Валерий Карбалевич - Александр Лукашенко: политический портрет

Чтобы избавиться от навязчивой идеи, президент прибегает к крайне искусственным пропагандистским конструктам, натянутым аргументам, например, пытается привязать к своим антиреволюционным призывам празднование юбилея победы над фашизмом. Выступая на торжественном собрании 7 мая 2010 года, он заявил: «Горький опыт минувшей войны привил нам иммунитет к вирусу революций, нестабильности… Признаться, как историк я всегда анализирую ту или иную ситуацию в преломлении к историческому опыту. Часто наблюдаются характерные параллели. В 1942 году Гитлер начал определять новую захватническую стратегию. По его замыслу необходимо было оккупировать территорию до Урала. А на азиатской части создать такие условия, чтобы там непрерывно происходили революции, приводящие к самоистреблению народов. В результате государство в целом упало бы к ногам захватчиков. Не получилось тогда, не будет этого и сейчас!». То есть, по версии Лукашенко, нынешние «цветные революции» — это замысел Гитлера! Хорошо, что не Чингисхана.

Одновременно Лукашенко использует не только уговоры, призывы, но и угрозы, предупреждает политических противников, что в случае чего прикажет стрелять без раздумий. «Если бы такое происходило в моей стране и кто-то повел бы людей под пули — мало бы таким не показалось. И нечего упрекать Бакиева за то, что власть применяла силу, защищая себя. Ведь если власть не может защитить себя и свой народ, то что это за власть?»

Мышление Лукашенко отягощено представлением, которое условно можно назвать «комплексом Горбачева». По его мнению, последний руководитель СССР потерял власть вследствие проявленной им слабости, отсутствия политической воли. И белорусский президент неоднократно возвращается к опыту его правления, настойчиво презентует себя как политического антипода М. Горбачева: «У власти в Советском Союзе стоял размазня. И он явился первопричиной развала. И то, что мы переживаем тяжелые времена, особенно в экономике, с моей точки зрения, во многом предопределил тот человек. Я не имею права повторить его ошибку. Не имею права быть тряпкой»; «Горбачев… сопли жевал»; «Он просто струсил и бросил страну». Выступая на 2-м Всебелорусском народном собрании в мае 2000 года, Лукашенко много внимания уделил критике власти, не способной «защитить себя», на примере действий С. Милошевича и В. Кебича, которые согласились с волей народа, выраженной на выборах, и уступили свои полномочия победителям. Глава Беларуси заявил, что он не повторит такой ошибки и власть не отдаст.

Из политической психологии известно, что в основе иррациональной мотивации господства лежит интенция к преодолению комплексов. То есть потребность во власти обусловлена тем, что человек стремится компенсировать психологические травмы, полученные в прошлом, прежде всего в детстве, преодолеть собственную закомплексованность, фрустрацию, ущербность. И биография Лукашенко может служить классической иллюстрацией к этому выводу.

До момента прихода к власти Александру Григорьевичу было за что обижаться на судьбу, она его не баловала. Накопленные обиды и унижения, умноженные на некоторые психологические особенности личности, стали важным фактором политики главы государства. Более того, появились новые комплексы, вызванные его президентским статусом, свалившейся на голову огромной властью: страх потерять эту власть, реальные и кажущиеся угрозы его правлению, сомнения в признании со стороны зарубежных политиков, неуверенность в новой роли. Через месяц после инаугурации в интервью российскому журналисту А. Караулову президент Беларуси признался: «Я боюсь, чтобы обо мне плохо не подумали. Меня это шокирует, когда обо мне плохо пишут или говорят». Тогда же, выступая по Белорусскому телевидению, Лукашенко с неподдельной детской непосредственностью сообщил, что провел переговоры с директором-распорядителем МВФ М. Камдессю и президентом Б. Ельциным, и эти деятели готовы иметь с ним дело.

Вполне понятно, что человек с комплексами весьма болезненно относится к своему имиджу, постоянно озабочен тем, какое впечатление он производит на окружающих. Поэтому, например, первое время президент читал газеты по нескольку часов в день. У него повышенная чувствительность к любой критике со стороны оппонентов, упрекам в некомпетентности и т. д. Неудивительно, что Лукашенко весьма резко реагирует на негативную информацию о себе в СМИ, ведет с ними перманентную войну.

Ощущение своей неполноценности вынуждает президента постоянно что-то доказывать всем, и прежде всего самому себе, порождает чрезмерную претенциозность, потребность в самоутверждении. Он начинает действовать по принципу: лучшая защита — это нападение. «Эпатаж…. экзальтированная публичная агрессия призваны скрыть как раз его внутреннюю неуверенность, компенсируя, таким образом, внутренние комплексы и слабости», — пишет А. Лысюк.

Как любой авторитарный правитель, Лукашенко не терпит конкурентов, не допускает, чтобы рядом с ним были авторитетные, самодостаточные люди не то что с властными амбициями, но просто имеющие и высказывающие собственное мнение. У вождя не может быть сподвижников, а только подданные.

Существует закономерность: диктаторы избавляются от соратников, с которыми приходят к власти (М. Робеспьер, И. Сталин, А. Гитлер, Мао Цзэдун), ибо те хорошо знают слабости и недостатки вождей, видели их в «непотребном» виде. Лукашенко здесь не исключение. Он тоже разогнал свою команду, с которой победил на выборах 1994 г. Их удаление, как и нескрываемая враждебность к депутатам Верховного Совета 12-го созыва (вплоть до избиения парламентариев БНФ), с которыми он четыре года вместе работал и которые над ним иронизировали, — все это признаки все той же закомплексованности.

Вполне логично, что человек с комплексами стремится к абсолютной власти, полному контролю над всеми процессами, ибо это должно избавить от ощущения неполноценности.

Из того же источника проистекает гипертрофированное стремление к демонстрации силы, чтобы его, не дай Бог, не признали слабым. Президент воспринимает социальных субъектов и мир в целом сквозь призму отношений силы-слабости. Компромиссы ему даются с трудом. Как отметил известный белорусский аналитик Юрий Дракохруст, «для политиков типа Лукашенко политическая игра — это не поиск правильного решения задачи, а борьба воли и характеров». В любых конфликтах, внутренних и международных, он боится уступить даже в мелочах, ибо это могут счесть за проявление слабости, посчитают его «размазней», «тряпкой» («Почему я должен быть у гордого народа какой-то мочалкой?»). Причем в ходе конфликта президент всегда стремится к полной, тотальной победе и размазыванию противника по стене. Поэтому он всегда демонстрирует решительность и непреклонность, при этом часто жертвуя политической целесообразностью, государственными интересами. Даже осознав, что совершена ошибка, Лукашенко не хочет отменять свое решение, чтобы не выглядеть слабым. Так президент Беларуси действовал в противостоянии с Конституционным судом, Западом (конфликт вокруг Дроздов, по вопросу о миссии ОБСЕ в Минске), Россией («дело Шеремета», «газовые войны»). И в этом смысле он является пленником, заложником собственных комплексов.