Анатолий Максимов - Космическая одиссея разведчика. Записки сотрудника госбезопасности

До момента, когда наши космические программы сделались международными, КОКОМ совершал свое «черное дело»: запрещал экспорт в Союз высоких технологий. Наши специалисты и ученые оказались в положении, когда советской стороне не разрешалось запускать любые космические аппараты, если в них имелась хотя бы одна американская деталь или были использованы технологии из Штатов для ее изготовления.

И потому наша НТР усиленно работала, чтобы нужные детали и технологии был у наших специалистов в нужное время и в нужном количестве. Одновременно помогая, развивать собственное производство космической техники.

В архиве автора сохранилась памятка о спецзакупках по линии НТР и по линии МВТ с позиции Внешторга за 19741976 годы. Всего поручений было полтора десятка на общую сумму не в одну сотню тысяч инвалютных рублей. Заказчиками были семь министерств, связанных с космической промышленностью. Информация и образцы поступали из США, Англии, ФРГ, Швейцарии, Швеции и Японии. Спецзакупка включала в себя задания в интересах космических программ — это вакуумные камеры (еще с 60-х годов), центрифуги и солнечные имитаторы, а для всех отраслей промышленности — технология и оборудование для покрытия проводов термохладостойким тефлоном.

Следует напомнить, что ранее уже приводился пример о запчастях к вакуумной камере, объемом в 100 кубов, стоимостью почти в миллион. Практика работы Внешторга с запчастям, чаще всего предусматривала пять-семь процентов от общей стоимости контракта. Простая арифметическая задача показывает какого объема оборудования удавалось подготовить за рубежом: спроектировать, изготовить, испытать и доставить в Союз в обход эмбарго КОКОМ по фиктивным контрактам.

Следует осветить работу этой группы по космической проблематике, хотя бы в общем виде: это очередной шаг в полезности усилий НТР в укреплении обороноспособности Союза и не только ее. Почему так? Ибо информация по этой проблематике имеет значение и для народного хозяйства.

Здесь уместны провидческое высказывание академика Евгения Велихова: «Мы, благодаря работе над ядерным оружием, сумели развить нашу науку, сделать ее достижения конкурентноспособными на международном рынке. Без атомной бомбы мы были бы второстепенной державой». Это высказывание полностью относится к работе НТР и по другим направлениям, в частности, по специфическому — космическому.

И если по оценкам Запада оборонная промышленность страны якобы на семьдесят процентов заимствована через источники за рубежом, то доля НТР с территории страны составляет до 30 процентов по информации и до 50 — с территории Союза ото всей научно-технической разведки.

Вот почему, следуя указанию указанных выше компетентных личностей, следует затронуть вопрос о становлении группы в качестве квалифицированной разведывательной структуры агентурного проникновения в объекты главного противника — США, но с территории третьих стран и Союза.

Вот как автор-ветеран приводил пример с выходом на нужного человека из делового мира, выступая в «кузнице кадров разведки»:

«Мы с «Хикари» «февралики». Так называют у нас, в России, людей с сумасшедшей искрой в голове.

И действительно, я — сумасшедший, так как моя работа в разведке была связана многие годы с «авантюрами холодного расчета», граничившими с сумасшедшими решениями. Если бы я следовал всегда инструкциям, навязываемыми острожным моим начальством, то многие разведзадачи просто не были бы решены.

А Хикари? Его сумасшествие состоит в том, что он связался с нашей разведкой, всеобъемлющей по задачам и охвату мирового масштаба, а значит — высочайшего класса эффективности.

Как-то в одной из своих рукописей автор назвал его «мой японский друг». Но он был не только другом, но и другом нашего Отечества.

Хикари шел сознательно на риск, об этом говорит случившийся с ним разговор о детях — почему он имеет только сына? Он печально ответил, что рано или поздно ему грозит тюрьма…

Так оно и случилось, но до этого он более двадцати лет работал в агентурной группе «Сенсей», любил эту работу и с него эта группа начиналась в далеком шестьдесят третьем году.

Короткое трехмесячное пребывание в застенках Сугамо, где находился в свое время Рихард Зорге, стоило Хикари появления в его теле кардиостимулятора.».

Диапазон практических заданий разведки, выполненных этой группой, весьма широк во всех областях науки и техники — авиакосмической, электронной, химической, медицинской, атомной, вооружения … Одно из разведзаданий по космической проблематике оплачивалось почти в 50 миллионов долларов.

Вот только один «срез» за несколько месяцев в 1977 году: вибростенды, логические тестеры, фотопленки, характеристики на специалистов.

В одном из его посланий раскрывается структура оплаты за образец твердотельного генератора американского производства: при фирменной цене в 450 долларов предлагается оплатить косвенные расходы — транспорт, «комиссионные промежуточного торгового агента», проход таможни в Японии и «наши комиссионные». «Наши» — это за риск и чуть-чуть за работу.

Хикари готов был получить специальную смазку для космической аппаратуры. Но это задание было одно из «легких», но он подсказал, что лучше всего через Францию или другую страну НАТО в Европе.

И вот как проходило выполнение этого задания.

Спецсмазка. Одно из весьма «щепетильных» заданий касалось смазки. В принципе смазка нужной для всех видов аппаратуры и техники, но это была особая смазка для военной техники. И потому задание относилось к весьма «щепетельным» и проходило по линии НТР.

Среди связей, с которым пришлось работать разведчику с позиции «крыши» Внешторга, оказался французский коммерсант «Рубин». Вышел он на него на международной выставке «Химия-65».

Рубин был французским гражданином русского происхождения. Обладал он мощным басом, яйцевидной совершенно лысой головой и умением рассказывать анекдоты. Шестидесятилетний весельчак и балагур с прекрасным литературным русским языком привлекал к себе внимание заразительной жаждой жизни. Мимо такого «экземпляра» разведчик пройти не мог.