Юрий Тынянов - Поэтика

Лирика о лирике продолжается. Самый дурной вид лирического токованья. Домыслы. Произвольные посылки. Метафизические догадки.

Все шатко, валко: сплошная отсебятина. Не позавидуешь читателю, который пожелает почерпнуть знание о Блоке из литературы 1921-1922 гг.

Работы, именно "работы" Эйхенбаума и Жирмунского тонут в этой литании, среди болотных испарений лирической критики" ("Россия", 1922, № 1, стр. 28; об отношении Эйхенбаума к статье Жирмунского см. в прим. к "Запискам о западной литературе" в наст. изд.).

Из других откликов на статью Тынянова отметим сочувственное упоминание Г. Винокура - в его рец. на сб. "Об Александре Блоке" (газ. "Новый путь", 1922, 25 янв.), замечания А. Рашковской ("Вестник литературы", 1922, № 2-3, стр. 21), характерные тем, что полемика основана на переводе его наблюдений в биографический план, и И. Груздева ("Книга и революция", 1922, № 3, стр. 86), сочувственно излагавшего сопоставление Блока и Гейне (о близости некоторых взглядов Тынянова и Груздева в нач. 20-х годов см. прим. к рец. на альманах "Петроград" и к "Промежутку", а также упоминания К. Локса ("Печать и революция", 1922, № 1, стр. 289) и Ф. Степуна ("Шиповник", I, 1922, стр. 177) с противоположным отношением к самой теме статьи.

Статья Тынянова вводила новое и имеющее большую теоретическую ценность понятие "лирического героя" (о почти одновременном появлении этой категории у Тынянова и А. Белого ср.: Л. Долгополое. Личность писателя, герой литературы и литературный процесс. - "Вопросы литературы", 1974, № 2, стр. 120-121). В противовес затрудненному освоению новой трактовки категории "героя", намеченной (правда, очень кратко) в ПСЯ (см. также прим. к статье "О композиции "Евгения Онегина""), это понятие активно усваивалось последующей - особенно литературно-критической - традицией и приобрело широкую употребительность, к сожалению, в сильно упрощенном виде. Оно почти не уточнялось и стало покрывать собою в упомянутой традиции самые разные способы взаимоотношений "автора" с текстом (см. также прим. к статье "Литературный факт"). В качестве примеров научного использования категории "лирического героя" следует назвать работы Г. А. Гуковского ("Пушкин и русские романтики". М., 1965, стр. 140-163) и Л. Я. Гинзбург ("О лирике". Л., 1974, стр. 159-162).

Данная статья была первым выступлением Тынянова о современной литературе, с остротой продемонстрировавшим основания его критики: категория "вечного" не участвует в анализе - "дело поэта должно быть оценено с какого то пункта", поскольку "одно и то же поэтическое явление, один и тот же факт поэзии играют разную роль в разные эпохи" ("Валерий Брюсов". - ПСЯ, стр. 259); взгляд историка литературы не противоречит в этом смысле подходу критика. Тынянов писал о Блоке и Брюсове вскоре после их смерти, стремясь, не без полемики со статьями-некрологами и воспоминаниями, уяснить значение не "личности" или "биографии", а самого дела поэта. Первые шаги посмертной жизни поэта есть момент, когда в попытках этого осмысления сходятся критика и история литературы. В статьях о Блоке и Брюсове последнее слово критика было и первым словом историка литературы. Оно назвало определяющие для поэтики Блока чорты - интенсивное использование традиционных поэтических формул и связь с романсом.

Статьи о Блоке, Брюсове и Хлебникове представляют один из двух главных типов, различимых в критическом наследии Тынянова. Другой критический жанр сформирован статьями "Литературное сегодня" и "Промежуток", написанными в один год и имеющими целью охватить литературное поле современности в целом.

1 А. Белый. Дневник писателя. - "Записки мечтателей", 1919-1921, № 1-3. Полемику с утверждениями, высказанными в начале статьи Тынянова, см.: Д. Максимов. Поэзия и проза Ал. Блока. Л., 1975, стр. 180. Однако, как явствует из дальнейшего, эти утверждения следует понимать в плане тыняновской категории лирического героя: проза Блока внеположна по отношению к его лирическому герою (что, разумеется, не исключает ее самостоятельного значения).

2 "Жизнь искусства", 1921, № 804 (статьи Ю. Анненкова, М. Кузмина, В. Пяста, П. Сторицына, М. Шагинян).

3 К этим мыслям Тынянова, как и к замыслу всей статьи, очень близки рассуждения Томашевского о "биографическом лиризме" символистов. Ср., в частности: "Таким поэтом с лирической биографией был Блок. Недаром за первый же год после его смерти мы получили богатую мемуарную и биографическую литературу о нем. И это потому, что его биография была живым и необходимым комментарием к его произведениям. [...] Блоковская легенда - неизбежный спутник его поэзии. Элементы интимного признания и биографического намека необходимо учитывать в его поэтике" ("Книга и революция", 1923, № 4 (28), стр. 9). Ср. о "человеке" и "поэте" в воспоминаниях А. Белого о Блоке ("Эпопея", 1922, № 1, стр. 125).

4 Из стихотворения "Просыпаюсь я - и в поле туманно...".

5 "Зачатый в ночь, я в ночь рожден...".

6 "Двойник".

7 Выделенные слова - из стихотворений "Так окрыленно, так напевно...", "Клеопатра", "О жизни, догоревшей в хоре...".

8 "Как тяжело ходить среди людей...", "Всю жизнь ждала. Устала ждать...".

9 Из статьи "Дитя Гоголя".

10 "Когда вы стоите на моем пути...".

11 "Балаган"; эпиграф из пьесы А. Дюма "Кин, или гений и беспутство".

12 "Друзьям"; эпиграф из А. Майкова.

13 "Россия".

14 "Новая Америка".

15 "Балаган".

15а К этому взгляду Тынянова кажется близкой следующая мысль Мандельштама в статье "Буря и натиск" : "Блок - сложнейшее явление русского эклектизма, - это собиратель русского стиха [...]. Великая работа собирания русского стиха, произведенная Блоком, еще не ясна для современников, и только инстинктивно чувствуется ими как певучая сила" ("Русское искусство", 1923, № 1, стр. 80).

16 "Она, как прежде, захотела...", "Как тяжело ходить среди людей", "Всю жизнь ждала. Устала ждать...".

17 "Равенна". Ср. истолкование этой же "банальности" у Мандельштама ("Разговор о Данте". М., 1967, стр. 22).

18 "В ресторане", "Превратила все в шутку сначала...".

19 Работы под таким названием у Шкловского нет. В книге Шкловского "Розанов" ("Опояз", 1921) упоминаемая Тыняновым мысль сформулирована лишь в одной фразе (стр. 6-7, ср. Жирмунский, стр. 203); она развивается в книге В. Шкловского "Поиски оптимизма" (М., 1931, стр. 107-109). Ср. специальную работу: Ю. Лотман и З. Минц. "Человек природы" в русской литературе XIX века и "цыганская тема" у Блока. - В кн.: Блоковский сборник. Тарту, 1964. О значении обращения Блока к романсу см. также: З. Г. Минц. Лирика Александра Блока. Вып. 3. Александр Блок и традиция русской демократической литературы XIX века. Тарту, 1973, стр. 36-37 и др. (См. также работы этого автора, сопоставляющие Блока с Пушкиным, Гоголем, Толстым и др. писателями XIX в.) Ср. также: Т. Хопрова. Музыка в жизни и творчестве А. Блока. Л., 1974, стр. 29-32, 101-108.

20 "Дым от костра струею сизой...", "Седое утро".