Дмитрий Карасюк - История свердловского рока 1961-1991 От «Эльмашевских Битлов» до «Смысловых галлюцинаций»

Вечерний концерт был самым представительным, в нем участвовали оба претендента на призовые места из местных: азербайджанские группы «Озан» и «Сидраш». Руководитель первой был одним из организаторов фестиваля, что объясняло многое в будущей призовой таблице. «Озан» в ту пору играл арт-рок с очень сильными национальными мотивами, «Сидраш» — профессиональный джаз-рок с элементами фанка. Зал приветствовал обоих, как своих родных, да еще и как потенциальных победителей.

«Горынычи» выступали шестыми. Что-то опять разладилось с аппаратурой, и они проковырялись с ней более получаса, изрядно утомив публику. Поэтому начало их выступления аудитория встретила довольно прохладно, но когда вышла красивейшая высоченная блондинка Лена Жданович, весь зал умер, все мужчины завороженно хотели слышать ее голос — Кавказ есть Кавказ! «ЗГБ» исполнил свои самые лиричные песни. Гвоздем программы был нежный блюз «О, моя гитара, делишь ты со мной печали и радости». Лена играла на фортепиано, Гарань выдал потрясающее гитарное соло… В конце выступления на сцену из зала поднялся Гена Баранов в купленной утром на экскурсии кепке-аэродроме и вручил Лене букет. Зал принял Гену за своего и наградил аплодисментами — горячие бакинцы внутренне пожалели, что сами не догадались купить цветов и упустили свой шанс прикоснуться к этому чуду красоты с далеких северных Уральских гор.

«Урфин Джюс» вышел на сцену уже после выступлений команд-хозяев. Пантыкин прилетел в Баку сильно простывшим, с высокой температурой, поэтому выступление было для него личным маленьким подвигом. Но в первую очередь и для него самого, и для группы «Урфин Джюс», и для всех присутствовавших в огромном зале бакинского Дворца спорта этот концерт стал одним из главных музыкальных событий жизни, погружением в атмосферу того магического явления, которое называется «Рок».

««Урфин Джюс» всех просто порвал, — вспоминает Олег Ракович. — Я помню этот шок огромного зала. «Урфин» как молния пробил его, и при этом впечатление от музыки осталось цельным, умудрилось не рассыпаться. «Урфин Джюс» был ракетой, энергетической торпедой, паровозом всего фестиваля. Баку очень много дал группе в плане самоутверждения».

Бакинская пресса также высоко оценила выступление свердловчан: «Видимо, не случайно дали ребята своему ансамблю имя одного из героев детской сказки «Волшебник Изумрудного города». Что-то и во всем их облике, и в манере исполнения было игрушечно-сказочное. Но это нельзя поставить в упрек, наоборот, ансамбль покорял своей непосредственностью, современностью и мгновенно «заводил» зал. «Заводными» были песни собственного сочинения в популярном стиле «рок»… Без такого ансамбля трудно в наше время представить хорошую студенческую дискотеку».

Неудивительно, что после такого концерта Пантыкин утром проснулся здоровым — эмоции победили вирусы. Но это будет только утром. А пока «урфины», принимая поздравления и благодарности, вернулись в зал, послушали выступление интересной, но эмоционально холодноватой джаз-роковой группы «Солнечные часы» из Вильнюса и поехали в профилакторий. Там «отраженцы» закатили грандиозный банкет для всего свердловского десанта, в котором не принимал участие только хворый Пантыкин. На огонек подтянулись и музыканты из других городов. Праздник, приобретший формы всесоюзного межнационального братания, затянулся до пяти утра. Общее состояние прекрасно передают воспоминания об этой after-party Алексея Гараня: «Иду по коридору, смотрю — навстречу движется Егор и заваливается набок. Я не обратил внимание — пьяный и пьяный, а, оказывается, произошло землетрясение, и здание ходуном ходило. А мы и не заметили». Сильных природных катаклизмов в конце 1981 года в Азербайджане не зафиксировано. Правда, к подземным толчкам силой в 1–2 балла в Баку давно привыкли и внимания на них не обращают. Видимо, жителей сейсмологически устойчивых Уральских гор легкая дрожь гор Кавказских сбивала с ног. Или профилакторий «ходил ходуном» не только от колебаний почвы?

На следующее утро заседало жюри. Всех руководителей ансамблей приглашали в ректорат АзИСИ и расспрашивали, кого они представляют и есть ли у них заверенные соответствующими органами разрешения на исполнение всех прозвучавших песен. Вечером состоялись подведение итогов фестиваля и финальный гала-концерт. Гран-при получил, как все и знали заранее, «Озан». Лауреатами первой степени стали «Сидраш» и «Солнечные часы». Лауреатами второй степени объявили коллектив из Белорусского педагогического института. Это был типичный ансамбль политической песни, его музыка резко отличалась от всего, что звучало на фестивале, но зато тексты были абсолютно безупречными с политической точки зрения. «Урфину Джюсу» досталось лауреатство третьей степени, но зато при оглашении его имени зал разразился овацией. И это легко объяснимо: если вынести за скобки азербайджанцев, явно пользовавшихся подчеркнутым благоволением жюри, и официально-политкорректных белорусов, то по музыке конкуренцию «УД» могли составить только литовские «Солнечные часы». Публика прекрасно понимала все эти тонкие расклады и награждала самыми громкими аплодисментами тех, кого считала лучшими на самом деле. Во время заключительного концерта «Урфин Джюс» не отпускали со сцены дольше всех.

«Отражение» получило приз «За лучшую программу инструментальных произведений», Лене Жданович вручили «Хрустальную клавишу», как лучшей вокалистке, а Саша Плясунов из «ЗГБ» был признан лучшим барабанщиком фестиваля. Грамоту за наивысшее качество звука получил оператор «УД» Виктор Резников.

В Баку еще долго жила память о выступлении уральцев. По крайней мере, даже десять лет спустя, в 1991 году, бакинские киоски звукозаписи бойко торговали кассетами «Урфин Джюс. Концерт в Баку».

Через месяц после завершения фестиваля верхнепышминская газета «Красное знамя» опубликовала заметку «Музыкальный «десант»», подписанную аппаратчиком опытного завода А. Королевым. В ней рассказывалось об успехе в Баку некой вокально-инструментальной группы производственного объединения «Радуга». Эта группа на всякий случай не была названа по имени, но зато в заметке перечислялись ее участники: И. Кормильцев, В. Назимов, И. Белкин, В. Резников и «самодеятельный композитор И. Пантыгин». Анатолий Королёв, работавший помимо аппаратчика еще и менеджером «Урфина Джюса», и побывавший вместе с ними в Баку, естественно, знал и как называется группа, и как звучит ФИО ее лидера. Так что стилистические и фактологические особенности этой публикации явно на совести журналистов «Красного знамени».