправлять?.. Э-э… Давай на мой астрономический адрес.

— …ОК, ждем пакет файлов через час. E aloha.

Ларвеф вновь отложил элнот, взял ложку, и сообщил:

— Рианнон, Нимлот, заказ ваш. Кушайте спокойно, а через час можно начинать.

— А-а… — архитектор-дизайнер взмахнула руками, — …Работать ведь надо на чем-то!

— Aita pe-a, — Ларвеф махнул свободной рукой, — воспользуйтесь мансардой. Там, типа, маленькая, любительская обсерватория. Два мощных компьютера, то что надо.

— А-а… Ребята, я чертовски благодарна, но ничего не понимаю!

— Ты уже говорила это, — напомнила Айрис.

— Да, но… Почему вы делаете все это для нас?

— Au naaro te mea, — спокойно сказала Пеланг.

— Это что значит? — поинтересовалась Нимлот.

— Потому, что мы так хотим, — перевела с языка утафоа 11-летняя уроженка Сулавеси.

Не так просто настроить любительскую обсерваторию для целей 3D-архитектурного проектирования, особенно — если приходится делать это в режиме аврала. Но никаких принципиальных барьеров на этом пути нет. К времени сиесты мама и дочка Тейлин получили полноценный двухместный кибернетический комбайн для преобразования данных о фундаменте плавучего лотоса в проект его финального состояния. Закипела работа, для которой Айрис, Ларвеф и Пеланг не требовались. В связи с этим, Пеланг (несмотря на обычное в таких случаях сопротивление) была усажена делать школьное домашнее задание. А взрослая парочка целенаправленно двинулась гулять на юг.

Ключевое слово: целенаправленно. Сиеста прекрасное время для занятия любовью на природе, если только вы знаете место в ближайшей природе, где нет жары. На атолле небольшого размера дефицит таких мест. Пальмовые рощи редки, малы, дают только минимум тени, а больше нет естественных укрытий от палящего солнца. Но на Атафу существовали особые искусственные укрытия, связанные с ФЛНЭ, и Ларвеф, являясь инженером этой научно-прикладной фирмы, знал их. В частности, ему было известна холодильно-конденсационная машина, недавно включенная в цикл локальной АЭС, и имеющей буферный пруд, размером как олимпийский бассейн, прикрытый огромным изогнутым дюралевым козырьком с востока, севера, и запада — откуда в этих широтах может светить солнце. Тут 3000 кубометров технической воды почти с температурой замерзания, вызывают конденсацию дополнительной воды из тропического морского воздуха. Потоки конденсата стекают по козырьку, а вокруг клубится прохладный пар. Устроившись поблизости от пруда, можно чувствовать себя, будто на другой планете, поскольку пар заволакивает все пространство, а солнце сквозь него видится бронзово-красным шаром, как оно с обычной точки наблюдения выглядит только на закате…

…В общем: такая романтически-волнующая и прохладная поляна, способная вызвать натуральный эротический порыв у двух взаимно-симпатичных разнополых сапиенсов. Режиссер и мастер по свету съемочной группы фильма в жанре НФ — три икса, высоко оценили визуальную выразительность серию чувственных прикосновений и соитий в следующие два часа. Но такой съемочной группы поблизости не было. Хотя, если мы признаем одного непрофессионала с видеокамерой коммуникатора — за минимальную съемочную группу — то, все-таки была. Впрочем, об этом — чуть позже, а сейчас…

…Обнаженные Айрис и Ларвеф разлеглись, как две морские звездочки, изумительно-довольные друг другом. Айрис глубоко вдохнула, выдохнула, и шепнула:

— Это сказочно. Я почти не верю, что это со мной. И кстати, я люблю тебя.

— Я люблю тебя, — эхом отозвался Ларвеф, — мы, люди, смешные существа, правда?

— Почему смешные? — спросила она.

— Просто, — пояснил он, — представь: за нами наблюдают инопланетяне. И гадают: чем занимаются эти два организма?

— Гм… — Айрис задумалась, — …А у этих инопланетян как устроено размножение?

— Ну… — Ларвеф сделал паузу, экстренно придумывая теорию, — …Они обмениваются генетическим материалом через бактерий-симбионтов, и почкуются щупальцами. По экстерьеру, они типа сухопутных спрутов из третьего фильма «The Future is Wild».

— Круто! — оценила она.

— Ага, — сказал он, — слушай, у меня крутится вопрос: а куда девалась Офрэ Джексон? Просто странно: Холли Берроуз и Нимлот Тейлин — есть, а Офрэ Джексон — нет.

Айрис лениво подняла руку и махнула ладонью.

— Не беспокойся за Офрэ, ее судьбой еще позавчера занялась Маргарет Блэкчок.

— Что? — удивился Ларвеф, — Великая канадская новеллистка? И как она занялась?

— Она занялась следующим образом. Узнав, что Офрэ — сирота при живых родителях из криминальной зоны Балтимора, эта канадка притащила сюда суб-дока Йерни Тибега с подружкой — Амели Ломо, беременной четверней, как ты знаешь.

— Знаю. Ну, а с какой целью притащила?

— С той самой целью. Где-то через месяц эта четверня будет рождена, и кто-то должен заняться ими. У Йерни и Амели кибернетический бизнес, филиал фирмы «Robotron».

— А-а… — протянул Ларвеф, — …Типа, Амели наняла Офрэ будущей нянькой?

— Более, чем, — ответила Айрис, — ты просто не видел их рядом. Шутка природы: одна с острова Гаити, другая из Балтимора, но они как сестры на вид. И возрасты 20 и 17 лет: прекрасное соответствие. Офрэ чуть растерялась от предложения, но когда узнала, что Амели — дочка Шоколадного Зайца Апокалипсиса, одного лидеров коалиции, которая раздраконила в Сальвадоре главных виновников той истории с эко-тральщиком…

— …Ее впечатлил этот факт, — предположил Ларвеф.

— Более, чем, — снова сказала Айрис, — в общем, вопрос решен.

— Ну, за Офрэ можно не волноваться. Йерни и Амели, это ребята, что надо, — заключил Ларвеф. И в этот момент…

…Мы ведь не забыли про одного непрофессионала с видеокамерой коммуникатора?.. Ближайший (метрах в двадцати) бесформенный сросток кустарника-суккулента вдруг зашевелился, и оттуда появилась худенькая черная фигурка в шортиках-хаки, с неким увесистым пакетом в левой руке и коммуникатором-витифоном — в правой.

— Это я! — заявила фигурка, — Вы, типа, уже совсем кончили, так я вам принесла пиво!

— Пеланг! — возмутилась Айрис, — Ты монстр, а не ребенок! Откуда ты здесь?

— Вот, сделала домашку, и пошла искать вас, — сообщила юная уроженка Сулавеси.

— А как нашла? — поинтересовался Ларвеф.

— Живу долго, видела много! — ответила юниорка своей обычной присказкой, а затем, с оттенком театральной обиды, добавила, — Айрис, я не монстр, не ребенок, а подросток начально-пубертатного возраста после насильственного сексуального дебюта.