Дмитрий Карасюк - История свердловского рока 1961-1991 От «Эльмашевских Битлов» до «Смысловых галлюцинаций»

Но если абстрагироваться от политических идей, лежащих на поверхности текстов песен (они, при ближайшем рассмотрении, вообще-то представляют собой сборник пародий на идеологическую терминологию), «Красный хач» — это чистой воды эстетизм в духе Питера Гринуэя. Сравните тягу к фрейдистским пищеварительным извращениям в фильме «Повар, вор, его жена и любовник» и постоянные угрозы «Красного хача» сожрать всех личных врагов — «краснопузых», мажоров и прочее отребье — это при том, что фильм британского киноклассика вышел годом позже.

В целом же альбом «Коричневые батальоны» группы «Красный хач» — это аутентичный панк с его минимализмом, возведенным в степень максимализма.

Алексей Коршун, 2015

В середине 1988 года петь о политике стало дурным тоном. К тому времени не обличал со сцены власть коммунистов и бюрократов разве что Валерий Леонтьев. «Отражение» тоже поет на перестроечные темы, но делает это совсем по-другому, чем большинство вокальных бичевателей социальных язв.

Герой альбома «Членский взнос» — тридцатилетний раздолбай, которому осточертела не только Советская власть, но и все разговоры о том, насколько эта власть ужасна. Слова «Вы нас достали, товарищ Сталин» обращены не только к самому Вождю народов, но и ко всем его ниспровергателям, заполонившим в конце 1980-х страницы «Огонька» и «Московских новостей». Фраза звучит не очень корректно, но герой альбома и не стесняется своего дурного воспитания, которое позволяет говорить на любые темы, не особо выбирая выражения. Нет, он вовсе не быдло, ему отвратителен «шовинизм дядей Вась», он, скорее, циник-индивидуалист. Ему претит быть частью любого стада, в котором «и ты свинья, и я свинья» (неожиданный парафраз с «Сытой свиньей» «Агаты Кристи», написанной в том же году). Для раздолбая царящая вокруг политическая возня — не более чем броуновское движение, за которым прикольно наблюдать со стороны с ироничным презрением. Он не хочет «быть скотом» ни в каком стаде, и при этом не важно, какой флаг подымает пастух. Любая толпа вызывает у него недоверие. Любую общественную движуху он сравнивает с цирком-шапито.

Лирический герой «Отражения» «вспомнил неожиданно, что я — человек», и на этом политическая тема для группы была закрыта. Внеся свой весомый «Членский взнос» в ведомость отечественного полит-рока, «Отражение» обратилось к общечеловеческим ценностям, которые предоставляли гораздо более обширный простор для творчества.

Д. Лемов, 2015

Не принято оценивать художественное произведение эпитетами с приставкой «не»: «неплохой, неглупый, неаляповатый». Но к последнему альбому «С-34» хочется применить определение «небанальный». Назвать его оригинальным язык не поворачивается — все-таки утяжеленной волны с избытком хватало даже в отдельно взятом Уральском регионе. Но когда Александр Пучков с истинно свердловским пафосом яростно выпевает в заглавном треке, разоблачающем конформизм, «Я останусь прежним /Каким был при Брежневе», происходит полный разрыв шаблона. Первая мысль: «Какая странная рифма и никуда не годная мысль!» Но слушаешь дальше и понимаешь, что это особая разновидность уральского стеба — «стеб пафосный».

Когда в песне про реалии перестроечной жизни звучит «Следим за ускорением по ценам на вино», то вспоминаешь, что ноги этой издевки растут из первых записей «С-34» — та же усмешка в текстах, разве что раньше она пелась без такого пафоса. Все становится на свои места, и уже понимающе улыбаешься, слушая саморазоблачительный рассказ о старом рокере, которого под влиянием «колбасного духа» волнуют совсем иные мечты, нежели в молодости.

Ставшая уже штампом антивоенная тема вывернута наизнанку: «Опять пугают нас войной, но… страшнее тот, кто здесь внутри с экрана это говорит». Попытка поискать военную угрозу не на базах НАТО, а в собственном телевизоре уж точно небанальна. Ощетинившийся ехидными иглами альбом сопротивляется окружающему миру даже названиями песен («Останусь прежним», «Не сдамся!»). Заканчивается он гимном нонконформизму «Гитара с черным грифом». Конечно, здесь тоже не обошлось без подколок («самосолдаты на самовойне», бьющиеся головой об стену — очень характерный образ), но это идет песне только на пользу.

Остроумные тексты положены на цепляющие мелодии, запоминающиеся с первого раза, а порой даже слишком прилипчивые. Результат получился очень достойный. В слова хочется вслушиваться, а музыку переслушивать — отличный итог для любого альбома!

Д. Лемов, 2015

Название коллектива вроде бы предвещает научно-фантастические неземные звуковые структуры, что-то вроде космической психоделии или хотя бы спейс-рока. Но ничуть не бывало. Музыка группы «Солярис» — не просто земная, она олицетворение жизненного пульса голубой планеты. И пульс этот воплощен в полновесном звуке духовых инструментов, которые, кроме привычных рок-н-ролльных гитар и барабанов, стали основой саунда этого коллектива, скорее даже, мини-оркестра.

Само использование духовой секции в рок-музыке — дело щепетильное, доступное лишь исполнителям с хорошей подготовкой, а лучше всего — с музыкальным образованием. Карьеры джаз-роковых конгломератов «Chicago» и «Blood, Sweat & Tears» — лучшие тому примеры. Но именно здесь и кроется опасность попасть в лапы чистого формотворчества, музицирования ради музицирования без какой бы то ни было смысловой нагрузки, не говоря уже о философии.

На сцене группа «Солярис» смотрелась очень крепко. Еще бы! Студенты и выпускники консерватории и музучилища им. Чайковского выучены прекрасно держать в руках трубы, тромбоны и саксофоны. Но концертное великолепие совершенно перечеркивается звукозаписью. И дело не столько в несовершенстве аудио-технологий, хотя и в этом тоже. На концерте «Солярис» мог завоевать аудиторию одним напором джаз-фанкового саунда, в котором слышались интонации « Style Council», отзвуки «Latin Quarter» и ритмические рисунки « Matt Bianco». Такая экзотика для наших северных суровых широт крайне непривычна. Музыканты «Соляриса» поэтому и воспринимались как пришельцы из иных миров — не космических, но сказочных. И тексты песен не имели никакого значения.

Но на записи к словам поневоле приходится прислушиваться. И вот эта невнятная, не замечаемая на концерте вокально-вербальная составляющая материала, которая должна была бы придать ему цельность и законченность, — она все губит. Тексты в лучшем случае представляют собой пародию на Кормильцева и Кузьмина разом, в худшем — безуспешно пытаются дублировать слоганы бунтаря Борзыкина. И это портит всю картину.