Дмитрий Карасюк - История свердловского рока 1961-1991 От «Эльмашевских Битлов» до «Смысловых галлюцинаций»

В 1983 году «Наутилус» выпустил свой первый альбом «Переезд». За его оформление взялся однокурсник Бутусова Ильдар Зиганшин. Он тогда находился под сильным впечатлением от работ группы художников «Hipgnosis», оформлявшей альбомы известных британских групп. Ему хотелось добиться такого же эффекта, чтобы слушатель, ставя перед собой обложку, чувствовал, как звук и изображение срастаются в единое целое.

«У меня была фотосессия из клуба САИ, где писался «Переезд». Но от нее веяло такой же безысходностью, как и от самого альбома. Поэтому мне не хотелось ее использовать. Я предложил ребятам прогуляться в сторону Плотинки и поснимать там. Дошли до Каменного моста и во дворе полуразрушенного дома нашли замечательное место. Отсняв пленку, я понял, что у меня есть картинка, которая поможет объяснить смысл «Переезда». Для меня было абсолютно понятно, что обложку нужно делать на основе какой-то странной фотографии, хотелось привнести больше жизни. Рисунок — это всегда немного придуманная история, а фотография — всегда новое пространство».

Первый опыт Ильдара Зиганшина оказался удачным. Бутусов мог сам оформлять альбомы «Наутилуса», он даже как-то нарисовал эскиз для «Разлуки», не пошедший в дело. Но обложки всех магнитофонных релизов группы Слава доверил Ильдару. Вскоре к Зиганшину стали обращаться и другие музыканты. Его работы украшают альбомы многих ведущих групп рок-клуба. «Сотрудничая с Настей, интересно было визуализировать все это корейско-японское море слов и звуков. Самый первый вариант оформления «Тацу» бесследно пропал — Настя отослала его какой-то зарубежной тетке, с которой велись переговоры о выпуске пластинки. Пришлось воспользоваться оставшимся отпечатком. А так как я рисовал кисточкой с проявителем по засвеченной фотобумаге, варианты отличались».

Ильдар утверждает, что оформлять музыку, которая ему не нравится, он бы не стал. «Разве что под угрозой голода или за очень большие деньги». Тем не менее порой приходилось наступать на горло собственным принципам. Он пообещал оформить «кабинетовское» «Вскрытие» (1987), но послушал его и слегка скис: «Я ожидал нового «Трека», вышедшего на более совершенный технический уровень, но ничего подобного не обнаружил. До сих пор не могу понять, зачем и для кого этот альбом был записан. Но раз уж пообещал сделать оформление, надо держать слово. Когда Скрипкарь стал поторапливать, я по-быстрому сварганил то, что получилось. Сказать, что удовлетворен своей работой, не могу. Я постарался выразить тему контроля, которая звучит в текстах, поддержать ее визуально».

Конечно, художников и фотографов, оформлявших магнитофонные альбомы, было много. Дмитрий Константинов делал обложки для «Чайфа» и «Ассоциации», Сергей Дербышев — для «Апрельского марша», Константин Антонов — для «С-34». Первым альбомом, оформленным с помощью компьютера, стал «чайфовский» «Дерьмонтин» (1987). Алексей Густов с помощью электронно-вычислительной машины и матричного принтера умудрился изобразить белую ворону с вылетающими из клюва звуками «гав» и «на». С появлением компакт-кассет художники освоили новый формат. Для альбомов «Р-клуба» и «Ассоциации» Александр Коротич изготовил вкладыши в маленькие прозрачные коробочки.

Последним оформленным магнитофонным альбомом, выпущенным в Свердловске, стал «Лучший город Европы» «Чайфа» (1988). Правда, трудился над ним москвич Александр Шишкин, который сделал не только обложку, но и шикарный фотобуклет. Уже начиналась эра виниловых пластинок, да и время компакт-дисков было не за горами. Переход на эти аудионосители только подтвердил репутацию свердловских дизайнеров. Александр Коротич и Ильдар Зиганшин перешли на оформление лонгплеев и CD. А часть альбомов «магнитофонного» периода свердловского рока переизданы на современных носителях, почти без изменения обложек. Творения «Урфина Джюса», «Наутилуса», «Насти», сверкающие современной полиграфией, разве что цветовой гаммой отличаются от черно-белых фото, наклеенных на коробки с магнитофонной лентой.

Гостеприимная столица Азербайджана, обладавшая большим опытом проведения разнообразных музыкальных фестивалей и праздников, решила в конце 1981 года устроить еще один песенный конкурс. Проходил он под эгидой Азербайджанского инженерно-строительного института, и формально в нем должны были участвовать только студенческие коллективы, представлявшие вузы строительного профиля. Но на строгое соблюдение «Положения о фестивале» никто не обращал внимание. В результате в Баку со всех концов СССР съехались рок- и не рок-группы, и имевшие хоть какое-то отношение хоть к каким-то вузам, и даже вовсе не студенческие.

Из Свердловской области прибыла представительная делегация. Профильный архитектурный институт выставил «Змей Горыныч бэнд», «Урфин Джюс» представлял Верхнепышминский завод игрушек «Радуга». Какая организация из секретного города Свердловск-44 делегировала на фестиваль группу «Отражение», никто даже не интересовался.

Праздник начался 18 ноября. В кулуарах Дворца спорта Азербайджанского политехнического института имени Ильдрыма и в профилактории, куда селили гостей, поговаривали, что конкурс не совсем честный: обладатель первого приза определен заранее — им назначена местная группа «Озан». Поэтому основное рубилово шло за второе и третье места.

Первым из свердловчан 20 ноября выступило «Отражение». Аппарат на сцене был мощный, но совершенно не отстроенный. Чуть растерявшиеся от этого «отраженцы» повели неравный бой с аппаратурой, бомбардируя зал своей музыкой. Их программа для фестиваля подходила слабо: большую ее часть составляли инструментальные композиции, в том числе импровизации в джазовом стиле, песни чуть ли не в духе студенческих капустников и романтические баллады Александра Завады. По словам присутствовавшего на фестивале Олега Раковича, ««Отражение» тогда еще не нашли свой почерк, это была шумная команда с красивыми песнями, этакое ВИА в рок-стиле». Публика заразилась их энтузиазмом и аплодировала после каждого номера.

На следующий день «Урфин Джюс» обратил на себя внимание еще во время дневной настройки. Все участники вечернего концерта полностью прогоняли свои программы, а «УД» лишь пять минут поиграл один рифф и ушел со сцены. Присутствовавшие на репетиции были заинтригованы.