Андрей Горохов - Музпросвет

Есть ли гарантии успеха творческого процесса? Конечно нет. Если ты превращаешься в единственного представителя своей собственной экзотической культуры, то ты идешь на большой риск. В идеале единственный носитель собственной культуры и не задает вопроса, имеет ли смысл это превращение или нет, он постепенно закукливается, не видя, что с ним происходит.

Таким образом, на предательский вопрос: «А интересной ли окажется продукция отшельника?» — общий ответ таков: скорее всего, нет. Если накрученный им вокруг себя «свой музыкальный мир» достаточно плотен и когерентен (и хочется добавить — бредов, то есть независим от распространенных штампов), а мы, в свою очередь, разделяем многие фобии и заморочки автора, то есть ненавидим и игнорируем то же, что ненавидит и игнорирует он, то мы сочтем его музыку интересной.

Отшельника при этом не нужно представлять себе буквально, ведь речь идет о замкнутости пространства операций: даже если кто-то ищет музыку денно и нощно, это вовсе не значит, что он вышел в широкий мир, нет, он по-прежнему сам собирает себе хлам в соответствии с собственными критериями и представлениями.

А если критерии разделяют еще много кто, если эти критерии — широко известные штампы? Пример такого сорта дает нам техно (или панк-рок, или металл, или брейккор). Техно вполне самоизолировано, набор операций и необходимых для них талантов был быстро ограничен. Получается, что широко известные примеры коллективной косности — это примеры коллективного отшельничества.

Музыку описать очень просто: ритм-машина и гудящий синтезатор. Сверху — голос. Все звучит протяжно и невесело; название проекта «Звуки синтезатора Casio для болезненно одиноких» истине вполне соответствует. Пластмассовый синтезатор Casio — близкий родственник пачки пластмассовых же фломастеров ярких химических цветов. Насколько фломастеры постыдно антиживописны, настолько же и синтезатор Casio постыдно антимузыкален. На нем лежит отпечаток бессмысленного детства, полного тоски, отчаяния и одиночества. Делать на таком инструменте глубоко лиричную музыку, полную приторно-сладких мелодий и описаний судеб живых людей, — это довольно смелая идея. Casiotone For The Painfully Alone — человек-оркестр. Человека зовут Оуэн Эшуорт, живет он в пригороде Сан-Франциско, работает продавцом билетов в местном кинотеатре. Огромный, бесформенный, щекастый и очкастый Оуэн производил впечатление человека, навечно ушедшего в себя, и я долго раздумывал, о чем я с ним буду разговаривать, но оказалось, что он бойко и живо реагирует на вопросы. Я быстро убедился, что передо мной — грамотный и остроумный человек с очень ясной художественной концепцией. Говорил он резким низким голосом.

Можно ли сказать, что, когда голос записан вообще без искажений, это тебя раздражает? Скажем, в чужой музыке?

«Нет-нет, я думаю, что это вполне подходит к чужой музыке. Я воображаю себе свою музыку как очень маленькую… она плотно упакована, чтобы быть в себе уверенной… я хочу, чтобы ей была свойственна некоторая клаустрофобия. И соответственно я выбираю для нее подходящие звуки».

Насколько к ней применимо слово «искренняя» (sincere)?

«О! Я люблю это слово и все время его повторяю, но я не знаю, что оно значит применительно к музыке. То же самое относится и к слову „честность“ (honesty). Я знаю, что я сам предпочитаю музыку, в которой есть характер и за которой ты слышишь человека с характером, я очень живо на нее реагирую. Я люблю эмоциональную музыку, которая кажется честной и искренней… я не могу определить, что это такое. Я знаю, что противоположность — это ложь, то, что является неправдой, я и это очень ясно слышу, но тем не менее определить, что такое правда и как она звучит, я не могу. Некоторая музыка для нас звучит честно и искренно, но одновременно мы имеем дело с трюком, уловкой. Да, это противоречие, но на самом-то деле его нет. Я знаю, что определенные вещи для меня очень значимы, они на меня действуют… это внутреннее ощущение. Я сам пытаюсь делать то, что я считаю подходящим и адекватным… и это действует на других людей. И им тоже в голову приходят слова „честный“ и „искренний“. И я не думаю, что эти слова не имеют отношения к делу, потому что в моей музыке объединяются вещи, которые для меня очень важны, это самые важные для меня вещи».

Что за персонажи населяют твои песни? Возможно, они являются твоими проекциями?

«О да, в каком-то смысле это так, это мне внутренне близкие люди. Это придуманные мной персонажи, с которыми случаются всякие истории, или же эти истории случались с моими друзьями. Эти истории — как маленькие киносценарии. В колледже я учился на кинорежиссера, но я понял, что из меня делают голливудского кинорежиссера, который может работать только в системе голливудского киноконвейера. Мне этого совсем не хотелось, я заметил, что за несколько лет в колледже я не снял ни одного фильма. Но мне было интересно сочинять истории про людей. В моих песнях очень много от кино. Важно не только то, что происходит, но атмосфера, скорость событий, ситуация, окружающая обстановка и прежде всего — отношение к происходящему: как это увидено, снято. Поэтому и некоторые песни такие короткие — как короткие сцены в фильме. Выразительные сцены нельзя затягивать».

А как же другое объяснение, связанное с автоответчиком?

«Да, оно тоже верное, идея моего первого альбома и вообще всего проекта состояла в том, что человек звонит кому-то, но никого не застает дома. Он наговаривает на автоответчик то, что с ним произошло, что его расстроило. Я заметил, что слушать записи на автоответчике часто интереснее, чем разговаривать с людьми. Человек, говорящий на автоответчик, часто оказывается более искренним… но одновременно ему неловко — он не уверен, услышат ли его, правильно ли его поймут, сколько деталей он должен сообщить… И эта идея рассказа, как рассказа о себе, как письма о себе, мне показалась адекватной для историй об одиноких людях, которые попадают в странные ситуации и не знают, что им делать дальше».

В буклете альбома «Answering Machine Music» два текста. Первый выглядит так: «Дорогая Бет, я студент в Японии. Я очень одинок, потому что у меня нет друзей и подруги. Пожалуйста, расскажи мне, что мне сделать, чтобы найти друзей и подругу». Подпись: «Человек, который желает счастья». Ответ: «Дорогой Человек, поговори с одноклассниками. Найди кого-то, кто тоже кажется одиноким, и поговори с ним или с ней. Начинай каждый раз только одну дружбу. Встретить кого-то, кто может стать твоей подругой, — это дело случая, но если ты будешь учиться находить общий язык с другими людьми, это поможет тебе быть более открытым, когда этот случай подвернется».