Андрей Болотов - Жизнь и приключения Андрея Болотова [т. 4]

дочерей моихъ могъ бы сынъ его поучить играть на фортепіанахъ, къ чему полякъ нашъ былъ неспособенъ. Но какъ бы это сдѣлать, того мы недоумѣвали, а другаго не находили, кромѣ того, чтобъ самому ему адресоваться къ г. Давыдову и предложить себя на услугу.

Мы уняли обоихъ ихъ у себя обѣдать, и они въ удовольствіе наше проиграли у насъ почти весь день. И какъ на тотъ разъ случился быть у насъ князь, то и ему игра ихъ весьма полюбилась, и онъ, все еще зляся на нашего капельмейстера, говорилъ: «вотъ игра не въ примѣръ поляковской, и им-то быть учителями музыкантовъ вашихъ, а не безмозглому поляку вашему». Рады мы были, что и онъ, хотя и не видя сокровенныхъ нашихъ мыслей, а твердилъ то же, и льстились надеждою, что и онъ г-ну Давыдову въ пользу ихъ подмолвить можетъ слово.

Между тѣмъ, и въ самое то время, когда мы послѣ обѣда музыкою сею и, игрою ихъ занимались и дѣти даже подъ нее вздумали нѣсколько и потанцовать, вдругъ сказываютъ намъ, что пріѣхали, гости. «Кто такой?» спрашиваемъ мы. — «Не знаемѣ», отвѣчаютъ люди. И чрезъ минуту входитъ къ намъ престарѣлая, высокая ростомъ и сухощавая и совсѣмъ намъ незнакомая старушка и, рекомендуясь со мною, сказываетъ о себѣ, что она Остафьева, родная бабка обоихъ г. Шишковыхъ, и самая та, которая ихъ с-малолѣтства у себя въ домѣ воспитывала. Смутила она меня, симъ о себѣ извѣщеніемъ. Но какъ мы объ ней и объ особливомъ характерѣ ея довольно наслышались, то изъ благопристойности воскликнулъ я: «ахъ, матушка Дарья Васильевна, милости прошу, добро пожаловать», и тотчасъ повелъ ее къ своимъ хозяйкамъ въ гостинную, а самъ,

между тѣмъ, думаю: «за чѣмъ такимъ она изволила къ намъ пріѣхать, вѣрно для того, чтобъ видѣть и узнать нашу Елизавету, но не вздумала бы еще, старая, сама предлагать намъ внучка своего въ женихи и сватать, то-то удивитъ, срѣжетъ она насѣ». Какъ я думалъ, такъ

я

дѣйствительно и «дѣлалось, и я властно какъ на умѣ у нея побывалъ. Не успѣла она сѣсть и нѣсколько словъ вымолвить, какъ и атаковала меня и, безъ дальнихъ околичностей, ну, предлагать мнѣ внучка своего въ зятя и просить о принятіи его въ наше семейство. Господи! какъ она тѣмъ всѣхъ насъ сразила: мы остолбенѣли даже от удивленія, и от изумленія не знали, что ей сказать и что на ея неожидаемыя слова отвѣтствовать. Наконецъ, собравшись нѣсколько съ духомъ, началъ я, по обыкновенію, благодарить за честь, дѣлаемую ею намъ и дочери нашей, а между тѣмъ придумывать, чѣмъ бы мнѣ от старухи отбояриться; со всѣмъ тѣмъ, превеликаго труда мнѣ стоило от нея отыгрываться и выигрывать себѣ еще сколько-нибудь времени. Старуха приступала и приставала ко мнѣ не путнымъ дѣломъ, и я кое уже какъ довелъ ее до того, что она замолчала и довольна была тѣмъ, что я хотя слова еще не давалъ, но и не отнималъ у ней всей надежды и отказать не отказывалъ, а съ тѣмъ она от насъ и поѣхала.

Между тѣмъ, какъ я въ гостинной занимался съ старухой, дѣти продолжали дѣло свое въ залѣ. Но какъ скоро она уѣхала, то принялись мы опять за своихъ виртуозовъ. Сихъ нашелъ я объятыхъ уже другими мыслями. Предлагаемое имъ от меня средство показалось имъ слишкомъ продолжительно и ненадежно, и имъ восхотѣлось поскорѣе, и какимъ бы то образомъ ни было, прильнуть къ нашему мѣсту, которое имъ очень полюбилось. Вздумали поговорить и посовѣтовать съ полякомъ нашимъ о томъ, нельзя ли имъ какъ-нибудь съютиться и жить, и учить мальчиковъ вмѣстѣ и брать къ себѣ учениковъ и постороннихъ. Я удивился этой затѣѣ и, почитая ее не весьма удобовозможною, говорю имъ: «хорошо, друзья мои, подите поговорите и подумайте, я съ моей стороны былъ бы еще и довольнѣе, еслибъ вы между собою сладили и могли бы здѣсь у насъ, съ обоюднаго согласія, остаться; однако, скажу вамъ напередъ, что я худую надежду на то

полагаю, чтобъ намъ можно было съ полякомъ нашимъ сладить и ужиться; человѣкъ онъ мудреный, и характеры ваши

совсѣмъ противоположны». — «Однако мы хотимъ испытать, сказали они, авось либо и удастся и какъ-нибудь сладимѣ». — «Хорошо, подхватилъ я, и ладьте, какъ знаете». И съ тѣмъ ихъ и отпустилъ.

Въ наступившій, за симъ день, достопамятный для меня тѣмъ, что я въ оный началъ меньшую свою дочь Катерину учить писать и который былъ послѣдній мѣсяца іюля — любопытенъ былъ я узнать, что произойдетъ у нашихъ капельмейстеровъ от переговоровъ ихъ между собою; и от приходившаго къ намъ ужинать молодшаго (sic) Бема услышалъ, что не положено еще ни того, ни сего, и что оба они уѣхали къ г. Шишкову и хотѣли съѣздить еще къ предводителю нашему г. Загряскому поговорить, не отдадутъ ли они также мальчиковъ къ нимъ въ науку.

Симъ кончился тогда нашъ іюль и начался августъ мѣсяцъ, котораго въ первый день были мы, по обыкновенію, у обѣдни, а потомъ ходили на воду и съ колѣнопреклоненіемъ и даже со слезами помолились, Богу о сниспосланіи намъ успѣха въ войнѣ противъ шведовъ, по поводу читаннаго тогда всенародно о сей войнѣ манифеста. А наутріе возвратились наши капельмейстеры, и мы обрадовались, услышавъ, что они какъ-то между собою сладили, и Бемъ жить у насъ остался. Въ наступившій же за симъ день чувствовалъ я себя не очень здоровымъ и равно какъ разнемогающимся; однако сіе не воспрепятствовало принять и угостить у себя пріѣзжавшаго ко мнѣ въ сей день съ женою, сыномъ и племянникомъ своимъ, любезнаго, деревенскаго сосѣда и друга моего Н. И. Хитрова, которые у насъ и ужинали и мы съ ними ходили гулять по саду. Между тѣмъ узнали мы, что г. Сахаровъ выдалъ дочь свою, которая у него одна и была, за г. Нестерова, и удивились сей неожидаемости, поелику о томъ до того времени ничего не слыхать было.

Дурнота, почувствуемая мною, продолжалась и въ оба послѣдующіе дня и увеличилась такъ, что я только-что не лежалъ, а то раздряхлъ совсѣмъ: болѣла голова, былъ насморкъ, пропалъ аппетитъ и чувствовалъ боль въ поясницѣ. Приписывая все сіе отчасти простудѣ, отчасти начинающемуся во мнѣ геморою и не запуская вдаль, воспріялъ я прибѣжище къ прежнему своему лѣкарству и питью своего простуднаго декокта, который и въ сей разъ помогъ мнѣ удивительно и поправилъ здоровье мое такъ, что я въ день Преображенія Господня въ состояніи былъ быть у обѣдни. Между тѣмъ услышалъ я, что оба наши капельмейстеры поѣхали въ Тулу къ знакомому полякову г. Верховскому, для сдѣлки между собою и заключенія договора. А сына моего въ сей день подговорилъ г. Алабинъ съѣздить съ нимъ въ гости къ князю Шаховскому въ его деревню. Впрочемъ, порадовались мы, услышавъ объ одержанной надъ Шведами славнымъ принцемъ Насавскимъ еще морской побѣдѣ.

Сынъ мой проѣздилъ въ гости двое сутокъ, въ которое время пріѣзжала къ намъ старуха г-жа Бакунина съ сестрою и, переночевавъ у насъ, поѣхала въ Тулу. А непосредственно за симъ пріѣхалъ къ намъ опять князь Прозоровскій съ женою, и ночевали во дворцѣ. По приходѣ моемъ къ нимъ, былъ я опять обоими ими очень обласканъ и проговорилъ съ нимъ цѣлый вечеръ, и князь отъ-часу дѣлался ко мнѣ благосклоннѣйшимъ.