Сергей Михеенков - Маргелов

— Бог с ним, с орденом, зато Швецию напугал! Думаете, почему она в войну так и не вступила?..

Но «шведская» история на этом не закончилась.

Во время схватки с разведгруппой шведов без вести пропали трое красноармейцев. Всех их комбат знал в лицо и не раз испытал в деле. Хорошие лыжники и умелые воины. Через трое суток, когда только-только успокоились оперативники из НКВД, пропавшие вернулись. При всем снаряжении, даже с винтовками, правда, без патронов и штыков. Поведали невероятное — даже капитану Маргелову потребовалось какое-то время, чтобы поверить в искренность их слов.

Оказалось, во время боя они увязались преследовать группу шведов, проскользнувших в «мертвое» пространство. Догнать их не смогли, но попали в расположение финской части. Пока были патроны, отстреливались. Финны подошли совсем близко, тогда они кинулись на них со штыками. Трое — на целый взвод. Началась свалка. Наконец, их обезоружили и повели куда-то. Вдруг в дороге финский офицер по-русски скомандовал им: «Взять оружие! Кругом — марш!»

За разведчиками пришли оперативные работники НКВД. Всех троих посадили под замок. Начали допрашивать. Маргелов поехал в штаб армии и убедил командующего армией комкора Чуйкова, начальника штаба и члена Военного совета в искренности своих разведчиков. Потом начались долгие беседы с особистами. Чекисты поверили храброму комбату и махнули рукой: у этого капитана всё не как у людей, то шведов приволок, чуть до международного скандала не дошло, то его разведчиков финский офицер отпускает…

Ранней весной 1940 года 9-я армия Чуйкова провела перегруппировку, пополнила личным составом поредевшие батальоны и роты, усилилась артиллерией и авиацией и сосредоточилась в исходных районах для нанесения концентрированного удара в направлении Куусамо — Кемиярви — Рованиеми — Кемь.

«2-й батальон подготовлен для маневра и нанесения удара», — доносил командир 596-го стрелкового полка, отчитываясь о готовности полка к предстоящей операции.

Пять стрелковых дивизий и большое количество вспомогательных частей сосредоточились перед фронтом Шведского добровольческого корпуса и финских войск.

Комбриг Шевченко вызвал к себе командира 2-го батальона и определил ему, как всегда, особую задачу. Маргелов начал готовить свои роты к наступлению.

В ночь с 12 на 13 марта 1940 года капитан так крепко спал, что радостный крик начальника штаба принял за сигнал тревоги. А между тем начштаба кричал:

— Вставай, комбат! Войне — конец!

Он застегнул ремни и вопросительно посмотрел на адъютанта:

— Ты что?

— Войне, говорю, конец! Только что по радио сообщили!

В 7.00 после совещания у комбрига Шевченко объявили построение. В строй согнали всех, кто находился на КНП, и вдруг плац и окрестный лес накрыла серия снарядов. Огневой налет длился несколько минут. Маргелов бросился на затоптанный снег, почувствовал удар. Когда взрывы стихли и ветер развеял пороховую гарь, забегали санитары, начали перетаскивать в безопасное место раненых и перевязывать их.

Очнулся Маргелов в полевом госпитале.

— Что со мной? — спросил он медсестру. — Где мой батальон?

— Вы ранены. Ранение средней тяжести. Все страшное позади. Ваши товарищи правильно вас перевязали и вовремя доставили к нам. Но полежать придется.

А батальон вскоре сам пришел к нему. Разведчики заполнили палату и коридор. Лейтенант Петров рассказал, что их отвели километра на два восточнее, на новую государственную границу, где пришлось долбить новые землянки и ходы сообщения.

Из рассказов разведчиков, которые постоянно навещали его в санчасти, он узнал, что утром 13 марта, в день окончания войны, Красная армия штурмом овладела Выборгом. Хотя по договору о мире Выборг и без того отходил советской стороне.

В полевом госпитале Маргелова разыскала жена.

С Феодосией Ефремовной он познакомился в Минске, уже расставшись к тому времени с Марией. Она была студенткой Белорусского государственного университета. Ухаживал настойчиво, но Феодосия оказалась девушкой с характером. Встречались каждые выходные, Василий задабривал ее подарками, по выходным дням ремонтировал ветхий домишко, в котором снимали комнату сестры Селицкие. Феодосия Ефремовна снисходительно принимала его ухаживания, называя «нежным и преданным солдафоном», и уступила только через год. Поженились они в 1934 году. Родился сын, назвали Анатолием. Но мальчик не прожил и года, заболел и умер. Следующего сына тоже назвали Анатолием. Мальчик рос здоровым, крепким. Жизнь налаживалась. Потом пошла череда вынужденных разлук — война за войной.

Вспоминая об отце и матери, Виталий Васильевич рассказывал:

— Мама была родом из Белоруссии. Ее родина — деревня Микуличи Бобруйского уезда Могилевской губернии. Батя тогда был кто? Простой Ванька-взводный. А мама училась в аспирантуре. Вначале она окончила педагогический техникум в Бобруйске, а потом биофак Минского государственного университета. Когда началась война, мама бежала из Муравьевских казарм, из гарнизона до самого Урала с трехгодовалым Толиком и мною в животе. В Молотове отыскала сестру Марию. Сестра приняла родных, приютила, а 1 декабря 1941 года родился я. Родители переписывались. Письма, к сожалению, не сохранились. Кто тогда думал об этом? В 1944 году после освобождения Таганрога мама перевезла нас туда. В это время отец писал ей: «Фаина, приезжай ко мне на фронт». А она: как же, мол, я поеду? Как брошу детей? Он, видимо, понял, что семья рушится. А она считала, что любовь у них навеки, что порукой их взаимной верности — дети. Отец дважды приезжал к нам в Таганрог. В первый раз во время войны. Второй — в 1946 году. Второй его приезд я запомнил. И вот по какому случаю. Батя с дядей Володей, мужем тети Маши, хорошенько хряпнули и уснули. А я свинтил с отцова кителя звезду Героя, прицепил ее себе на грудь и вышел во двор похвастаться пацанам. Тем звезда понравилась, окружили меня: «Дай поносить». Первый приезд не помню, но хорошо знал его лицо по фотографиям. И познакомился с батей я в сорок пятом. Напротив нашего дома был кинотеатр «Рот Фронт», и мы, пацаны, не имея денег заплатить за билет, проникали в зал различными способами. Перед каждым сеансом — киножурнал, крутят хронику. И вот однажды показывают Парад Победы в Москве. Я смотрю: в шеренге победителей, в первом ряду стоит мой отец. Я и закричал: «Батя! Это мой отец!» Киномеханик включил свет, подошел ко мне. После сеанса сказал: «Можешь теперь приходить на все дневные сеансы бесплатно. Как сын Героя». Я спросил: «А пацанам со мной можно?» Киномеханик усмехнулся и сказал: «Можно. Только не больше двоих».

Бесплатные дневные сеансы в таганрогском кинотеатре «Рот Фронт» — пожалуй, единственная в жизни привилегия, которой воспользовался сын Героя Советского Союза генерала Маргелова. Всего остального в жизни он добивался сам. С золотой медалью окончил школу им. А. П. Чехова, затем учился в МГУ. Но об этом чуть позже.