Дмитрий Карасюк - История свердловского рока 1961-1991 От «Эльмашевских Битлов» до «Смысловых галлюцинаций»

Кое-кто может возразить мне, но зря, ибо я считаю, что альбом получился неплохим, но для Насти Полевой «неплохо» — это мало: многие мои знакомые, как и я, ожидали гораздо большего впечатления. В чем дело?

Похоже, сама Настя просто «перегорела» до срока, в то время как остальные участники «пылали вполнакала», озабоченные собственными проблемами (это было заметно и на майском выступлении группы «Настя», когда музыканты на сцене словно отдавали долг чести, не более того).

Композиционно альбом выстроен как-то неровно, три верхних хита сгруппированы во второй половине фонограммы, что невыигрышно при первом ознакомлении с материалом. Конечно, музыка Насти предназначена не для ног (за исключением бутусовской «Клипсо-Калипсо»), но вставить «вкусный» номер вроде «Тацу» или «Ночных братьев» в начало альбома было бы тактически вернее.

Я не знаю, кому принадлежит идея так романтизировать тексты, но здесь Илюша просто перешагнул нормы допустимого, утопив всех в сиропе восточной экзотики.

Профессионально сыграны инструментальные партии, трудно придраться к звучанию, отменны аранжировки (чувствуется опытная рука Пантыкина), но самой Насте, по-моему, просто недоставало энергии, чтобы донести до нас свои замыслы. А может быть, идея перестала греть ее. Похоже, время светлых сказок Кейт Буш и фантазий корифеев британского арт-рока прошло. Пора искать что-то истинно свое — от начала и до конца. Это очень непросто, но я верю в тебя, Настя! Знаю, что музыка для тебя — не модная тряпка, а необходимая реальность, жизненный принцип.

Настройся, собери все силы и, прикусив губы, ползи вверх, к вершине успеха.

Леон

(«Марока», 1987, № 4)

Было время, когда многим очень нравились электронные барабаны. И легкие они, и удобные, и пританцовывать за ними можно, и цвета у них разные, и даже форма: хочешь — бери квадратные, а хочешь — шестиугольные. Не то что обыкновенные хэты и бочки, которые все одинаково круглы, как пробка. Правда, звук у электронных стукалок механический и однообразный. Но какая разница, под что народу оттягиваться?

Весь дебютный альбом группы из Свердловска-45 пронизан навязчивым звуком электронных ударных. Наверное, «ОТК» хотел таким образом казаться современней, но получилось только хуже. На метрономоподобный стук, как рыбы на кукан, нанизаны все десять треков. У многих песен есть все слагаемые для получения знака качества: и мелодии хорошие, и слова самого Аркадия Застырца, и слаженная игра участников… Но мерное бацанье погубило весь драйв, явно присутствовавший в программе изначально. Кроме того, из-за мерных ударов по плоскостям погибла вся концепция. Этот альбом можно назвать по имени любой из композиций — хоть «Марабу», хоть «Письмо в ЖЭК». Громкое тиканье убивает любой скрытый смысл. Нововолновый альбом превратился в сборник для дискотек. После серии электронных хуков потенциально интересный продукт оказался в глубоком нокауте.

Д. Лемов, 2015

«Отражение» из Свердловска … записало свой второй альбом и … шагнуло вперед. Музыку этой группы и раньше отличали самобытные идеи, но с текстами было худо. В группе нет своего текстовика, и она пользуется услугами «варягов», что характерно для свердловской школы рок-музыки. На этот раз, как кажется, с «варягами» повезло больше, и они по-настоящему вжились в группу. Во всяком случае, такие песни, как «Более чем скромный лексикон», «Тот, кто получает пощечины», «Злой рок», «Конъюнктура», звучат очень хлестко. В музыке нет «хитовости» «Наутилуса» или общедоступности «Чайфа», но она далеко не банальна, и, что характерно, со второго и третьего прослушивания нравится больше, а это очень хороший признак. Есть очень интересные находки, например, в «Пощечинах», когда музыка, полная сарказма, вдруг сменяется мажорной, жизнеутверждающей кодой, которая как бы сметает настроение иронического пессимизма. Исполнительский уровень группы, а также уровень записи — на хорошей, профессиональной высоте. Мне кажется, этим своим альбомом «Отражение» утвердило себя в авангарде свердловского рока. Хочется пожелать лишь большей слитности вокала с текстами, иной раз все же чувствуется, что песня «исполняется», а не рвется изнутри.

Рок-дилетант Александр Житинский

(«Аврора», 1988, № 7)

В первой половине 1980-х «С-34» подкупала немногочисленных слушателей своих многочисленных альбомов мелодичным битом в музыке и ненавязчивой иронией в текстах. Куда все это подевалось? На смену легкости и юмору появились агрессивная новая волна и бескомпромиссный пафос. Причем new wave не образца соседского «Наутилуса», а, скорее, наподобие питерской «Алисы». Кинчев с компанией посетил Свердловский рок-клуб в марте 1987-го и, судя по всему, произвел такое впечатление на братьев Пучковых, что в их песнях появились даже прямые аналогии с «Алисовскими» текстами (сравни: «Идет волна» («Алиса») — «Нужна волна» («С-34»)). В песне «День за днем» клавишные и голос вообще смахивают на «Duran Duran» или на «Frankie Goes to Hollywood». Хотя «Алисы» в любом случае в «Без чудес» намного больше. Понятно, почему этой пленке достался диплом всесоюзного конкурса магнитоальбомов журнала «Аврора». Сердцу и ушам ленинградца Александра Житинского было приятно услышать эхо родных питерских напевов, отразившееся от Уральских гор. И пускай эхо это запечатлено не ахти как, но высокий пафос невозможно скрыть никакими огрехами записи.

Д. Лемов, 2016

Единственный альбом «Флага» периода лидерства Сергея Курзанова (и последняя студийная полноформатная запись группы) до краев переполнена ррреволюционностью. Пафос просто выпирает изо всех составляющих этого релиза. Бравурный хард-рок побуждает слушателей взвиться кострами и маршировать колоннами незнамо куда. Патриотическо-разоблачительные тексты призывают одновременно любить СССР и не верить советской пропаганде. Стихи намекают, что «в помойное ведро» надо кинуть не только голову, с которой начала тухнуть рыба (партаппарат? Политбюро?), но и всю нечищенную рыбью тушку (неужели всю окружающую музыкантов страну?!). Разрыву мозга способствуют и лихие курзановские речевки с нежными рифмами «поллюция-революция». Общая тяга к пафосу заразила и звукорежиссера Александра Тропынина. Видимо, желая придать музыке еще большей схожести с лязгом ленинского броневика, он так перебрал с низами, что слова разобрать трудно. Общую какофонию усиливает еще и то, что альбом сделан в псевдо-зальном ключе — под всю фонограмму подложены ор и вопли истеричной публики. С одной стороны, понятно, что революционным трибунам никак нельзя без восторженных масс, но на сохранившихся записях настоящих концертов «Флага» публика ведет себя гораздо воспитанней, позволяя вникнуть в смысл песен.