Александр Розов - Апостол Папуа и другие гуманисты III. Эйекатль

— Да, с удовольствием, благодарю вас, мистер Кир.

Ершов кивнул ему, и начал манипуляции со старомодным электрическим самоваром-кофейником. Такой фокус: в самом компьютеризированном зале — очень примитивный бытовой аппарат. Приготовление кофе в этой штуке — дело креативное, но не слишком сложное, так что можно было параллельно прислушиваться к диалогу Алуэтты и Пич. Стремление к большему, чем умеешь и чем имеешь, тривиальное для человека из нео-европейской культуры, незнакомо для социальных низов Юго-Восточной Азии. Зачем стремиться к большему, если есть работа, за которую хозяин дает пищу и кров? Такое правило прошито в сознании Пич всем опытом ее семьи, и ее личным опытом. Задача Алуэтты: найти такие слова, жесты, и действия, которые сотрут эту прошивку. Может показаться, что это невыполнимо, но Кирилл уже видел работу тренератора, и знал ее своеобразный талант. Она сумеет, если не сейчас, то в следующий раз. А он (Кирилл) постарается, чтобы обошлось без избыточного давления на психику — пусть это не его работа, но… Это такая добровольно принятая общественная функция. Типа того…

…С такими мыслями, прораб сварил кофе, вернулся к столику, и аккуратно разлил по четырем пластиковым чашкам.

— Надолго улетаешь? — спросила Алуэтта.

— Как получится, — сказал он, глотнув кофе, — вероятно, завтра вернусь.

— У вас странная кофе-машина, мисс Алуэтта, — произнес Суверте, попробовал кофе и, попробовав, с некоторым удивлением, добавил, — но на ней получился хороший кофе.

— Это только Кир так вкусно умеет, — ответила тренератор.

— О-о! — протянула Пич, тоже попробовав кофе, — Босс, как ты так вкусно варишь?

— Ну, — он подмигнул, — я русский балтиец, знаю тайны ледниковых шаманов.

— Совсем тайные тайны? — осторожно спросила она.

— Ну, — ответил Кирилл Ершов, — могу научить по дружбе. Напомни, когда я вернусь.

— Wow! — воскликнула 13-летняя камбоджийка юниорка на американский манер.

Легкий полувоенный самолет «SkyEgg» энергично набрал высоту сразу после взлета с маленького острова Кагаянкилло, и горы острова Негрос впереди, сейчас уже казались декоративными, как в ботаническом саду, хотя их высота почти 2500 метров. До этого момента, пассажир — как бы коммивояжер молчал, и только теперь начал разговор.

— Мистер Кир, у вас очень необычные отношения на предприятии.

— Возможно, мистер Суверте. Со стороны виднее. А что, по-вашему, странно?

— Странно, — произнес тот, — что вы, а ранее мисс Алуэтта, выполняли работу, которую принято поручать молодым сотрудникам, еще не заслужившим авторитет.

— Вы о варке кофе, мистер Суверте?

— Да, мистер Кир. Мне кажется, это странно и не совсем рационально.

— Извините, мистер Суверте, но я думаю, это рационально в данной ситуации. Такие тинэйджерки находились в рабстве. Фонд Нгеркеа вытащил их, и адаптирует в стиле Хартии и культуры Tiki по рекомендации Верховного суда Меганезии.

— Я знаю, мистер Кир. Но почему менеджер вашего уровня обязан варить им кофе?

— Разумеется, мистер Суверте, я не обязан. Просто, я решил, что в данной обстановке лучше, если это сделаю я. Видите ли, первый параграф нашей программы адаптации: самоуважение kanaka-foa. Никто не может помыкать канаком. Если кто-либо захочет помыкать канаком, то получит доходчивое объяснение, что это очень плохая идея. У юниорок не должна возникнуть даже тень мысли, будто кто-либо в этом мире может принудить их к приватному сервису. Даже если это мелочь: сварить кофе, сбегать за покупками. Мелочь для канака, у которого все ОК с собственным достоинством. А у юниорок с такой судьбой наблюдается, типа, хрупкость по этой линии.

Филиппинский как бы менеджер подумал несколько секунд, и сообщил:

— Теперь я понял, мистер Кир. А что вы скажете о наших юниорах, о филиппинцах?

— Ваши — нормально, мистер Суверте. Просто, мальчишки и девчонки. Только у них со школьным образованием проблема. Мы как-то решаем эту проблему, но базис знаний, вообще-то, должен закладываться не у тинэйджеров, а у детей вдвое младше.

— Вы правы, мистер Кир. Наша школа еще остается наследием колониализма. Калька с американской школы. Не очень хорошая калька. Но мы улучшаем это шаг за шагом.

— Хэх… А хотите честно, мистер Суверте Окирито?

— Простите, как вы меня назвали, мистер Кир?

Кирилл Ершов чуть повернул голову, улыбнулся пассажиру, и повторил детальнее:

— Мистер Суверте Окирито, президент Республики Филиппины.

— А-а… Как вы догадались? — спросил как бы коммивояжер, слегка опечаленный.

— Во-первых, — сказал русский прораб, — не беспокойтесь, мистер Суверте. Как говорят правильные hombre на моей исторической родине в подобных случаях: я вез человека, похожего на президента. Каждый человек похож на кого-то. Бывают курьезы. Можно вычислить вероятность того, что даже имя совпадет. Суверте — распространенное имя. Насколько я знаю филиппинский tagalog, оно означает: «удача».

— Да, мистер, Кир. У вас верный подход к таким секретным делам. И все-таки, как вы догадались? Ведь европейцу трудно узнать азиата. К тому же, мои дымчатые очки.

— Вот, — сказал Кирилл, — ваши очки сразу наводят на мысль, что вы прячете лицо. Это намекает: есть смысл приглядеться. Узнать индивида другой расы труднее, чем своей, однако, если прицелиться и перебрать возможные варианты, то получится. Когда вы произнесли тираду про наследие колониализма, я четко узнал вас, мистер президент.

В разговоре возникла протяженная пауза, в течение которой Кирилл успел мысленно прокрутить всю информацию о президенте Филиппин, которая была в его памяти…

…Суверте Окирито стал президентом в июне позапрошлого года. А уже в октябре по Тихоокеанским тропикам от Туамоту до Палау прокатилась Алюминиевая революция. Сложившийся политэкономический порядок в Океании рухнул, а в 800 километрах от Филиппин — на Палау сформировался северо-западный форпост гигантской анархии — Меганезии. Западный Альянс, понятно, не обрадовался этому феномену геополитики, направил военные флоты в Индомалайский пояс, и покатилось колесо…

…Будто огромный и злой великан открутил исторический календарь в прошлое, в эру горячих мировых войн, и проливы Филиппин, снова стали «межокеанскими каналами военной логистики». Опять старая игра: одна сторона тащит свои грузы в Тихий океан, другая сторона — мешает этому, выполняя авиа-налеты, и минно-торпедные удары…

…Уже горел порт Сингапур, горели танкеры севернее Лусона, казалось: все, ЖОПА.

Вооруженные силы Филиппин ориентированы на внутренние задачи, так что пехота и средства борьбы с партизанами — хорошие. Но флот открытого моря, и боевая авиация дальнего радиуса, мягко говоря, не соответствуют задачам современной войны. В этих условиях, у президента Окирито (раньше не хватавшего звезд с неба) вспыхнула искра дипломатического гения, и он умудрился, будто некий супер-Тесей, без нити Ариадны, провести родные Филиппины по лабиринту мимо стада озверевших минотавров…