Андрей Круз - Ар Деко

— Смотри. «Шмайсер МП-28», бельгийский, сделан для Китая, под маузеровский патрон. У нас были такие в Легионе, только патрон другой, — Рауль протянул его мне.

— Помню, — я взял оружие в руки. — А этот патрон мне даже больше нравится.

— Мне тоже. Скорость выше, пробиваемость тоже. У нас три таких. По четыре магазина на тридцать два патрона к каждому, и по пятьсот патронов. Я все пристрелял, бьют точно.

А еще подобные пистолеты-пулеметы есть на вооружении специального дивизиона. Под другой калибр, но такие же, со стороны не отличишь. Именно поэтому я не стал искать возможность купить куда более часто попадающие в Большой Каир «томпсоны». Контрабандой их сюда везут, найти не проблема, но на них можно спалиться. Да и контакты с местным криминалом, как я уже говорил не раз, стараюсь сводить к минимуму. К счастью, у меня есть друг Рауль, и он эту проблему снял.

— Бляхи?

— Сингер достанет, — ответил я. — Вместе с повязками.

Специальный дивизион форму обычно не носит, но при необходимости для опознания надевает бляхи со звездой Лиги Наций и надписью по кругу «Метро Полиция Зоны Большого Каира» и сине-белые же повязки на рукав. Вот они нам и нужны.

— Костюмчик только попроще купить не забудь, — напомнил я. — Серенький, дешевый.

— Я помню. Что дальше делаем?

— Раз ты приехал, то… — я задумался, — то тебе завтра утром лучше бы с нами поехать. С Ианом и со мной. Будем смотреть тоннель. Рабочий комбинезон есть?

— Шутишь? — Рауль даже возмутился.

— Без него никак. Купи сегодня.

— Если успею.

— Лучше успеть. У нас с Ианом есть комбинезоны коммунальной службы, так что ты в любом можешь быть. И подъезжай к девяти утра к его гаражу.

— Что-нибудь с собой брать?

— Револьвер возьми, на всякий случай. И что-нибудь на голову, чтобы лицо не запомнили. Только не маску.

— Как-нибудь соображу. Тебе налить чего-нибудь?

— Ты с ума сошел, рано еще, — я показал ему свои часы. — Ты там совсем в своем Марселе распустился.

— Это я просто про тебя плохо думаю, — усмехнулся он. — Как с тобой связываться?

— Через Иана пока. И пользуйся уличными телефонами лучше, на всякий случай.

Машину с шофером я заказал на четыре часа, рассчитывая приехать чуть раньше. Надо и «невесте» продемонстрировать нетерпение, и оглядеться немного заранее. Это не последний шанс добраться до кабинета вице-губернатора, но это хороший, большой, толстый такой шанс, его надо использовать.

Машина оказалась тем же самым «паккардом», а шофер — тем же самым Гастоном, улыбавшимся мне уже в тридцать два зуба, потому что чаевые в прошлую поездку я ему оставил щедрые, не поскупился.

— Рад вас видеть снова, мсье, — поприветствовал он меня по-французски, распахивая передо мной дверь. — Куда сегодня?

— В то же самое место, Гастон. Дорогу помните?

— Разумеется, мсье, — дверь захлопнулась, а он быстро перешел на водительское место.

На отчаянном каирском солнце машина нагрелась, хотя, похоже, и стояла до этого в тени, так что мне пришлось опустить боковое стекло. Ветер тоже освежающим не ощущался, как раз начинается самое летнее пекло. Вроде и привык, но иногда тяжеловато. И одежда мнется так, словно ее никто никогда не гладил, но и с этим ничего не поделаешь. Тут даже «официальный» цвет автомобилей не черный, а белый, как вот у этой, на которой меня сейчас везут, в черной машине вообще как в печке будешь сидеть. В духовом шкафу.

— Включить радио, мсье? — спросил Гастон.

— Да, французскую станцию, пожалуйста.

— У меня всегда на французскую настроено, — гордо сообщил он.

Понятное дело, что у каждого сеттльмента свое радио, его обычно тамошние обитатели и слушают. Запел женский голос, сильный и глубокий, настолько привлекший внимание, что я спросил у Гастона:

— Кто это поет?

— Эдит Пиаф, мсье. Не уверен, что ей место на радио. Кто-то застрелил ее любовника, а потом оказалось, что он оставил ей все наследство [21] На самом деле Луи Лепле вроде бы даже и не был ее любовником, а лишь поклонником таланта и владельцем кабаре «Жернис» на Елисейских Полях, где и началась карьера Пиаф. И оставил он ей совсем небольшую сумму, но газеты и публика тогда раздули это в скандал. Люди специально шли в кабаре, чтобы срывать ее выступления. Но в следующем году скандал утих, и карьера Пиаф снова пошла в гору. . Не кажется ли вам это странным?

— Пожалуй, — кивнул я. — Впрочем, я никогда о ней не слышал, а публика любит распространять сплетни.

— Особенно парижская, мсье, — согласился со мной Гастон. — Парижане живут сплетнями, без сплетен они просто вымрут. Вы из Парижа?

— Долго там жил, — не стал я уточнять и заодно поощрять излишнее панибратство, надо держать марку светского сноба.

Гастон меня понял и замолк.

У резиденции вице-губернатора машин пока не было, я приехал рано, до назначенного времени еще полчаса. «Паккард» заехал на подъездной круг, Гастон распахнул мою дверь, и я со всей доступной важностью поднялся по ступенькам, приказав ему заехать не раньше одиннадцати.

Двери в дом были распахнуты, дежурившая уже на входе горничная поздоровалась и провела меня через холл к большим стеклянным дверям, ведущим в сад. Панаму я нес в руке, потому что хоть и горничная, но все же дама, а мы вместе в помещении. Марго встретила меня возле огромного передвижного буфета, стоявшего на террасе, с крошечной тарталеткой в руке и измазанными чем-то губами.

— Пропустила ланч? — осведомился я.

— Ро-оберт! — Марго схватила накрахмаленную салфетку и промокнула губы, аккуратно, чтобы не стереть помаду, которая все равно отпечаталась на белом. — Не ожидала тебя так рано.

— До сих пор не научусь рассчитывать время на поездки. А заодно хотел тебя увидеть до того, как соберутся все, — я обернулся, чтобы убедиться в том, что горничная ушла. Выразительно обернулся.

— Не сейчас, — Марго скривилась недовольно. — В доме пусто, людей еще нет. Когда все соберутся, можно будет тихо спрятаться.

— Много людей ожидается?

— Пятьдесят человек, чуть больше. Как тебе бассейн?

— Большой, — действительно большой, метров двадцать в длину, выложенный голубой плиткой и по краю облицованный мрамором. — Уже купалась?

— Конечно, он уже два дня как наполнен. Правда, не уверена, что сегодня кто-то будет купаться. Все напьются и будут танцевать.

— Ожидается музыка?

— Да, maman нашла какой-то квартет. Должны вот-вот появиться.

Вечеринка с размахом подготовлена, я смотрю. Ладно, будем искать… возможности.

Часам к девяти полностью стемнело, а присутствующие напились. Случилось даже падение дамы в бассейн, но она была немедленно спасена, завернута в одеяло заботливыми горничными и уведена в дом. Играла музыка, почти все танцевали, Уилфрид, хоть и сохраняя невозмутимый вид, явно сбивался с ног, к буфету надо было все время подносить новые закуски, а бар пополнять напитками, и когда эти самые напитки начали уже немилосердно проливать и путать бокалы, он сам встал на место бармена. Мы с Марго даже ухитрились ненадолго забежать в ее комнату, и этого никто, кажется, не заметил. Сейчас она болтала с Жанин и другими девушками, так что я решил, что более удачного момента не представится.