Николай Губернаторов - «СМЕРШ» ПРОТИВ «БУССАРДА» (Репортаж из архива тайной войны)

Капитан Гуго Дрегер в декабре 1943 г. заменил Больца на посту начальника «Буссарда». Возраст 40 лет, высокого роста, крепкого телосложения, волосы темные с проседью, носит пенсне. Уроженец города Берепбурга на реке Заале. Опытный разведчик. Хорошо владеет польским и русским языками. В деятельность диверсионной школы подростков не вмешивался, возложив все обязанности на меня. Вместе с Больцем выехал в Лукенвальд. С оперативной точки зрения заслуживает внимания.

Унтер-офицер Шимик Роберт Антонович, 46 лет, уроженец города Риги, вместе с резидентурой Абвера выехал из Риги в Германию, в школе подростков был моим заместителем и преподавал подрывное дело. Высокого роста, носит очки, хорошо владеет русским и немецким языками.

Фролов Николай Сергеевич, 1911 г. р., уроженец Орловской области, бывший старший лейтенант, в плен попал раненый. Преподаватель парашютного дела. В начале 1945 года бежал через линию фронта в Красную армию.

Обер-лейтенант Горохов Николай Васильевич, 1900 г. р., уроженец Рязанской области, белоэмигрант, руководил в «Буссарде» группой преподавателей (Уткин, Ситников и Абрамов) подрывного дела. Выехал с Больцем в Лукенвальд.

Таболин Иван Семенович, 1923 г. р., уроженец Курской области. Преподавал подросткам правила обращения со стрелковым оружием. Разведчик Красной армии, захвачен в плен при переходе линии фронта раненым на минном поле. Агитировал ребят не выполнять задания немцев, через них пытался связаться со своим командованием. Во время отходного банкета перед отправкой подростков на задание вместе с ними расстрелял портрет Гитлера, за что должен был быть арестован Больцем и отправлен в гестапо, но ему удалось бежать к партизанам.

Близнецы братья Бойко Николай и Василий Ефимовичи, 1918 г. р„уроженцы Черниговской области. В плен попали санитарами окруженного медсанбата. В школе подростков занимались хозяйственно-бытовыми вопросами. Василий был денщиком у Больца, а Николай у меня. Оба выехали в Лукенвальд с Больцем, сопровождая документы и имущество «Буссарда».

Продолжение допроса Ростова-Беломорина (извлечение):

Вопрос: Расскажите о вашей дальнейшей работе в «Буссарде».

Ответ: Весной 1942 г. в «Буссарде» стало известно, что летом вермахт, оправившись от зимнего поражения, пополнив войска людской силой и вооружением, снова развернет широкое наступление на центральном направлении для захвата Москвы. Для этого по указанию Главного командования сухопутных войск и самого Гитлера штаб группы армий «Центр» разработал операцию под названием «Кремль». Цель этой операции была сформулирована в «Приказе наступления на Москву», подписанном командующим группой армий «Центр» фельдмаршалом Клюге [39].

На совещании в абверкоманде, куда меня и Больца пригласили в начале июня, Готцель ознакомил с этим приказом. В нем ставилась задача: «Разгромить вражеские войска, находящиеся в районе западнее и южнее столицы противника, прочно овладеть территорией вокруг Москвы, окружив город, и тем самым лишить противника возможности использования этого района».

В приказе предусматривалось осуществить целый комплекс различных мероприятий, в том числе усилить переброску агентов для совершения диверсий на тыловых железнодорожных коммуникациях русских, особенно на рубеже Тула — Москва — Калинин.

В соответствии с этим приказом, подчеркивал Готцель, абверкоманда и все входящие в нее абвергруппы должны расширить вербовочную работу среди военнопленных, повысить качество обучения агентов, обращая особое внимание на проверку их надежности.

Выполнению этих задач, как я считаю, говорил далее Готцель, будут способствовать скоордин ированные меры, предпринятые высшими правительственными инстанциями.

Так, рейхсминистр Главного управления имперской безопасности (РСХА) Гиммлер, имперский министр по делам оккупированных восточных областей Розенберг и Главное командование в лице отдела пропаганды вермахта разработали и уже проводят в жизнь согласованный план приобщения и самореализации военнопленных в политической деятельности с целью отторжения их от большевистской идеологии и привлечения на сторону интересов Германии. Для этого уже начала издаваться для советских военнопленных газета «Заря» [40], в которой активно сотрудничают пленные командиры и рядовые Красной армии. В целом ряде лагерей созданы отделения «Русской трудовой национальной партии» (РТНП) [41]и «Боевого союза русских националистов» [42]. Эти организации опубликовали свои программы и проводят агитационную работу по вовлечению пленных в эти организации.

Им предоставляются льготы — работа с оплатой вне лагеря.

Учитывая предстоящую оккупацию Кавказа, для оказания помощи вермахту в установлении немецкой администрации и организации борьбы с партизанами совместно с лидерами белогвардейских националистических организаций Грузии, Азербайджана, Армении и Северного Кавказа начали создаваться «Национальные комитеты», а при них — воинские формирования из военнопленных и перебежчиков.

Заканчивая свое сообщение, Готцель сказал: «Конечно, все эти меры могут со временем позитивно сказаться и на нашей деятельности. По ждать в ближайшее время коренного перелома не приходится. Тем более что у вас, по существу, штучная работа и по специфике нашего статуса мы зависим от заданий штабов армии, которая находится в постоянной динамике противоборства с противником. Поэтому надо надеяться на свои силы, на свое мастерство».

Я тоже скептически оценивал меры правительственных чиновников в приобщении военнопленных к политической деятельности. Я понимал, что здесь нужна какая-то иная привлекательная идея, лозунг или призыв каких-то авторитетных людей, которые могли бы зажечь, начинить пленных чем-то новым и меняющим их самосознание.

Продолжая свою вербовочную работу, я неожиданно встретился и беседовал в пересыльном лагере Смоленска с военнопленными 2-й ударной армии, которая была окружена и разбита в новгородских лесах, а ее командующий генерал-лейтенант Власов добровольно сдался в плен. Его поместили в особый лагерь, принадлежащий военной разведке вермахта — Абверу.

В первые же дни пребывания влагере Власов [43]в беседе с представителями разведки и пропаганды вермахта заявил, что готов принять участие в борьбе против Советского Союза и его армии на стороне немцев.

3 августа 1942 г. он обратился к германским военным властям с письмом, в котором предлагалось для борьбы с советской властью приступить к созданию русской армии из советских военнопленных и белогвардейских формирований.