Леонид Млечин - Вожди СССР

Его вторая жена, Анна Дмитриевна, которая родила троих детей — Владимира (работал в Госкомитете по кинематографии), Веру (пошла по дипломатической линии) и Елену (защитила кандидатскую диссертацию по философии), рассказывала в интервью:

— Наш брак был счастливым. Костя ни разу не обидел меня ни словом, ни действием. По его взгляду, по его первой реакции я понимала, что он чем-то недоволен, и старалась поправить дело. Мы всё прощали друг другу. А вместе прожили сорок два счастливых года.

И лишь сравнительно недавно в партийном архиве обнаружились совершенно неожиданные документы, их опубликовал журнал «Огонек».

Началось все с письма, которое весной 1948 года член партии Нина Васильевна Кушнэр адресовала Дмитрию Трофимовичу Шепилову. Со временем он станет секретарем ЦК партии, а тогда был заместителем начальника Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б).

Вот это письмо:

«Я знаю члена ВКП(б) Черненко Константина Устиновича с 1934 года и считаю необходимым сообщить в ЦК ВКП(б) следующее:

В 1934 году Черненко К. У. работал инструктором Новоселовского райкома партии Восточно-Сибирского края. Приехав на работу в этот же район в качестве заведующего РАЙОНО, я познакомилась с ним и через несколько месяцев мы поженились.

Вскоре мне стало известно, что агроном района Елисеева Фаина родила ребенка и зарегистрировала на имя Черненко. В результате наших объяснений он мне сознался, что первую жену Нину он привез в Новоселово после демобилизации из армии, но вскоре отправил ее обратно к родителям. С Елисеевой он жил, находясь в командировке в одном из сельских районов, и поэтому вынужден был дать подписку прокурору района об уплате алиментов на ребенка.

В 1935 году нас перевели на работу в Уярский район Красноярского края, его заведующим отделом пропаганды райкома партии, меня заведующей парткабинетом. В 1936 году он резко меняет свое отношение ко мне. В 1937 году после смерти нашего ребенка он уходит на другую квартиру, оставляя меня в тяжелом состоянии. Весной 1937 года на закрытом заседании райкома партии обсуждали вопрос о поведении Черненко в семье. Было вынесено решение: записать Черненко строгий выговор и снять с работы заведующего отделом райкома партии. Я не знаю, утвердил ли Красноярский крайком партии выговор, но с работы он был снят и переведен на работу в Курагинский район Красноярского края.

Осенью 1937 года меня командировали на учебу в Высшую школу пропагандистов при ЦК ВКП(б). Будучи на учебе в школе, узнаю, что Черненко снова (здесь и далее подчеркнуто в оригинале. — Л. М .) женился — на враче Левиной Марии Михайловне. По окончании школы в 1939 году я была командирована в распоряжение Хабаровского крайкома партии.

В конце 1939 года я получила письмо от его новой жены Левиной, в котором она извиняется передо мной и сообщает, что Черненко и ее оставил с ребенком. В 1943 году, когда я вернулась в Красноярск, Черненко уехал учиться в школу парторганизаторов при ЦК ВКП(б). Родные его мне сообщили, что снова женился и живет с новой семьей в Пензе по месту работы.

Дополнительные данные:

Первая жена Нина, где живет, не знаю.

Вторая — Елисеева Фаина работает в одном из сельских районов Красноярского края.

Третья — Левина Мария Михайловна проживает в Москве.

Последняя жена проживает с ним в Пензе».

Заявление такого рода нельзя было списать в архив. Речь шла о партийном работнике, которого рекомендовали для службы в центральном аппарате. Пришлось проводить форменное расследование.

Факты подтвердились.

Другой заместитель начальника Управления пропаганды и агитации ЦК Константин Федорович Калашников подписал заключение: «Черненко в морально-бытовом отношении был крайне неустойчив и падок до женщин. Считаю нецелесообразным брать т. Черненко с такими “хвостами” в аппарат ЦК».

Дмитрий Шепилов, вернувшийся с войны в генеральских погонах, был высоким, красивым, интересным, всю жизнь в него влюблялись женщины. Им нравился его бархатистый, приятный голос. И он вовсе не был анахоретом. Но на него женщины в ЦК не жаловались. Шепилов доложил секретарю ЦК Михаилу Андреевичу Суслову: «Тов. Черненко К. У., сходясь с другими женщинами, бросал своих жен вместе с детьми».

Наказывать за это не стали, но решение секретариата ЦК о переводе Черненко в столицу отменили — «падок до женщин». Константин Устинович в 1948 году вместо Москвы поехал в Кишинев. И не прогадал!

Вскоре первым секретарем ЦК компартии Молдавии сделали Леонида Ильича Брежнева, которому Черненко понравился. Знакомство Брежнева с Константином Устиновичем оказалось благом для них обоих, и закончил свою карьеру Черненко в кресле хозяина страны.

В Кишиневе он проработал много лет, пока его наконец не взяли в центральный аппарат. Виктор Андреевич Голиков, помощник Брежнева, к тому времени уже секретаря ЦК КПСС, уверял, что это он перетащил Константина Устиновича в Москву:

— Примчался ко мне Черненко и умоляет: «Помоги. Приходят ко мне молдаване и говорят, что я восемь лет сижу, место занимаю. Помоги куда-нибудь уехать».

В 1956 году его утвердили заведующим сектором массовой агитации в агитпропе ЦК КПСС. 8 сентября он подписал специальное «Обязательство»:

«Я, Черненко Константин Устинович, состоя на работе в аппарате ЦК КПСС или будучи уволенным, настоящим обязуюсь хранить в строжайшем секрете все сведения и данные о работе, ни под каким видом их не разглашать и ни с кем не делиться ими.

Мне известно, что за нарушение данного мной обязательства я несу ответственность по Указу Президиума Верховного Совета СССР от 9 июня 1947 года.

Так же обязуюсь сообщать Управлению делами ЦК ВКП(б) обо всех изменениях в сведениях, указанных в моей последней анкете, в частности о родственниках и знакомых, связанных с иностранцами или выехавших за границу».

4 мая 1960 года Никита Сергеевич Хрущев произвел большие перестановки в высшем руководстве. Среди прочего он решил отправить на пенсию маршала Ворошилова, занимавшего пост председателя президиума Верховного Совета СССР. Престарелый Климент Ефремович (ему исполнилось семьдесят девять лет!) засыпал на заседаниях, в беседах с послами и иностранными гостями нес отсебятину, из-за чего несколько раз возникали международные скандалы.

А его пост Хрущев передал Брежневу. Для Леонида Ильича новое назначение стало повышением, хотя сама должность была безвластной. Все решения принимались на заседаниях президиума ЦК, Верховный Совет лишь их оформлял. Но председательство придало Брежневу известности в стране, его фотографии стали появляться в газетах и кинохронике. Ему нравилось вручать ордена, поздравлять, устраивать приемы. И Леонид Ильич получил возможность ездить за границу, где его принимали как главу государства со всеми почестями. Он с удовольствием позировал фотокорреспондентам и операторам кинохроники. Он стал получать иностранные награды.