Валерий Карбалевич - Александр Лукашенко: политический портрет

Это выглядит тем более контрастно, что с момента избирательной кампании 1994 года Лукашенко тщательно создает и поддерживает образ искреннего политика. О своей честности он твердит постоянно: «Мое кредо — честность!»; «Я всегда людям обещал: не буду вам врать»; «Я никогда не врал, даже на должности (если можно так назвать) депутата Верховного Совета двенадцатого созыва… И, став президентом, я также никогда в жизни, даже наедине с самим собой, со своей совестью, не хитрил и не врал»; «Никогда за более чем 10 лет не было, чтобы я вышел к журналистам или к народу и попытался юлить и говорить неправду»; «Я обещаю вам, что буду говорить правду и только правду»; «Я вообще придерживаюсь принципа честности и искренности… и всегда считал, что в этом грязном деле должен быть хотя бы какой-то островок порядочности и чистоты»; «Видит Бог, что я не вру. Пусть Бог меня накажет, если я согрешил в правде»; «Я сторонник искренней политики. От своей честности я страдаю 15 лет. Принято считать, что политики обычно думают одно, а говорят другое, и честность — не самое удобное для политика качество. Я в этом плане пытаюсь перевернуть мир».

Однако на самом деле ложь стала не только средством политики но частью мировоззрения, образа жизни Лукашенко. Александр Григорьевич врет талантливо, самозабвенно, с размахом. Собственно, иногда это и ложью назвать нельзя в привычном смысле слова. Это особый вид политического творчества, в котором вместо фактов и событий — художественные образы, гиперболы и т. д. В этом творчестве он создает свой перевернутый мир, свое особое информационное пространство, в котором ему удобнее и комфортнее, чем в реальном мире. Президент погружается в него с головой, отрывается от земли и уходит в свободный полет (как говорят журналисты, «его заносит»). В 1997 году, отвечая на вопрос журналиста, почему он назвал Б. Ельцина 80-летним, когда на самом деле ему было тогда только 66 лет, Лукашенко ответил: «Сорвалось с языка, понимаете? Экспромт был… Как добавил ему 15 лет, сам не пойму… Ну надо же ваше внимание чем-то привлечь. И вы сразу клюнули».

И ради того, чтобы привлечь внимание, президент пускается во все тяжкие. Не будем трогать случаи, когда дается своеобразная политическая интерпретация событий (итоги выборов, референдумов, оценка политики Запада и др.). Совершенно невинными выглядят невыполненные обещания, причем не только политические, но, например, обещание показать видеозапись о выдворении голодающих депутатов оппозиции из Верховного Совета в 1995 году или документы об аресте Д. Павличенко, подозреваемого в причастности к исчезновению оппозиционных политиков.

В 2000 году во время широко разрекламированной встречи Лукашенко с участниками так называемого «общественного диалога» глава государства пообещал принять предложение о том, что треть членов избирательных комиссий формируется из числа представителей партий и общественных организаций. Однако в проекте закона, направленном Администрацией президента в Палату представителей, этой поправки не оказалось.

Известны случаи, когда Лукашенко отказывался от своих слов. Возьмем наиболее известные примеры. В ноябре 1995 года президент дает интервью немецкой газете «Handelsblatt», в котором положительно отзывается о немецком порядке при Гитлере. (Цитаты и анализ этого интервью даются в следующей главе). 23 ноября того же года в 19.50 оно было передано по Белорусскому радио, его слышала вся страна. Потом был большой скандал. И вот в 2003 году во время интервью немецкому журналу «Der Spigel» журналисты напомнили белорусскому руководителю его высказывание о Гитлере. Лукашенко с негодованием отрицал этот факт: «Скажи я действительно нечто подобное, на следующий же день я был бы изгнан со своей должности».

Еще один показательный случай. Выступая 1 декабря 1994 года на сессии Гомельского горсовета, Лукашенко произнес такую реплику: «Люди, которые говорят на белорусском языке, не могут делать ничего, кроме как разговаривать на белорусском языке, потому что по-белорусски нельзя выразить что-то большое. Белорусский язык — бедный язык. В мире существует только два великих языка — русский и английский». Тогда заявление президента получило громкий отрицательный резонанс, особенно в среде интеллигенции. И вот в 1997 году в интервью российской «Независимой газете», парируя неприятный вопрос журналиста, Лукашенко заявил: «Найдите хоть одну фразу, где я пренебрежительно отозвался о белорусском языке. Найдите и покажите. Не найдете. Я уплачу миллион долларов. Найдите и мне пришлите. Никогда не было этого. Это опять выдумки оппозиции».

Особым направлением пропагандистской кампании государственных СМИ и публичных выступлений Лукашенко является тезис о том, как плохо было в Беларуси в начале 1990-х годов и как стало все замечательно после избрания Александра Григорьевича президентом. И ради контрастности картины он дает полную свободу своей богатой фантазии. Оказывается, в начале 90-х годов в стране было разрушено все: промышленность, колхозно-совхозное производство, финансовая система, армия и т. д. Во время выступления перед студентами Брестской области 23 сентября 2004 года Лукашенко заявил, что десять лет назад 100 % предприятий в Беларуси фактически не функционировали. В 1998 году президент говорил, что к моменту его прихода к власти в стране было 30 % безработных, а в 2005-м он уже уверенно утверждал, что в то время здесь была «практически полная безработица». (Для справки: В докладе Лукашенко 21 июля 1994 года на сессии Верховного Совета констатировалось, что «на начало июля 1994 года на учете состояло почти 88 тысяч безработных. Вроде невысокий уровень»).

В апреле 2010 года глава государства утверждал: «13 лет назад была жуткая ситуация, безденежье. Люди раздетые, голодные ходили, зарплатa была $10–30 в месяц, в магазинах на полках ничего не было». На самом деле раздетых и голодных в Беларуси никогда не было. Острый товарный дефицит, карточная система существовали в начале 1990-х годов. 13 лет назад — это 1997 год. Пустых полок тогда уже не было. В 1994 году средняя зарплата составляла $20, а к 1996 году она уже выросла почти до $100, Так что память Александра Григорьевича явно подводит.

Еще одно не соответствующее действительности, но часто повторяющееся утверждение, будто в начале 90-х годов Беларусь находилась на грани расчленения, ее хотели разрезать на три части, «практически каждый русский человек, россиянин был «посажен» на чемодан для выдворения из Беларуси».

Что же касается приукрашивания ситуации в сегодняшней Беларуси, то здесь президент не стесняется, особенно когда дает интервью зарубежным СМИ. В 1998 году в Беларуси возник острый дефицит некоторых продуктов питания, в городах возникли очереди, в ряде регионов были введены карточки. И вот Лукашенко выступает на российском телеканале НТВ в передаче «Герой дня» и, отвечая на вопрос журналиста о продовольственных трудностях, говорит: «Нет у нас никаких карточек, абсолютно никаких».