Михаил Кравченко - Звезды комбата

Таким образом, вражеский противотанковый заслон на околице Белогородки был смят. Гитлеровцы открыли губительный артогонь из орудий, замаскированных в зданиях центральной части села.

Ударили по врагу зашедшие с флангов роты старших лейтенантов Иванова и Петрова, а также переброшенная сюда артиллерия бригады. Мотострелки 23-й гвардейской бригады закрепили победу танкистов и окончательно освободили Белогородку.

…Под ударами гвардейцев 7-го танкового корпуса с юго-запада и частей 1-й гвардейской армии генерала А. А. Гречко с севера гитлеровцы начали отход на Староконстантинов.

И вот танкисты уже форсировали речку Хомора. Первой на открытое поле перед Малым Чернятином выскочила машина старшего лейтенанта Иванова. Этот разведывательный маневр был осуществлен по замыслу Хохрякова.

Гитлеровцам явно не хватило терпения — открыли по одинокому танку огонь изо всех противотанковых средств. Танк загорелся, экипаж вынужден был эвакуироваться, зато разведчики батальона и ротные командиры на своих участках успели засечь цели. В последнее время гитлеровцы панически боялись советских тридцатьчетверок.

Но вот самоходки повели огонь по танкам основных сил батальона. Послышались из засады выстрелы «тигров».

Бой ожесточался. Танкисты искусно маневрировали и прицельно поражали вражеские огневые точки. Однако потеря сразу двух машин в начальной стадии боя психологически воздействовала на экипажи; движение танков замедлилось. И Хохряков понял: здесь может помочь только личный пример командира.

— Всем, всем: делай, как я! Вперед, ребята! — и по ТПУ: — Полный газ, Вася!

Ловко маневрируя, танк Хохрякова на большой скорости приблизился к селу Малый Чернятин. С первого же выстрела осколочным снарядом он вывел из строя расчет обнаруженного противотанкового орудия гитлеровцев.

Ударили другие, хорошо замаскированные пушки врага. Комбат, высунувшись по пояс из люка, на ходу по вспышкам выстрелов засек местонахождение батареи.

— Выжимай все из мотора! — крикнул Хохряков механику-водителю.

Танк буквально прыгнул в ложбину за холмиком, и «болванки», рикошетируя от земли, со свистом унеслись в поле.

— Спасибо, Васек! — услышал Белоусов в шлемофоне слова и благодарный вздох облегчения командира.

И это «спасибо, Васек», и благодарный вздох облегчения командира словно сделали для Белоусова шире и прозрачнее зеленое бронестеклышко водительского триплекса, будто зорче стал механик-водитель, теперь еще крепче держали его натруженные руки спасительные рычаги фрикционов.

— Вправо! Вправо! На косогор! — командовал Хохряков. — Сейчас мы вас, гаденыши!..

Танк, могуче взревев, выскочил к крайнему двору на косогоре, смял забор, прорубил сарай, деревца за ним и оказался лицом к лицу с расчетами трех 75-миллиметровых противотанковых орудий неприятеля.

Тридцатьчетверка мчалась к центру позиции батареи. Но крайний справа расчет вдруг метнулся к пушке. Это заметил Хохряков, наблюдавший за противником из открытого люка.

— Взять правее! Дави гусеницами!

Остальные расчеты вражеских орудий покорно вскинули руки к небу.

Хохряков скомандовал Белоусову:

— Сдающихся не трогать! Круши пушки!

Когда, наконец, последнее орудие, подмятое танком, полетело в ровик, из-за стога сена неожиданно выполз «тигр».

— Слева танк! Бронебойным, огонь!

Находившийся у прицела Титов, зорко следивший за обстановкой, вовремя увидел эту бронированную махину, и выстрел орудия тридцатьчетверки прозвучал одновременно с командой Хохрякова. Первый снаряд угодил в бортовую броню. «Тигр», конвульсивно дернувшись, остановился, заглох двигатель. Вторым выстрелом Титов угодил в баки с горючим.

Мощный артиллерийский заслон врага был сбит. Батальон вступил в Чернятин.

Танки Хохрякова и Урсулова оказались рядом.

Радостно улыбаясь, Семен Васильевич сказал начальнику штаба, вскочившему к нему на броню:

— У нас сегодня все получилось, как у Котовского. Григорий Иванович никогда не терялся в таких внезапно возникших ситуациях. Быстрота в принятии единственно правильного решения всегда была его сильнейшим качеством в бою.

Враг продолжал упорное сопротивление. Днем и ночью гвардейцы Хохрякова прогрызали оборону немцев. Выходили из строя машины и люди. Комбат понимал: силы танкистов на пределе. «Продержитесь еще сутки…» «Еще несколько часов…» — радировали из штаба бригады. А держаться пришлось намного дольше.

Теперь, спустя много лет, в «Истории второй мировой войны 1939—1945 гг.» читаем:

На рубеже Тернополь, Проскуров, Хмельник сопротивление врага резко возросло. Командование группы армии «Юг», стремясь остановить продвижение 1-го Украинского фронта в южном направлении, ввело в сражение танковую дивизию «Адольф Гитлер», которая ранее предназначалась для отправки на Запад, срочно стягивало на этот рубеж силы с других направлений и из резерва. К 10—11 марта оно сосредоточило там шесть пехотных и девять танковых дивизий, то есть половину всех танковых дивизий, действовавших на Правобережной Украине… [1] История второй мировой войны 1939—1945 гг. М., 1977, т. 8, с. 84.

Гитлеровцы пытались отбросить войска фронта к северу от железной дороги Тернополь — Проскуров.

Спешно перебросив из Проскурова танковую дивизию, которая ночью выгрузилась на станции Староконстантинов, утром 7 марта оккупанты предприняли контрудар.

Против батальона Хохрякова, оборонявшего Малый Чернятин, шло около 60 вражеских танков. Среди них комбат насчитал десять «тигров». А в батальоне Хохрякова к этому времени оставалось только шесть исправных тридцатьчетверок.

Против других подразделений, частей и соединений 3-й гвардейской и 4-й танковых армий, введенных в прорыв, противник тоже бросил значительные силы: к 10 марта между Тернополем и Проскуровом было сосредоточено девять танковых и шесть пехотных дивизий врага, которые, в предвидении наступления войск 1-го Украинского фронта, были оттянуты сюда из района Умани. На всем фронте 3-й гвардейской танковой армии завязались ожесточенные бои.

Значительно позже Маршал Советского Союза Г. К. Жуков об этих боях напишет в своих «Воспоминаниях и размышлениях» (2-е изд., доп., М., 1975, т. 2, с. 234):

Здесь завязалось ожесточеннейшее сражение, такое, которого мы не видели со времени Курской дуги…

Учитывая десятикратное превосходство врага в танках, Хохряков применил на своем участке обороны метод действия подвижными засадами. За холмами экипажи тридцатьчетверок были почти неуязвимы от огня противника; вражеские снаряды рикошетировали от вершин холмов и башен Т-34. Броски же машин от укрытия к укрытию, неожиданное их появление и внезапный огонь создавали у гитлеровцев впечатление, что здесь сосредоточены значительные танковые силы.