Казимир Малевич - Том 3. Супрематизм. Мир как беспредметность

Таким образом, Разум близок к безумию, но войти в него не может, а в безумии пробуждение, а пробуждение может быть беспредметно, когда исчезнут все представления и видения, в которых мы находимся 36 .

Культура разделяется на два плана. Первый план культуры — научное достижение технического совершенства во всех орудиях человеческих предметов. Цель культуры и также техники должна сводиться к первой цели ее, в чем, собственно, и лежит ее сущность, — это создание нового вида человека, который овладевает мастерством стихий, водой, воздухом, атмосферой, температурой, воздушным и безвоздушным пространством.

Формы нового человека будут другие, нежели сейчас. Его распыленные функции, в разных вещах лежащие, соберутся воедино и образуют один вид, {сохранив} в себе мозг, наподобие сегодняшнего технического вида, в котором живет живой мозг. Следовательно, культура человека в своей технической части ничем не разнится с природой всех животных, эволюция видов которых идет в том же порядке, совершенствуя себя к данным стихиям.

Новый вид человека — только новый вид животного, прошедшего разные эволюционные периоды видоизменения с изменением стихий, и только. Так что в этой эволюции нет никакой культуры как совершенств, есть простое изменение видов в изменяющихся обстоятельствах (стихиях).

Таким образом, эволюцию изменения видов называем техническим изменением. В силу изменения стихий разум наш вскрывает и новые в ней элементы, так что каждая эпоха изменения стихии сама собой открывает новые элементы, иначе она не была изменена. И человек, как и все другие существа, начинает воплощать вновь открытые элементы и видоизменять себя в тех условиях в количестве тех элементов, которые вскрыты переменой стихии. Происходит беспредметная вечная комбинация, которую мы считаем предметным совершенством. Во всех этих видоизменениях идет одна и та же работа, одни и те же функции повторяются всем существующим в стихиях жизни.

Функции сводятся <���к> исключительно технически<���м> — размножение, пожирание и унавоживание. В силу этих трех функций развивается и наука техническая, и все то, что называем культурой, познанием. Все познания сводятся к этим трем основам. Так, животное достигло абсолютного совершенства в этих трех функциях, это вид {законченный}; тогда, когда человек только еще идет к тому виду полного завершения новой технической стороны человека, и тогда ему не нужны будут ни наука, ни другая мысль, ни книга, ибо он достигнет полного технического совершенства данной эпохи. Вид его может вымирать, но это не значит, что мозг его вымер. Возможно, на всех планетах существует он, какие бы они ни были по своей стихии, — огненное солнце, газ или другие состояния. Какие бы ни были эпохи стихий, функции этого мозга одинаковы, они проделывают одну и ту же работу и элементы двух стихий при соединениях связуются этими функциями.

Вкратце это первый план культурных функций, названных так человеком. Но существует и другой план, вне технического порядка первых функций. <���К> этим другим функциям я отношу Религию, Искусство — два начала, ищущих мира вне трех функций размножения, пожирания и унаваживания. Отдых, труд и еда, в которых возможно искание особой стихии нового Мира, по отношению которой все бы стихии были бы или необходимостью, или подсобными силами 37 .

Общежитие хочет построить свою специальную культуру практических совершенств через умных людей. Следовательно, в будущем общежитие ожидает достигнуть всеумности, всесовершенства предметного в предмете. Для этого нужно строить свою специальную условную культуру — не углубляясь в подлинность мира, т. е. в то, что не принадлежит культуре и постижению ума-разума, [что] всегда ставит ум в неловкое положение, т. е. делает его неспособным постигнуть.

Наивно будет рассуждать, что культура общежития совершает великое дело, приводит в культурное состояние дикую природу. Действительно, оно <���общежитие> собирается культивировать дерево в стол, железо в машину. Но ведь железо не стало культурным, как и дерево; как первое, так <���и> второе не существует. Существуют для общежития какие-то предметы вне этого, что и собирается стать культурой, существуют в нем идеи и ценности практические, чего не существует в природе, в самом осязании.

Таким образом, никогда не подлежит культуре природа, а всегда представляемое предметное практическое совершенство, не ощущаемое физически. Культура общежития зависит от того предмета, который <���она> хочет привести в культурный вид. Но если бы было так, было бы логично простое органическое развитие всякого родового проявления в природе. В том же, что общежитие считает культурой, — разрушение рода и создание нового предметного вида порядка практического или эстетического построения, но находящегося в зависимости <���от> практической необходимости и нужды. Проявление живописца, работающего в цветных конструированиях, <���состоит в том, что> он беспредметен в практическом, но предметен в эстетическом.

Сущность культуры еще можно видеть в совершенствовании идей практического реализма, не только обеспечивающих в узком смысле харчевыми удобствами, но и в напряжен<���ии> чуткости к катастрофе <, обеспечивающих> предупреждение от катастрофы стихийной. Но, увлекаясь чисто харчевым благом, общежитие пропустит угрозу со стороны стихии, она сметет его со всеми благами и удобствами. Культура сводится еще к культуре саморазрушения, таковая культура должна пасть в своем безумии (понятие общежития).

Общежитие в культуре стремится поднять разум и всё, находящееся <���на> Земле, разделив всё на самопожирающиеся предметы, чтобы переработанным трупом насытить аппетит. В этом выражается предметная харчевая культура реализма. Ученый для изобретения столовых или харчевых практических совершенств занят только тем, чтобы улучшить харчевой быт столовой. Все общежитие собирается в столовую, чтобы поесть, наевшись, уходить сеять, унося с собой навоз. В этом кольце существует практический реализм общежития, и в этом его культура всех эпох его эволюции и революции 38 .

Существо человека продолжает свой путь через разные предметы практического реализма, ища в них уютного благоудобства. В этом его цель, как и всего, что было в животном его бытии. И через животное техническое практическое целесообразное действие к удобству должен завершить всю практическую работу животного плана как последний этап технических предметных совершенств, после чего должна наступить эпоха нового плана человеческого действия вне всяких практических целесообразных проявлений. Ибо, если новый человек будет идти дальше, то очевидно, что путь животного не окончен, а человек не созрел.