Наталья Самсонова - I. Артефактор Лёвэ. В шашки с Судьбой

- Звали, мастер? – Животным Доктором оказался совсем молодой, встрепанный мальчишка. На щеке вмятина от подушки, лицо пухлое, круглое.

- Иди вон, у дамы собаку обездвижили,- лавочник мотнул в мою сторону головой, а я постаралась скрыть свое разочарование. Целитель не внушал доверия.

- Одну минуту,- мальчика словно подменили. Он снял с полки квадратный, старый чемодан на длинном, не родном ремне, протер глаза и всем своим видом показал, что готов идти.

- Знаешь, саквояж удобней,- негромко заметила я.

- Деньги, госпожа.

- Ты не берешь за свою работу платы?

- Так я и не работаю,- он пожал плечами и шмыгнул носом,- так, хожу, там подлечу бродячую кошку или собаку. Опыт, закономерности записываю. Меня из Школы исключили на последнем курсе. Такие услуги, кому они нужны?

- Мне, например. Я артефактор и не знаю, что делать с обездвиженным псом, да и с человеком тоже. Для людей есть целители, для животных – ты. Я заплачу тебе, немного, потрать деньги с умом. Напиши в газету. Мало ли на свете пожилых дам, у которых весь свет души уходит на комок шерсти. Куда, кстати, делся прежний хозяин лавки?

- Он в Столице, говорят, большим человеком стал. Повезло.

До переулка я шла так быстро, что мальчишка взмок и начал даже задыхаться. Я видела, как он украдкой прикладывает ладонь к правому боку. Но хоть и сочувствовала, состояние собаки интересовало меня больше чем самочувствие предполагаемого целителя.

Мне понравился профессионализм мальчика, пусть он и один из первопроходцев. Скотиной занимаются травники и шаманы, а домашние, не волшебные звери, долго не жили. Оттого никто, кроме простых горожан, не стремился заводить простых зверей.

- Все будет хорошо, заклинание не сильно повредило нервной системе,- парень водил над псом прямоугольными стёклами, меняя одно на другое. С пальцев срывались разноцветные искры и туманный дымок. – Транспортный ключ вам все же придется использовать. Выводить его сейчас из сна нельзя. Он проспит около десяти-двенадцати часов. Поставьте ему воду, около литра, как только выпьет, выждите полчаса и покормите.

- Спасибо,- я вложила в руку парнишки три серебряные монеты, именно столько стоит ознакомительная статья в «Вестнике».

Даже с транспортным амулетом передвижение по городу было затруднительным. Любопытствующие прохожие выворачивали шеи, пытаясь рассмотреть детали. Шапочные знакомые останавливались, пытаясь втянуть меня в диалог. Некоторые даже меняли свой маршрут, до того им было любопытно. И только давешняя орчанка, подойдя, задала правильный вопрос:

- Жив?

- Жив, осмотрен целителем,- я улыбнулась обеспокоенной женщине,- проспит полдня. После будет напоен и накормлен.

- Ему сладкое нужно. Наши собаки умнее прочих, это шаманы вывели.

- Я этого не знала,- укоризненно произнесла я, и тут же добавила,- мы едим с одного стола, госпожа. Так что, сладости получаем поровну.

Орчанка гортанно расхохоталась, показывая клыки. Богато одетый господин, шедший на нам на встречу, с руганью заскочил в лавку. Он пытался сделать вид, что так и надо, но вряд ли мужчина действительно хотел зайти в дамскую парикмахерскую.

- Люди пугливы.

- Это от недостатка знаний, госпожа. Вы не знаете, что происходит с хозяином Марципана? То есть, Рвача,- я кивнула на плывущего по воздуху пса, вокруг которого по окружности летали крошечные, полые шарики.

- Его скоро отпустят,- орчанка серьезно посмотрела на меня,- не могу сказать тебе почему, человеческая дочь. В Орде нет секретов, но за пределы стойбища они не выходят.

- Ясно.

- Старейшины отложили ваш разговор.

- Если честно, я об этом успела забыть. Неловко.

- Это нормально, не помнишь – не боишься,- резко кивнув на прощание, орчанка растворилась в ближайшем переулке.

- Все будет хорошо,- я прибавила шаг. Хотелось уже устроить пса, устроится самой и расслабится. А еще хотелось смыть с себя тяжелый день. Марципан проспит весь день, если бросит вокруг него защитные заклинания, можно сходить в мыльню.

Эта мысль невероятно воодушевила меня, и уже через час я, с набитым под завязку саквояжем, спускалась в подвальные помещения нашего общежития. Платная мыльня располагалась там. За пять серебряных я получала уединенную комнатушку, стерилизующее заклинание – для особо брезгливых вроде меня, и неограниченное количество воды. Она конечно была не горяча, но достаточно тепла чтобы хорошо помыться и не замерзнуть.

Я пришла в непопулярное у людей время и заняла самую лучшую ванную комнату. Труба с водой находится прямо над утопленным в пол ложем для мытья. А крючки для одежды расположены достаточно далеко, чтобы брызги не замочили ткань. Стены и потолок привычного, розового оттенка. Я сама помогала владельцу тут обустроится, отчего имею некоторые преференции.

Раздеваюсь, развешиваю одежу на крбчках и бросаю слабый щит от влаги – чтобы не отсырела. Достаю из саквояжа флаконы с шампунем и притираниями, губку для тела, масло для ванны. Два пушистых, но потерявших цвет полотенца, щетку для волос и баночку с кремом для лица. Наполняю ванну и сразу же подогреваю воду. Любого другого владелец бы оштрафовал за использование магии, но у меня здесь особое положение. О котором я не распространяюсь.

В клубах пара время пролетело незаметно. Волосы я промывала до скрипа, раз за разом втирая шампунь. Крем приятно пощипывал кожу на лице, обещая на ближайшие три дня «жемчужное сияние». Завершающим штрихом я срезала «до мяса» срезала отросшие ногти. Они уже начинали мешать работе.

Покидать жаркую, наполненную ароматом розы ванную комнату не хотелось. Ей было далеко до те мылен, что был в моем доме. Вот только после купального дня убогость моего чердака бросалась в глаза.

Переодеваю чистое платье, закручиваю волосы в полотенце. Убрав в саквояж вещи выхожу в предбанник. Там стоит диванчик для ожидающих, несколько стульев над которыми висят маго-механические сушки для волос, и большая тумба. Будь там выемка для ног, можно было бы сказать, что это письменный стол.

Жена владельца сидела на диванчике для ожидающих, лениво пролистывая газету. Дама она была со всех сторон внушительная, да еще и любительница цветастых, аляповатых платьев с большим количеством кружева.

- Почитала твой очерк, здорово. Берта всем почитать давала, и я взяла. Жалко не тебя выбрали,- сочувственно произнесла госпожа Дройн, и отложила газету. – Там ни слова про Ранте.

- Не веришь мне?

- Отчего же, людей там было много,- она слишком резко поднимается, и ее полная грудь некрасиво колышется в слишком глубоком и свободном декольте. – У «Вестника» будут большие проблемы с доверием, это даст шанс «Новостной Птице». Кстати, только «птичка» осветила высушенных забулдыг.