Шериф Геммур - Йохан Кройфф. Победитель и тиран

Джонни Реп проголосовал, естественно, за Кейзера… Как и Барри Хюльсхофф. Он объяснил Дэвиду Уиннеру, что Кройфф не понял смысл голосования: « На поле у нас не было никаких проблем с Йоханом. Но вне поля, в общении с дирекцией клуба и в других ситуациях, Кейзер был более квалифицированным, он больше пекся о группе, о коллективе». В «Аяксе» капитанская повязка предполагала, что капитан будет заниматься выбиванием премий. « Йохан всегда говорил: «Вы проголосовали против меня из нелюбви ко мне». Но это ничего не имело общего с голосованием , – сказал Хюльсхофф. – Я думал, что ему нужно было капитанство, чтобы выглядеть в глазах мира еще большей звездой «Аякса». Но он и так уже был суперзвездой!» Руд Крол также проголосовал за Кейзера: « После голосования мы поговорили с ребятами и с Йоханом. Он пообещал нам, что останется. Но две недели спустя он ушел». Руд называет также и другие причины разложения духа команды: « В эпоху супер-«Аякса» мы играли перед 15 000 зрителей на стадионе «Де Мер». Мы много говорили на эту тему, повторяя, что в Италии и Испании на стадионы приходило 100 000 человек. Нас это нехило расстраивало. На матчах кубков Европы дело обстояло лучше: мы играли на Олимпийском стадионе перед 60 000–70 000 болельщиков. Но половина этих зрителей была не из Амстердама. И они приходили не на каждый матч чемпионата».

А Йохан? Как он пережил этот переломный период? « После взятия третьего кубка Европы ликование было огромным, но, как только сезон завершился, дисциплины как не бывало. И вместо того чтобы радоваться тому, что у них есть, игроки такой закалки, как у меня, просто завидовали. И потом настал этот кошмарный день, когда другие игроки проголосовали за смещение меня с поста капитана. Это был ужасный момент для меня… Этот клуб – это половина моей жизни, и таким отношением они показали мне, что все кончено. Я должен был покинуть «Аякс» и уехать в Барселону. Я до сих пор не могу поверить, до какой степени игроки «Аякса» были такими глупыми. У нас была команда, которая могла брать кубок за кубком в Кубке чемпионов, как это сделал «Реал» (Мадрид). Йохан даже не упомянул, что Костер уже вел переговоры с «Барсой», что служило доказательством того, что он планировал свой уход еще до фатального голосования…

Всякий раз заводя речь об этих критических и даже болезненных для него воспоминаниях, Йохан продолжает сохранять характерное ему присутствие духа. Это выражается в категоричности его суждений или в том, как он уклоняется от неприятных вопросов, противопоставляя им релятивизм, граничащий временами с отрицанием. В 2005 году «Франс Футбол» опубликует со всеми деталями эту историю о выборах капитана. Как это часто бывает, когда ему задают трудные вопросы, он пожимает плечами и потирает нос: « Лично меня не интересует чужая жизнь, но зависть – это отчасти национальный вид спорта голландцев. Это правда, что я всегда защищал свои интересы, как и то, что я всегда бился за своих одноклубников. А сколько матчей я пропустил, выбивая страховку! Я бился-бился и добился в конце концов. То же самое и с премиями». Все же стоит снова упомянуть… о его стремлении к неограниченной власти, которое наверняка раздражало партнеров и руководителей… Не зря же бывшие игроки рассказывают о его капризах, о настроенческих выходках… Йохан отметает все эти истории небрежным жестом: « Обо мне много чего болтают, все это домыслы. Я всегда уважал своих тренеров, своих товарищей по команде. Я бы никогда так не поступил. Это невозможно!» Йохан никогда не ошибается. Другие – да.

В 2014 году «Экип Маг», интервьюируя Руда Крола, спросила у него, какими словами лучше всего можно описать Кройффа: гений, стратег, босс, дирижер оркестра, человек с трудным характером, шахматист, тиран? « Тиран – нет, точно нет. Остальное – все к нему, даже трудный характер и гений, обычно эти два качества идут вместе », – ответил Руд.

В то время, когда деловые хлопоты между «Барсой» и Кором Костером были в разгаре, стартовал чемпионат 1973/74. В ожидании исхода переговоров о контракте между смещенным капитаном и каталонским клубом Йохан соглашается выступать за клуб. В ходе первого дня Эредивизи, 12 августа, он принял участие в легкой победе «Аякса» над ФК «Гронинген»: счет 4:0. Ко второму дню турнира, 19 августа, когда «Аякс» принимал ФК «Амстердам», степень горечи и враждебности болельщиков клуба удесятерилась из-за неизбежности перехода Йохана в «Барселону». Они мало что знали об истории с голосованием, но прекрасно помнили об обещании Йохана быть верным клубу, которое он дал, когда два года назад продлил контракт с клубом, причем за весьма кругленькую сумму чистыми деньгами… Вот как Йохан рассказывает о своих последних днях в «Аяксе»: « Мой последний матч за клуб – это игра с ФК «Амстердам» на нашем домашнем стадионе. Пусть даже это был уже не «мой домашний стадион». Никто из официальных лиц не сообщил, что это матч прощания с «Аяксом». Но я-то знал, что он последний. Толпа меня освистывала, гудела, когда я вышел на поле. «Играй, Йопи, – сказал я себе. – Черт! Они тебе будут аплодировать, прежде чем ты уйдешь». И это был один из самых лучших моих матчей. Я забил за десять минут до конца встречи шестой гол при счете 5:1, но я не запрыгал от радости. Я остался сдержанным. Я слышал аплодисменты, единодушные, как будто они говорили мне «до свидания». Это было красивое прощание. Я принял душ, оделся. Затем, никому не сказав ни слова, не пожав руку, я покинул стадион «Аякса». Команда выиграла 6:1, а Йохан, с красивым загаром, был по-особенному великолепен: « Конфликты, как никогда, настраивают меня на игру. Свои самые лучшие матчи я провел как раз после крупных конфликтов », – скажет он. В самых волнительных ситуациях Йохан никогда не выдает своих эмоций на публику. Всегда сохраняет полный контроль над собой. Но когда чувствуешь, что он взволнован, ты никогда не увидишь ни слезинки на его щеках.

Три дня спустя, 22 августа, контракт с «Барселоной» был подписан в тот час, когда для иностранных игроков распахнулись испанские границы. Летом 1972 года руководители «Барсы» запустили «операцию Кройфф». Испанская федерация отказала клубу в регистрации двух его аргентинских рекрутов: Хуана Карлоса Эредии (Juan Carlos Heredia) и Бернардо Коса (Bernardo Cos). Федерация сомневалась в том, что эти два игрока были oriundi , то есть иностранцами с испанскими корнями. Недалеко от истины… Но председатель-«кулес» Агусти Монтал поручил своей правой руке Арманду Карабену нанять адвокатскую контору, чтобы доказать, что все так называемые oriundi , играющие в Ла Лиге (чемпионат Испании по футболу. – Прим. ред. ) и в частности в «Реале» (Мадрид), также не имели никаких испанских корней. Прежде чем публиковать взрывоопасный доклад (лишь один из сорока южноамериканских игроков в Примере (чемпионат Испании по футболу. – Прим. ред. ) мог действительно назваться oriundo ), Монтал предложил председателю федерации Пабло Порта замять дело в обмен на открытие испанских границ. Федерация уступила, и «Барса» получила, как и другие испанские клубы, конец вето на участие иностранных игроков в испанской Ла Лиге…