Людвиг Краммер - Бастиан Швайнштайгер. Сердце команды

С 2009 года Пиента сосредоточил свою деятельность на поисках талантов, в связи с чем, помимо пенсии, он получает 400 евро и компенсацию транспортных расходов. «Мне уже за семьдесят, – говорит он, – но я все никак не могу расстаться с футболом. Впрочем, есть куда более нездоровые пристрастия».

Главные находки Пиенты – Швайнштайгер, Мисимович, Хитцльспергер, Оттль, Лам, Томас Мюллер – стали легендами «Баварии». Хотя, разумеется, поиск игроков был и остается плодом коллективной работы, Пиента всякий раз с удовольствием рассказывает, как «сам» отыскал их. «В Мюнхене я живу в районе Нойхаузен. Однажды мне поступила информация о том, что в клубе «Герн» якобы есть парнишка, который в 11 лет играет по-взрослому. Это был Филипп Лам. Сначала он вовсе не хотел в «Баварию» – ему куда интереснее было играть с друзьями. Он рассказал мне, что ему уже поступало предложение от «Мюнхена 1860», но он увидел дыру в заборе, и в таком клубе ему играть не захотелось». Как ему удалось переубедить Лама? «Я нисколько не давил на него, – уверяет Пиента. – Равно как на его родителей». Однажды юному Филиппу довелось выйти на поле «Олимпиаштадиона», держа за руку игрока «Баварии». Через несколько дней позвонила его мама и спросила, можно ли ему прийти на тренировку. «Он старался все хорошенько рассмотреть, всегда держался неприметно, умный паренек, – говорит Пиента. – Через несколько дней после окончания «Кубка Фуджи» в Аугсбурге мы с ребятами из группы D провели предварительный отбор в основной состав, и вот тогда-то он развернулся в полную силу».

А что было со Швайнштайгером? Как вспоминает Пиента, его он заметил среди ребят группы D в «Розенхайме». Мальчик «не боялся рисковать. И он умел добиваться своего. Повалить его на землю было непросто – он не падал, даже когда его толкали сильно. Умение балансировать и быстро двигаться у него развилось не в последнюю очередь благодаря лыжам». Прочие факторы, которые оказались решающими для Пиенты: «Если ребенок быстро соображает, с удовольствием бегает, чувствует себя в игре частью команды и думает о других, тогда он представляет для нас интерес. Инстинктивное понимание основ футбола – например, распознавание того, когда требуется дриблинг, а когда пас, – невозможно наверстать в будущем. То же самое касается настроя. Я повидал немало игроков, которые перешли в «Баварию», пообвыклись и быстро успокоились, думая, что самое сложное уже позади. Как раз наоборот! У тех, кто добирается до главной команды, есть неистребимое желание развиваться, тренироваться даже тогда, когда большинство скидывает бутсы. Этими качествами как раз и обладал Басти».

Вначале мама Моника возила его на тренировки в Мюнхен четыре раза в неделю. Всего-то 90 километров, час туда, час обратно – это если на магистрали не будет пробки под печально известным Иршенбергом. Позднее «Бавария» приобрела отдельный микроавтобус, чтобы облегчить жизнь родителям игроков из Розенхайма и окрестностей, где, помимо Швайнштайгера, жили Тимо Хайнце и Флориан Хеллер. При этом Швайнштайгер «жил дальше всех нас, в Обераудорфе, в связи с чем нам приходилось делать довольно большой крюк, чтобы заехать за ним, – вспоминает Хайнце в своей книге «Дополнительное время. История одной незавершенной карьеры», которая вышла в 2012 году. – Хотя других пассажиров это обстоятельство порядком раздражало, немецкий футбол, как известно, от этого лишь выиграл – лишние километры были не напрасными».

Параллельно Швайнштайгер ходил в реальное училище в Бранненбурге, неподалеку от Розенхайма, блистал главным образом в спорте (неплохо успевая также и по математике), с остальными же предметами справлялся постольку-поскольку, пуская в ход свое обаяние, о чем годы спустя будут вспоминать его учителя в прессе, на телевидении и радио по случаю «летней сказки» 2006 года. Он не хвастался тем, что играет в «Баварии», не носил в школе тренировочный костюм или футболку своего именитого клуба. И тем не менее раз за разом оказывалось, что он имеет «заметную фору, когда дело касалось представительниц прекрасного пола», вспоминают его бывшие одноклассники.

То, что из речи Швайнштайгера постепенно исчезает баварский налет и что через некоторое время лишь с трудом можно догадаться о происхождении Бастиана из долины Инна, объясняется общением с новыми игроками в Мюнхене. «Как-то раз я спросил его: «Басти, куда подевался твой диалект?» – вспоминал в интервью Der Welt бывший учитель музыки Швайнштайгера, Алоиз Пломер. – На что он лишь усмехнулся и сказал: «Но ведь другие ребята в клубе должны понимать, что я говорю!»

Десятый, последний класс перед получением аттестата об окончании средней школы Швайнштайгер провел в реальном училище имени Адальберта Штифтера в мюнхенском районе Штайнхаузен. «Я не был лучшим, но и худшим не был, скорее где-то в серединке, все время норовя съехать, – вспоминал он в интервью журналу GQ. – Я не мог пролистать многостраничные тексты и сразу запомнить, о чем в них говорится. Мне приходилось, пересиливая себя, заучивать все наизусть. Последний год в реальном училище был самым тяжелым».

С окончанием школы закончились и разъезды; в 15 лет Швайнштайгер заселился в общежитие клуба, где в то же самое время жили такие будущие игроки, как вратарь Михаэль Рензинг, нападающий Петр Троховски, славящийся своими мощными ударами, и турецкий охотник за голами Эрдал Кылычаслан. Особые отношения у ребят складываются с заведующей общежитием, Кристой Швайнбергер, которая не только занимается подготовкой завтраков и улаживает проблемы в школе, но и становится для них второй мамой, всегда готовой выслушать, если кто-то сильно затосковал по дому или по уши влюбился. Оттого-то так глубоко был шокирован весь клуб, когда в ноябре 2006 года Швайнбергер умерла в возрасте 62 лет. «Вторую такую женщину днем с огнем не найдешь», – говорит глава молодежного департамента «Баварии» Вернер Керн. В выходные, когда было получено печальное известие, тренер молодежной команды Херманн Герланд выпустил своих ребят на поле с траурными повязками: «Криста была хорошим другом, которая превосходно знала свое дело».

Главным наставником Швайнштайгера в начале его карьеры в «Баварии» был Штефан Беккенбауэр. Третий по старшинству сын Кайзера, он скончался в 2015 году от неоперабельной опухоли мозга; его собственная футбольная карьера складывалась в тени великого отца: он играл на позиции либеро сначала в «Мюнхене 1860» и «Киккерсе», затем в швейцарском клубе «Гренхен», который выступал во Второй лиге, и, наконец, в «Саарбрюкене» (где он провел 12 матчей), по-прежнему на позиции своего отца. «Мне с самого начала было известно, что я никогда не добьюсь подобных успехов и никогда не буду так божественно играть в футбол, как мой отец, – говорил Штефан в 2009 году в интервью журналу «Шпигель». – Я знал, что никогда не достигну его уровня – кишка тонка. Я осмелился играть просто потому, что футбол с детства доставлял мне удовольствие, а также потому, что я хотел сделать хобби своей профессией и этим зарабатывать на хлеб».