Ричард Галлахер - Одержимые дьяволом. Мой опыт психиатра рядом с паранормальным [litres]

Я также должен признаться, что эта область меня крайне заинтересовала. О таком точно не услышишь в медицинской школе. Хотел ли я посвятить себя этому странному новому начинанию? Как бы то ни было, пока я решил взять за твердое правило, что буду помогать всем, чем смогу, когда меня попросят. Я не искал себе этого поприща, поэтому просто решил доверить судьбе и дальнейшему ходу событий определить степень моего участия в этих делах, что давало мне спокойствие думать обо всем как о воле Провидения.

Но я оказался совсем не готов к новому делу, с которым отец Жак буквально ворвался в мой дом.

Одержимость и нечеловеческие способности

Ночь перед первой встречей с Джулией выдалась странной и беспокойной. В моей семье любят животных, и в те времена в нашем доме обитали французский бульдог, кот и кошка – на полных правах официальных домочадцев. Все трое всегда хорошо ладили друг с другом. Кошки вообще часто спали вместе на нашей кровати, свернувшись двумя уютными клубочками.

Но той ночью (примерно в три часа) нас с женой разбудили громкие истошные вопли. Оказалось, что наши всегда мирные и воспитанные кошки вдруг сцепились, как боксеры в финальной схватке, нанося друг другу удары лапами и нешуточно царапаясь, с явным намерением нанести противнику серьезные травмы. Моя жена выхватила из драки кошку, я – кота, мы растащили их и закрыли в разных комнатах. Несмотря на это, соперники продолжали шипеть и угрожающе рычать за запертыми дверями. Мы с женой, озадаченные, вернулись в кровать, предположив, что причина ссоры в плохом кошачьем корме или одурманивающем влиянии запахов цветущей кошачьей мяты.

Утром нас разбудил звонок в дверь. На пороге дома я увидел отца Жака и Джулию. Черные брюки, темно-пурпурная блузка, свободно облегающая худощавую фигуру. Мне показалось тогда, что женщине около сорока или немного меньше. Ее короткие волосы были окрашены в черно-смоляной цвет, подводка глаз, такая же черная, уходила к вискам – этот стиль, как я понял позже, полюбился многим ее братьям и сестрам по культу.

Отец Жак, как обычно в своей черной одежде, маячил, держа руки в карманах и избегая смотреть мне в глаза.

– Это Джулия, – произнес он наконец. – Ей нужно кое о чем рассказать.

Джулия смотрела на меня с ухмылкой:

– И как вам понравились ваши кошки этой ночью?

Я уставился на нее, пораженный ее видом и, более того, ее странными словами. Она все смотрела на меня с высокомерной улыбкой, явно довольная собой.

– Что здесь смешного? – Я начинал раздражаться.

Она прислонилась к двери, и улыбка ее стала еще развязнее.

– Вот что, – я немного собрался с мыслями. – Я уважаю отца Жака, и он попросил меня встретиться с вами. Но вчерашнюю ночь повторять не будем, хорошо?

Мысли проносились в моей голове с бешеной скоростью. Что, черт возьми, я вообще говорю? Какое отношение она может иметь к нашим кошкам?

Джулия оставалась невозмутимой, как важный гость, не снисходя до сожалений.

Остаток дня я провел, пытаясь понять происходящее. Во имя Господа, во что я ввязался? Это был первый раз, когда я засомневался и даже поставил под вопрос целесообразность своего сотрудничества с отцом Жаком. Чтобы хоть немного снять груз с души, я позвонил ему и спросил, отбросив вежливость:

– О чем, ради всего святого, вы думали, приводя ее ко мне?

Он смущенно извинился и сказал, что она приехала раньше, чем он рассчитывал. Он хотел убедиться, что я дома, чтобы мы встретились как можно скорее. Отцу Жаку хотелось побыстрее получить мое мнение о ней, хотя сам он был уже полностью уверен в ее одержимости.

– Надо ковать железо, пока горячо, – заметил он, видимо, понимая, что ее порыв попросить помощи и исправить что-то в своей жизни скоро иссякнет. Затем он удивил меня еще раз, сказав, что такие странности уже случались с другим психологом, который до этого работал с Джулией. Его жена запретила ему подходить близко к «этой ужасной женщине» после того, как их бедный кот обезумел и разорвал в клочья диван в гостиной.

– Вы еще хотите мне что-то сказать? – Я был сильно расстроен этим неожиданным вторжением в свою личную жизнь.

Отец Жак продолжил:

– Она ведет себя вызывающе, да, но мне кажется, она хочет, чтобы мы ей помогли. Пока еще хочет. Ей нужна наша помощь, и чем скорее мы это сделаем, тем лучше. Ее секта не хочет отпускать ее и готова на все, чтобы помешать нам проводить обряды.

По словам отца Жака, Джулия была исключительным, настоящим случаем очень серьезной одержимости. Он объяснил, что она – не обычная сатанистка, а «верховная жрица» сатанинского культа, наделенная «особыми способностями». Он добавил, что от ее секты ему поступали угрозы, поэтому он верил ее словам.

Мы договорились, что я встречусь с ней на следующий день в моем кабинете.

Во время изгнания демона, полностью захватившего жертву, он может либо по своей воле, либо под давлением священника открыть себя и продемонстрировать сверхъестественные способности. Это может произойти не только в момент обряда или в ходе диагностики, жертвы часто проявляют некоторые из признаков одержимости во время транса. Духи могут говорить на неизвестных жертве языках, показывать нечеловеческую силу или же открывать «скрытое знание», рассказывая о предметах, непознаваемых обычными методами познания, – вроде тех, о которых так любят говорить экстрасенсы. Конечно, эти способности – «заслуга» демона, а не жертвы. При одержимости наблюдение паранормальных способностей явно указывает на присутствие чуждого злого духа, контролирующего происходящее.

Несмотря на возражения, высказываемые время от времени так называемыми парапсихологами и спиритуалистами, люди сами по себе не обладают такими силами.

Однако отец Жак объяснил мне, что могущественный дьяволопоклонник – или поклонница вроде Джулии, – открыто посвятивший себя Сатане и поклоняющийся ему, может быть вознагражден подобными «привилегиями», которыми оперирует теперь «от своего лица». То есть Сатана позволяет своим адептам демонстрировать паранормальные способности не только в трансе одержимости, но и в обычном состоянии сознания. По «благословению» Сатаны люди совершают нечеловеческие деяния, но не собственными силами, а странным образом черпая энергию из демонических источников.

По моему опыту, люди очень редко заслуживают такую «благосклонность», намного реже, чем обычную одержимость. Но Джулия, как я вскоре убедился, была совсем не обычной. Она открыто демонстрировала свои способности, наслаждаясь «милостью» своего покровителя.

На следующий день отец Жак и Джулия снова были у меня. Я пригласил Джулию зайти в мой кабинет. Не здороваясь, не сказав ни слова, она прошла к моему широкому подоконнику, уставленному маленькими горшочками с форцизиями, и принялась увлеченно поливать растения. Я снова был обескуражен ее бесцеремонностью и полным пренебрежением к любым формальностям и обычной вежливости.