Андрей Болотов - Жизнь и приключения Андрея Болотова [т. 4]

Между тѣмъ возвратился и сынъ мой изъ своего путешествія. А въ то же время пріѣхали и капельмейстеры изъ Тулы, пришли ко мнѣ на вечеръ и, во все продолженіе онаго, между собою прокричали и проспорили. Сіе предвозвѣщало мнѣ, что изъ дѣла ихъ ничего не выдетъ, и я не уповалъ, чтобъ могли они между собою сладить, ибо нравы сошлись несогласные и души свойствъ различныхъ. Одинъ изъ нихъ шолъ въ поле,

другой — въ лѣсъ по грибамъ, а третій — за малиною; кричали, говорили даже, до полуночи, но ничего не сдѣлали и ничего не положили.

Въ этотъ же день пріѣзжалъ къ намъ опять г. Шишковъ и звалъ наутріе опять моего сына къ себѣ, который къ нему и ѣздилъ и почти цѣлый день у него пробылъ, а я между тѣмъ, занимался миротвореніемъ своихъ капельмейстеровъ. Оба они, пошедъ ввечеру от меня, совсѣмъ-было поладили и обо всемъ условились, но по-утру опять вышелъ у нихъ раздоръ, и я принужденъ былъ ходить къ нимъ и, для пресѣченія ихъ раздоровъ, рѣшился-было уже на то, чтобъ взять ихъ на свой столъ, и тѣм- было кончилъ все дѣло. По тутъ опять дьяволъ ихъ снесъ и опять не поладили. Мнѣ такъ все сіе досадно было, что я наконецъ, расхаркавъ, все сіе дѣло бросилъ и уничтожилъ, ибо видѣлъ, что кромѣ досадъ, ничего от нихъ ожидать было не можно.

Едва только я от нихъ возвратился какъ гляжу гость ко мнѣ на дворъ, никогда небывалый. Былъ то г. Нестеровъ, Петръ Григорьевичъ, меньшой братъ молодаго зятя г. Сахарова, пріѣхавшій къ намъ съ билетомъ и убѣдительнѣйшею просьбою, что [бъ] пріѣхать намъ на сватебный балъ къ г. Сахарову который будетъ у него въ день Успенія Богородицы. Мы его угощаемъ у себя ужиномъ и, поговоривъ между собою, даемъ слово пріѣхать и желаніе Сахарова выполнить.

Въ наставшее потомъ утро пришли ко мнѣ опять нѣмцы, собиравшіеся уже ѣхать. Я унялъ ихъ опять у себя обѣдать, и какъ мнѣ было жаль съ ними разстаться, то далъ имъ убѣдить себя просьбою еще разъ принять на себя трудъ, къ нимъ туда сходить и вступить въ миротвореніе. Итакъ, настроивъ сперва старика-нѣмца, поѣхалъ я къ нимъ настроивать поляка, и на-силу ввечеру споръ ихъ кончилъ, и они ударили по рукамъ, но и сей ихъ ладъ продолжился недолго, а по-утру же на другой день

взбунтовалъ уже старик-нѣмецъ и, пришедъ ко мнѣ, сказалъ, что онъ никакъ не намѣренъ у насъ остаться, а хочетъ ѣхать. Такимъ образомъ, все ихъ дѣло и намѣреніе, къ досадѣ и сожалѣнію нашему, тогда рушилось, и они, распрощавшись съ нами, поѣхали.

Какъ случилось сіе уже наканунѣ Успеньяго дня, въ который и намъ надлежало отправляться въ путь свой къ г. Сахарову, то, собравшись съ женою, сыномъ и обѣими старшими дочерьми, мы послѣ обѣда туда на перемѣнныхъ лошадяхъ и поѣхали, и для лучшей удобности расположились заѣхать ночевать къ г-жѣ Писемской. И какъ тогда случился у ней быть и старшій ея сынъ и нашъ пріятель Михаилъ Ивановичъ Писемской, то и провели мы съ нимъ весь вечеръ съ отмѣннымъ удовольствіемъ, а на другой день и поѣхали на пиръ къ г. Сахарову.

Пиръ сей былъ у него великолѣпный и прямо сватебный. Мы нашли у него уже многое множество съѣхавшихся гостей. Была тутъ молодова мать съ обоими его братьями, Николаемъ и Петромъ Григорьевичами и ихъ женами, почтенный старичокъ В. Б. Григоровъ, г. Жемчужниковъ съ женою, г. Тутолминъ, еще г-жа Тутолмина съ дочерью, господа бригадиры Костеринъ и Красильниковъ съ дочерьми, Ефремовскій предводитель М. И. Свѣчинъ съ женою, сыномъ и дочерью, Н. А. Левшинъ съ женою и дочерью, и братомъ своимъ Н. А. и его женою, и дочерью, X. А. Ушаковъ, Д. В. Плоховъ, г. Безгинъ съ сыномъ, четверо племянниковъ г. Сахарова, и еще кое-кто. Словомъ, собраніе было большое и многолюдное. Обѣденный столъ щегольской съ изобильнымъ десертомъ, гремящею музыкою и пушечною пальбою, а послѣ обѣда порядочный балъ и танцы, а потомъ иллюминація въ саду и небольшой фейерверк. Словомъ, все было великолѣпно, пышно и хорошо, и праздникъ добрый. И какъ многіе изъ гостей были мнѣ совсѣмъ незнакомы, то имѣлъ я

тутъ случай съ нѣкоторыми изъ нихъ познакомиться. Но ночь не дали мнѣ дочти всю уснуть спавшіе близко от меня разговорами своими Костеринъ и Свѣчинъ.

Празднество сіе продолжалось и въ послѣдующій день. Гости всѣ были тутъ же; нѣкоторые изъ нихъ хотѣли-было ѣхать, но не отпустили; итакъ, до обѣда было гулянье въ саду. Столъ опять пышный и съ пушечною пальбою, а послѣ обѣда опять танцы и рѣзвости, и было еще веселѣе прежняго, а особливо рѣзвилась молодежь. Я самъ, по прежней своей привычкѣ и охотѣ, съ ними танцовалъ и былъ даже предводителемъ и затѣйщикомъ ихъ рѣзвостей, но имѣлъ также случай кой-съ-кѣмъ говорить, а особливо съ почтеннымъ старичкомъ бригадиромъ Красильниковымъ, съ которымъ и познакомился короче. Словомъ, праздникъ былъ совершенный и хорошій, и оба хозяина, старый и молодой, умѣли всѣхъ угостить и удовольствовать.

Въ семъ послѣднемъ нашли мы умнаго, свѣтскаго, одареннаго многими свѣдѣніями и добрыми качествами молодаго еще человѣка. Онъ находился тогда еще въ службѣ и служилъ въ кадетскомъ корпусѣ, и былъ уже полковникомъ. И какъ партія сія, по богатству г. Сахарова, была для него весьма выгодная, то почитали мы его счастливымъ и пересчастливымъ, но ахъ? могли-ль мы себѣ тогда воображать, что самый сей счастливый и весьма еще не старый и достойный человѣкъ чрезъ весьма немногіе послѣ того годы умретъ на рукахъ почти у насъ въ Богородицкѣ и оставитъ молодую свою жену во вдовствѣ съ малолѣтнею дочерью.

Въ наступившій за симъ день былъ всѣмъ гостямъ разъѣздъ, и всѣ, позавтракавъ, стали разъѣзжаться, а вмѣстѣ съ ними и мы, распрощавшись съ хозяевами, поѣхали обѣдать къ Писемскимъ, а оттуда пробрались уже домой, и въ тотъ же день и пріѣхали.

Тамъ не успѣли мы еще отдохнуть, какъ приведены были въ смущеніе новымъ сватовствомъ за дочь нашу от

нѣкоего г. Рахманинова, от котораго прислана была и записка, но изъ котораго ничего не вышло. Обезпокоивали насъ также гости, пріѣзжавшіе къ намъ одни за другими; а иныхъ хотѣвшихъ къ намъ быть, а особливо князя Шаховскаго, должны были и ожидать.

Послѣдующій же за симъ день былъ у насъ прямо гостиный и смутный: весь оный провели мы съ гостями. Была у насъ г-жа Власова съ сестрою своею Поливановою и князь Шаховской, а подъѣхалъ еще и г. Ушаковъ; всѣ они у меня обѣдали, а тамъ ѣздили гулять въ садъ, а потомъ взяли музыку и, по отъѣздѣ г-жи Власовой, потанцовали, но очень мало, потому что гость мой г. князь Шаховской, былъ странный человѣкъ: каждая минута занята была у него шалбереньями съ дѣвицами, и я не слыхалъ от него ни одного порядочнаго слова, ажно тѣмъ мнѣ крайне прискучилъ, и тѣмъ паче, что я не могъ къ нему никакъ прикроиться и подладить. Къ вящему смущенію, пріѣхалъ къ намъ лѣкарь и дѣлалъ вновь и усильныя предложенія от г. Шишкова. Сей неотступный женихъ требовалъ не съ короткимъ, чтобъ мы сказали да, или нѣтъ. Сіе подало поводъ къ тому, что, между тѣмъ, какъ молодежь наша шалберила и упражнялась въ пустякахъ, мы, старшіе, сошедшись, долгое время и нѣсколько часовъ проговорили между собою о семъ важномъ дѣлѣ, но все еще ни на чемъ не рѣшились. Все какъ-то не ладилось, и мнѣ было очень скучно, и я насилу приждалъ день этотъ. Князь у насъ ужиналъ и, даже противъ хотѣнія нашего у насъ, какъ издалека пріѣзжій, ночевалъ.