Владимир Поселягин - Путь домой.

По времени был полдень, три с половиной часа, судя по «Маяку» который мы слушали с помощью приёмника, так что более или менее ориентировались. Мой белый микроавтобус иностранного производства стражи правопорядка, что отвечают за безопасность движения, не остановили на посту, на въезде, но проводили ну очень внимательными взглядами. Я сбросил скорость до шестидесяти и прополз мимо них с положенной скоростью, потом я сразу же начал разгоняться, как только их проехал. Потом мне попался одинокий гаишник, но его поднятый жезл я проигнорировал, техники у него не было, чтобы догнать меня, пусть на своих двоих попробует.

Дети в обед были покормлены, а вот скорый ужин подразумевал, что нужно искать место, чтобы их покормить. Да и сам я чувствовал позывы голода. Мы добрались до центра города, вполне благополучно, без непредусмотренных остановок и встали на очередном светофоре, горел красный. У пешеходного перехода стояла толпа пешеходов, они тоже с большим вниманием разглядывали как машину, так и меня. Пассажирский салон был тонирован и они не видели, кто там сидел. Я подёргивал в такт музыки головой, проигрывалась «Ария» и нетерпеливо поглядывал на светофор. Впереди было видно кафе, и я решил, что там самое место, чтобы поужинать. Наконец загорелся зелёный, но здесь спустившийся со своего «скворечника» капитан ГАИ, поднял жезл, останавливая меня. Нарушений не было, поэтому я проехал мимо, пересёк перекрёсток и, подкатившись к кафе, припарковался у края тротуара.

— Дети, выходим, — скомандовал я и нажал кнопку открывания боковой двери.

Сам покинул место водителя, покосился в сторону капитана, что быстро шёл в нашу сторону, демонстративно поправил кобуру на боку, и первым направился к дверям кафе, поставив машину на сигнализацию. Меня никто не трогает, я никого не трону. Мой жизненный принцип. Чего менты ко мне пристали?

Дети были одеты в обычную для них одежду, но по сравнению с местными жителями, они яркими пятнами выделялись на общем сером фоне, поэтому к нам было приковано всеобщее внимание. Сам я был в цифровом камуфляже, с броником поверх, на боку кобура с «Грачом». В принципе нормально одет, даже кепи была на голове. Осмотрев зал, в который мы прошли, я уверенно направился к свободному столику. Для нас должно хватить.

Пододвинув к столу стулья, я взял свободные с других столов и рассадил детей. Когда я сам усаживался, то в помещение вошёл капитан и, найдя нас взглядом, решительным шагом направился к нам.

— Молодой человек потрудитесь объяснить, почему вы не выполнили просьбу остановиться, и кто доверил вам управлять в столь юном возрасте автомашиной?

— На последний вопрос я отвечу так, нет таких людей, которые могут мне что-то запретить. Машина моя, как хочу, так и езжу. Не остановился по требованию по той причине, что ничего не нарушал, и не видел в этом смысла. Гражданином вашей страны я не являюсь, и меня не волнуют ваши знаки внимания. Я их игнорирую. Это все ваши вопросы?

— Попрошу ваши документы, — нахмурился тот.

— Слушай капитан, не нагнетай. У меня и так многотысячное кладбище за спиной, не нужно делать так чтобы там ещё появилось надгробие с вашими данными. Я голоден и зол, заводить меня не надо, я и так это легко делаю, без чужой помощи. Надеюсь, я пояснил свою позицию? Не трогайте меня — я не трону вас.

— Это ещё не всё, — сказал капитан, явно пропустив большую часть монолога мимо ушей. — Что у вас за оружие в кобуре? Попрошу сдать.

— Слушай, да ты достал уже, я понимаю, что ты при исполнении, но и меру нужно знать. Я тебе ясно сказал, будешь доставать, прикопаю.

— То есть выполнять приказ вы не будете?

— Пошли на улицу, — велел я вставая. — Я дебилов на глазах детей не убиваю.

Как только я встал на ноги, тот попробовал меня зафиксировать, и отобрать пистолет. Пришлось приголубить его кулаком, отчего охнули все посетители, зал был отнюдь не пустой, а на нас и так было обращено всеобщее внимание. Ухватив его за шиворот френча, я потащил офицера на улицу, бросив около входа. Добивать не стал, хотя имел острое желание это сделать. Не при детях же, я не один был в кафе с детьми.

Убрав в За Пазуху микроавтобус, вернувшись, я взмахом руки подозвал официантку. Мои дети вели себя спокойно, мои действия, как ни странно для них были привычны. Да и вообще, если отец именно так поступает, значит так и надо. Вот другие посетители стали тишком покидать общий зал кафе.

— Меню, пожалуйста, — попросил я, когда немного бледная официантка подошла к нашему столику.

Взяв протянутый плотный лист картона, я его осмотрел с обеих сторон, и возмутился:

— Тут мороженое одно, соки да пирожные с тортами, что у вас за кафе такое?! Где нормальная еда?!

Вот дети заметно оживились, когда я перечислил ассортимент меню, и стали с надеждой на меня смотреть.

— Это кафе-мороженное. Для молодых пар и семей. У нас не бывает другого ассортимента.

— Вот же… — я замолк, не договорив, покосившись в сторону детей. — Ладно, мы своё будем, благо запасы имеем. А так мороженное на всех, соки, и пирожных, сколько есть, всё возьмём.

— Ура-а-а, — тихо прошептал Лёня, глядя на меня счастливыми глазами.

— Но-но, поужинаете, и кто всё съест тот и получит сладкое, — после чего повернулся к официантке. — Принесёте заказ, когда я скажу, не раньше. А то знаю я своих детей, если мороженное будет на столе, ничего другого есть не будут.

— Хорошо, — кивнула та и, забрав меню, поспешила обратно.

Мне показалась, та меня боялась, но почему, к ней у меня пока никаких претензий не было. Достав термосы, я разложил тарелки с ужином, хлопнул по руке Гены, который пытался утащить два кусочека колбаски с тарелки, и велел приступать к ужину.

Поужинали мы нормально, и я стал обдумывать свои дальнейшие шаги. Для детей правда было уже поздно, наше внутренне время с местным не совпадало на три часа, мы раньше спать ложились, но приспособиться будет не трудно, тем более в этом мире мы проживём больше месяца. Наконец принесли мороженого и соки. Я убрал грязные тарелки, и всё лишнее что несли с кухни, убирал в За Пазуху делая запасы, после чего попросил счёт.

Когда официантка его принесла, я высыпал ей на ладонь горсть серебряных монет и сказал с улыбкой:

— Сдачи не надо, это высокопробное серебро.

— Мы принимаем только рубли.

— Чего нет, того нет. Я хотел завтра обменять золото на ваши деньги, а сегодня не успел. Так что или эти монеты, здесь раз в пять больше указанной цены, или ничего.

— Тогда монеты, — вздохнула официантка, видимо покрывать затраты заставят из её кошелька. В принципе если она монеты не сдаст, то будет в наваре. Я ей шанс дал, дальше сама должна думать.

Подхватив пломбир за палочку, я встал и прошёл к обзорным окнам. Шум снаружи мне не послышался, тело капитана уже пропало, видимо утащили, а на улице в прямой видимости было пять милицейских машин и чуть больше десятка сотрудников МВД. Да и народу стало куда меньше.