Ли В.Б. - Этот мир как сон

Ужин проходил примерно также, как у Анри в день нашего приезда, даже блюда оказались такими же. Разве что рагу приготовили не из каплуна, а того же оленя, а на десерт подали фруктовое желе со взбитыми сливками. Сготовили блюда неплохо, но все же, на мой взгляд, похуже, чем у купца. Прислуживала нам за столом горничная в возрасте — как мне позже пояснила Иветта, она в доме уже много лет, с самого детства жены. Ели молча, можно сказать, чопорно — сказались, наверное, прежние благородные привычки хозяина дома. После ужина перешли в гостиную, здесь между нами и родителями Иветты состоялся подробный разговор о ближайших планах и намерениях.

Дон Кристиан отнесся невозмутимо к тому, что Иветта разводится с Патриком. Во-всяком случае, не подал вида, хотя теперь его отношения с бывшим зятем и своим подчиненным осложнялись. Особого любопытства к моей прошлой жизни не проявил, в отличии от донны Лизы — та все допытывалась, чьего я рода, чем занимался до сих пор. Когда же сказал, что здесь буду проходить воинскую службу, тесть оживился, принялся расспрашивать о моем прежнем ратном опыте. Не стал скрывать о службе в столице Нейтара, рассказал и о приговоре трибунала, каторжных работах на восточной границе. Тот слушал меня внимательно, после высказал свое суждение о моих перипетиях:

— В молодости мне пришлось служить рядовым, как тебе сейчас. В нашем полку произошла похожая история — один из новичков не выдержал издевательств благородного отпрыска, ударил того мечом, хорошо еще, что учебным. Бедолагу трибунал приговорил к каторжным работам, хотя командир полка просил вынести тому дисциплинарное взыскание. Не знаю, что стало с ним, но с виновником происшествия никто больше не стал водиться, а вскоре по настоянию командира его перевели в другой полк. С тех пор благородные служащие меньше третировали ратников из простонародья, да и командиры рот строже следили за нарушениями уставного порядка. А то, что ты не сдался жестокой судьбе, проявил отвагу в той схватке — заслуживает самых добрых слов.

В наш разговор вмешалась Иветта: — Знаешь, папа, сам король признал геройство Сергея, когда он не побоялся вступить в бой с хорошо обученными грабителями и спас караван с важным грузом!

С заметным воодушевлением пересказала о случившемся со мной приключении, приукрашивая в каких-то моментах. По ее словам, я разметал в одиночку едва ли не десяток грабителей, а потом лихо поскакал за подмогой, по пути вывел из строя еще половину преследующего неприятеля. Отец слушал дочь, не перебивая, не стал высказывать какие-то сомнения, только в его синих, как у Иветты, глазах видел искорки смеха. Подвел итог ее рассказу: — Да, муж у тебя геройский. Видно, быть ему генералом, а тебе генеральшей!

Иветта заметила подначку отца, но не обиделась, с убежденность ответила: — Папа, я верю, что так и будет! С такими способностями и отвагой Сергей обязательно станет генералом, а я буду рядом с ним, куда бы нас не занесла судьба.

Через два дня в назначенный час состоялся суд. Кроме нас с Иветтой в судебной комнате находился Патрик, по его понурому виду было понятно — он понимал, какое решение вынесет судья. Я передал вершителю закона королевскую грамоту о назначении дворянства, после тот без проволочки огласил свой вердикт: — По уложению о браке и прошению о разводе присутствующей тут Иветты урожденной Морель признаю брак между нею и Патриком Дебуа расторгнутым с сегодняшнего дня.

И тут произошла неожиданность — Патрик выступил со своим доводом, который мы упустили: — Ваша честь, донна Иветта носит моего ребенка, которого по упомянутому вами уложению в случае развода должна оставить мне.

Тут не выдержала Иветта, с горячностью бросила бывшему мужу: — Ребенок не твой, а Сергея, могу о том поклясться перед Спасителем и судом!

Я подтвердил ее слова: — Ваша честь, признаю будущее дитя своим.

Патрик растерялся, только переводил недоуменно взгляд от бывшей жены на меня, потом на судью, тот кивнул — все верно, есть у нее такое право. После в отчаянии высказал: — Ваша честь, но тогда она виновна в прелюбодеянии, если в браке со мной зачала ребенка от присутствующего тут мужчины.

Судья сам пояснил в ответ на такое серьезное обвинение: — Дворянин имеет право признать дитя своим и получает право на него, если родительница согласна с таким намерением. Даже если он зачат ею, будучи в браке с другим. Все, решение принято. Патрик Дебуа, Иветта Морель, подойдите к секретарю, подпишитесь в книге судебного исполнения.

Вот так, по сути, нахально воспользовался дворянскими привилегиями, даже против закона. Патрик справедливо обвинял нас с Иветтой в блуде, даже дворянам такое не позволялось, во всяком случае, официально. Подобная же практика в реальной жизни встречалась на каждом шагу — дворяне не слишком заботились о законности, когда насиловали чужих жен. Так что в моем случае, при обоюдном согласии, подобная провинность выглядела простительной шалостью, судья пошел нам с Иветтой навстречу. Здесь же, у секретаря, оформили брак и уже законными мужем и женой вернулись в дом родителей новобрачной. Венчание отложили на будущее, после родов нашего ребенка. В Леване, в отличие от того же Нейтара, обязательное освящение брака в церкви не требовалось, лишь по желанию брачующихся.

Дома нам родители устроили праздник — приготовили особо изысканный стол, пригласили родственников и хороших знакомых. Познакомился со своим старым "обидчиком" — Кеном, старшим братом Иветты. Он сразу признал меня: — О, мой крестничек! Знал бы тогда, что луплю будущего зятя, не стал бы так стараться, все руки отбил! Но то, что было — быльем поросло, забудем о том. Согласен?

Зла на него не держал, в общении Кен оказался довольно приятным — веселый, за словом в карман не лез, знал кучу историй о знакомых и незнакомых людях, происшествиях в городе. Да и нравом отличался легким, не унывал от проблем или неприятностей, которых при его беспечности случалось предостаточно. Хватило ума прямо при Иветте позвать меня в веселый дом, а потом только смеялся, убегая от рассерженной сестры. Возрастом младше меня — на два или три года, но вел себя со мной запанибрата, даже зная о моем дворянстве, а я прощал ему подобную вольность, не мог сердиться на взрослого ребенка, каким он собственно и был.

С Лаурой возникла небольшая сложность — проявила ко мне не совсем приятный для старшей сестры интерес. В ней, несмотря на юный возраст — чуть больше семнадцати, женское начало расцвело ярким бутоном. Плотная, крепко сбитая, с выдающимися формами, выглядела намного старше, да и вела себя довольно смело. Не постеснялась при Иветте как бы ненароком прижаться ко мне пышной грудью. Ее шаловливые руки прошлись по выступающей из моих брюк выпуклости, напряженный орган так и рвался ей навстречу против моей воли. Не знаю, о чем сказала жена своей сестренке, но на время та оставила нескромные притязания, хотя в ее карих глазах, когда случайно встречался взглядом, видел манящий призыв.