Алексей Штейн - Ландскнехт. Победителей не судят

Ну, что поделать - шалопаям, пусть и весьма умелым и талантливым, лычки не дают! Даже на второе отделение поставил не его, а Бака, старшего расчета одной из полуторок. К Боре в отделение добавил второго командира расчета - Оржи. Пушки мы сдали, а ребята эти дельные, правильные, и умелые весьма. Как ни крути, лычка в ближайшее время Коле не светит, без боев он-то как раз карьеру не сделает. Да и не подняться ему выше ефрейтора, не командир он, ну никак. Так что - пусть завидует, его проблемы. И то сказать - еще вопрос, кому проще, ему, или мне, с непонятным положением временного комвзода. А Борьке учиться надо, полгольдена в день на всю нашу ораву списать дело не самое простое, пусчай привыкает, командиру без этого - никак невозможно.

На четвертые сутки добрались до того самого лагеря, где проходили подготовку. Лагерь не уменьшился, но изменился. Половина - госпиталь, половина - учебка. Неправильно, конечно, моральный дух пушечного мяса не поднимает ни разрастающееся кладбище, ни калеки, коих регулярно оправляют в тыл, ни рассказы выздоравливающих. С другой стороны - выздоравливающими, особенно сержантами и офицерами, тут же разбавляют мычащее стадо новобранцев, кое-как доводя до условно-боеспособного состояния зеленые роты. Тут мы зависли еще на сутки - пароход ходит по расписанию, и даже грозная бумага с автографом самого Бальта Луррского не может этого изменить. Разве что нас загрузят в первую очередь, оставив кого-то из калек дожидаться следующего парохода. Хотя, может, и всем места хватит, баржи-то большие и обратно порожняком идут.

Тут-то нам повезло - нашелся наш Хумос. Прибежал, голоса знакомые заслышав. Однако - тоже уже ефрейтор, с лычкой. Как выяснилось - успел отличиться, взяли его, дурака, с собой господа-офицеры на пикничок с девками деревенскими, надоело им, вишь, в селе, развеяться захотелось. Ну, дрова колоть, воду таскать и все такое - солдатик нужен. Не господам же офицерам этим заниматься. Хумос, мало что дурак, но парень сообразительный, отказываться не стал - и наелся господской еды вдоволь, и девки, когда господа офицеры изволили перепиться и уснуть, без внимания его не оставили. Кабы не девки, точнее одна из них, совсем уж ненасытная, он бы тоже с обжору спать завалился. И зарезали бы всех там эти валашские погранцы. Ободранные, голодные, они отступали от перевалов, винтовки уже давно побросали за ненадобностью - патронов нет, нести силы кончились, остались с револьвером да тесаками. Только револьвер, на их беду, осечку дал - видать, подмочили патроны, через речки переправляясь, а уж потом втроем против Хумоса с дубиной они долго не выдержали, как офицера спьяну стали материться, и обещать Хумоса пристрелить, так те ребята и сдали, побросали железки, и в плен сдались. Дело бы, может, и иначе обернулось, да этот дурак, натянув штаны, велел девкам в деревню бежать, и сообщить все кому-нибудь из военных. А сам остался охранять так и не проснувшихся офицеров, и кормить валашцев. Дело, так или иначе, получило огласку - и Хумосу выпала лычка, а офицерам разжалование. Вот и убрали его подалее, от греха, и предстоит ему вскоре топать аккурат туда, откуда мы и явились. Война - безумно красивая штука, постоянно требует жертв.

Долго думать не стал, хоть я всего лишь и сержант - но с грозной бумагой. Да еще и временно комвзвода. Хотя, Хумос говорит, ходят слухи - на взводы собираются сержантов ставить, а лейтенанта на роту. Не хватает офицеров, потери большие очень. Ну да, я еще и заслуженный фронтовик. И не все трофеи выпил. Минус фляжка горилки, конфискованной у встреченного селянина (похоже, контрабандиста, больно уж рад был, что парой фляжек отделался), и получил Хумос предписание вернуться в свой взвод. А взвод - вот он туточки и есть. Нашего полку прибыло, это хорошо.

И вторая неожиданная встреча случилась у меня в этом лагере. Отправившись искать свинтившего в поисках продажной светлой любви Колю, решил я срезать через госпиталь. Чорт меня толкнул под руку туда посмотреть, но что-то потянуло подойти к одиноко покуривающей фигурке в сером, кровью заляпанном халате. Он на шаги обернулся, смотрит, не узнает, а я его, хоть и похудевшего, сразу узнал.

- Доброго Вам вечера, господин батальон-лекарь Берг. Вот, значить, и свиделись.

Прежде всегда растрепано-добродушный, а сейчас какой-то осунувшийся и задумчивый, врач осматривает меня, явно не узнавая, чуть щурясь, потом спрашивает:

- Э, простите... сержант?

- Бывший рядовой второй батареи форта Речной, вашбродь - вытягиваюсь я - Вы, если не запамятовали, еще меня... кхм... с товарищами, значить, отговаривали в нашего, чтоб ему демоны печень жрали, коменданта стрелять.

- Да... да-да-да - закивал головой он - Да-да, припоминаю... кажется, да, я Вас тогда видел, да-да...

- Ну, может и не припомнили Вы меня, нас-то там таких много всяких таких было, а я Вас, мастер Берг, уж не спутаю!

- Да-да... много было - все как-то так же растеряно-задумчиво, глядя куда-то сквозь меня, словно сам с собой говорит Берг - Много... да, я уговаривал не стрелять...

- А вот, все же, не в обиду, мастер Берг. А зря Вы нас тогда отговорили. Конечно, так-то оно сказать, мы б тогда точно сдохли, и не мы одни. Но только - такого паскудства, как вышло - не было бы. Хотя, мне-то, конечно, оно грех бы жаловаться. Ан вот оно все же.

- Да... Вы знаете, сержант, я и сам жалею, что помешал пристрелить нашего коменданта. Такая, знаете ли, сволочь он оказался...

- А уж за это не переживайте. И начштаба свою пулю получил, и коменданта, так и подавно удавили за дела его.

- Как? Кто же это?

- Пулю начштаб в атаке словил, нашим штрафным взводом командуя, а коменданта, за трусость - по приказу барона Вергена. Ну, не самого конечно барона, по порядку, стало быть, бароном установленному.

- Штрафным взводом... барона Вергена... Да-с, барона! - как эхо, сам себе повторяет доктор, потом смотрит на меня в упор, и выдает - Ну, и поделом им обоим, уж они-то заслужили, не меньше моего уж точно. А Вы-то сам как? Простите, я уж имени-то Вашего, сержант, запамятовал...

- Йохан я, мастер Берг. С Севера. А мне-то чего? Комендант, сволочь такая, расстрелял господина вахмистра с господином лейтенантом, да еще кое-кого наших. Нас в кутузку, потом - в штрафную роту. И на перевал - укрепления брать. Там я оконтузился, зато не оконфузился - дали амнистию. Пошли потом вместе с Свиррским сводным полком в Валаш - да там... в общем, неудачный вышел поход. Но остатки моего взвода вернулись, тоже амнистию получили, да от барона - в рисское войско. Дальше, с этого ж лагеря - да и помотало нас, до самых укреплений, там... Ну, в общем, что осталось от взвода, на который меня временно поставили - сейчас в Улле едет. С... поручением, Вы уж не обессудьте, про то больше не скажу, не положено. Так вот, в общем. Не сказать, чтоб плохо, хотя никому б не пожелал. А у Вас оно как, мастер Берг?

Читать дальше