Борис Наумов - А почему бы и нет

Бутылку с оставшейся жидкостью мамстара незаметно убрала со стола и подвинула ближе к нам блюдо с оставшейся едой.

— Закусывайте, дети, закусывайте.

Я ковырялся ложкой в салате и слушал разглагольствования брата. Он начал размахивать руками, что-то говорил о моём физическом состоянии, потом предложил мне:

— Давай померяемся силой. Кто кого!

— Успокойся, Колька, — сказал тятя, — Борис пришёл к нам в гости повидаться, а не равняться с тобой силой.

— Вот повидались, теперь можно и померяться.

Он отодвинул, оставшуюся на столе, посуду в сторону и схватил мою руку.

— Не дрейфь, брат. Давай покажи, как там, на чужбине откармливают.

В такой ситуации мне показалось бы обидным отказаться от настырного предложения, и я ответил:

— Давай.

Мы сцепились с ним в дружественной, и я бы сказал, «в братской» схватке.

Коля был силён, но я, занимаясь несколько лет разными видами спорта, не был хилым.

То ли выпитая братом лишняя стопка, то ли реальное соотношение сил, позволили мне почти без труда положить его руку на стол.

— Давай ещё, — предложил он, обидевшись и, располагаясь на стуле в более удобную позицию.

Второй раунд был таким же, как первый. Моя полная победа разозлила брата, он ударил меня в плечо. От неожиданности я покачнулся, но на ногах устоял. Ему понравился такой результат, и он захотел в борьбе доказать своё превосходство.

— А давай поборемся, — предложил он, наступая на меня.

Я был не до такой степени пьян, чтобы в комнате бабушки и дедушки устраивать кавардак.

— Успокойся, брат. Ты не на ринге и даже не в саду на поляне.

— Ничего, мы аккуратно.

— Колька, веди себя прилично, — хотела приструнить его бабушка и взяла за руку. Но не таким человеком был Николай, чтобы не попытаться силой доказать своё превосходство.

Я последние годы занимался и боксом и борьбой, так что кое-какой опыт в борьбе уже имел. Коля такого опыта набрался в уличных боях.

Не буду описывать процесс единоборства, но уверенно скажу, что и здесь я одержал победу.

— Всё. Ты выиграл, отпускай, — обратился он ко мне, когда лежал подо мной на полу.

Тятя крутился возле нас, стараясь успокоить, чтобы эта шуточная борьба не переросла в настоящую, кровавую.

Два стула валялись под кроватью, стол был сдвинут к стенке. Мамстара кипела от возмущения. Из-за такого характера Коли, она не любила этого внука и не привечала его, когда он неожиданно появлялся в её доме.

— Всё, всё, хватит, забияка, — тятя пытался своими силами разнять нас, но Коля больше не проявлял агрессии.

Мы встали, как могли, прибрали беспорядок. Мне было стыдно и обидно за испорченный визит, но здесь уже ничего не исправишь.

Бабушка сунула в карман мне два пирожка и сказала:

— Приходи ещё.

Коля заметил неравное отношение бабушки к нам — равноценным внукам — и хлопнув дверью, выскочил на улицу.

Продолжая визиты по родственникам, мы зашли к дяде Володе, маминому брату, и тёте Дуни. Там, естественно, тоже было организовано застолье и угощенье. Для приличия я выпил грамм пятьдесят. А брат старался работать за нас обоих.

Когда мы, попрощавшись с дядей Володей и тётей Дуней, спускались со второго этажа, на площадке первого этажа стояли трое ребят, примерно нашего возраста. Николай случайно или умышленно, толкнул одного из них и вызвал ответную реакцию. Втроём они навалились на обидчика и пытались научить его уму-разуму.

Я считал, что Коля неправ и заслуживает наказания, но, как брат, я не мог равнодушно смотреть на избиение. Я схватил одного, отбросил его, потом второй отлетел от моего удара и, казалось бы, конфликт завершён. Но увы!

Ребята убежали, а мы, обнявшись, пошли в клуб.

Киносеанс уже давно начался, и нам ничего не оставалось делать, как ждать следующего. Выйдя на улицу, мы прохаживались, вспоминая небольшую драку с парнями. Честно говоря, мне это не доставляло удовольствия, а Коля смаковал всё, преувеличивая свои заслуги.

Я уже был почти трезв, а у брата в голове ещё оставалась дурь, которая звала его на подвиги.

Тут из-за угла вышли двое ребят и направились к нам. В одном из них я узнал того, которого я отбросил во время драки.

Василь, они здесь, идите сюда, — крикнул второй куда-то за угол, и оттуда вышли ещё трое ребят.

Ситуация становилась понятной. Пригласив друзей, побеждённые пацаны решили найти нас и отомстить.

Мы с братом прижались к забору, чтобы не дать возможности подойти к нам сзади и стали отбивать атаки: он — справа, я — слева. Вдвоём против пятерых отбиваться было сложно, и они начали нас теснить. Я оторвал от забора доску и стал отмахиваться ею, то в одну, то в другую сторону.

Я не знаю, сколько времени происходил неравный бой, но мы не отступали. Когда один из противников тоже вооружился доской, Коля не выдержал такого напора и бросился наутёк. Двое ребят помчались за ним.

Видя, что наши силы не равны, я собрал в кулак волю, злость, напор. В неравной борьбе уже не разбираешь, прав ты или нет, соответствуют твои поступки ситуации, или нет, а действуешь только так, как можешь.

Я думаю, минут пятнадцать каждая сторона пыталась завершить бой своей победой. И тут произошло то, что запомнилось мне надолго. Я, защищаясь, с размаху ударил доской одного из нападавших. Он упал и не пытался подняться. Его напарник испугался и, бросив своего товарища, сиганул в сторону.

Где мой брат и что с ним, я не знал. Закончился сеанс, люди выходили из кинотеатра. Двое мужчин подошли ко мне, спрашивая, что здесь произошло. Быстро, в двух словах я объяснил причину и наклонился к поднимавшемуся молодому человеку.

— Как ты? Живой? — спросил я у него.

— Живой. Только один глаз ничего не видит.

Беспричинная злость исчезла и у меня и у него. Хмель вышел из головы, и я стал осознавать глупость всего происшедшего. Только к своему брату, затеявшему всю эту возню и внезапно исчезнувшему, я стал, мягко говоря, испытывать неуважение.

Мужики забрали пострадавшего парня, а я пошёл искать брата. Был уже вечер, а я всё ходил и ходил по улицам и переулкам, но всё было бесполезно.

Только тут я заметил потерю, или точнее сказать, ущерб, понесённый мною в борьбе за. — за что же мы дрались? За правду? За свободу? Нет, это была борьба за глупость — человеческую глупость. Чтобы её никогда не было!

Итак про ущерб. Мой старший брат Слава, отслуживший в морском флоте четыре года, вернулся домой, успел заработать какие-то деньги купить себе хороший костюм.

Моя мама, провожая меня к бабушке, захотела одеть меня красиво и предложила надеть новый костюм брата. Так вот, после драки я заметил, что левый рукав надорван, а с правой стороны полностью оторван отворот. Короче говоря, я выглядел, как бездомный пёс — помятый, искусанный, местами разодранный.