Владимир Высоцкий - Песни и стихи. Том 1

Мы зря Америку не глушим, ой, зря не давим Израиль.

Всей своей враждебной сутью подрывают и вредят

Кормят, поят нас бермутью про таинственный квадрат.

Лектора из передачи, те, кто так или иначе

Говорят про неудачи и нервируют народ,

Нас берите, обречённых — треугольник вас, учёных,

Превратит в умалишённых, ну а нас — наоборот.

Пусть безумная идея, но не рубите сгоряча,

Вызывайте нас скорее через доку-главврача.

С уваженьем, дата, подпись. Отвечайте нам, а то,

Если Вы не отзовётесь, мы напишем в СПОРТЛОТО.

Я вам, ребяты, на мозги не капаю,

Ну вот он, перегиб и парадокс,

Ковой-то выбирают Римским Папою,

Ковой-то запирают в тесный бокс.

Там все места блатные расхватали и

Пришипились, надеясь на авось,

Тем временем во всёй честной Италии

На Папу кандидата не нашлось.

Жаль, на меня не вовремя накинули аркан,

Я б засосал стакан — ив Ватикан.

Церковники хлебальники разинули,

Замешкался маленько Ватикан,

Мы тут им Папу Римского подкинули

Из наших, из поляков, из славян.

Сижу на нарах я в Нарофоминске я,

Когда б ты знала, жизнь мою губя,

Что я бы мог бы выйти в Папы Римские,

А в мамы взять, естественно, тебя.

Жаль, на меня не вовремя накинули аркан,

Я б засосал стакан — ив Ватикан.

При власти, при деньгах ли, при короне ли,

Судьба людей швыряет, как котят,

Ну как мы место Шаха проворонили,—

Нам этого потомки не простят.

Шах расписался в полном неумении,

Вот тут его возьми — и замени,

Где взять? У нас любой второй в Туркмении

Айятолла и даже Хомейни.

Всю жизнь свою в ворота бью рогами, как баран,

А мне бы взять Коран — ив Тегеран.

В Америке ли, в Азии, в Европе ли,

Тот нездоров, а этот вдруг умрёт,

Вот место Голды Меир мы прохлопали,

А там на четверть бывший наш народ.

Моше Даян без глаза был и ранее,

Другой бы выбить, ночью подловив,

И если ни к чему сейчас в Иране я,

То я готов поехать в Тель-Авив.

Возможности, хоть впору четвером нести,

Но каждый коренаст и голенаст,

Ведь воспитали мы, без ложной скромности,

Наследника Онассиса у нас.

Следите за больными и умершими,

Уйдёть вдова Онассиса — Жаки,

Я буду мил и смел с миллиардершами,

Лишь дайте только волю, мужики!

Рвём и не найти концов.

Не выдаст чёрт, не съест свинья.

Мы сыновья своих отцов,

Но блудные мы сыновья.

Приспичило и припекло,

Мы не вернёмся, видит Бог,

Ни государству под крыло,

Ни под покров, ни на порог.

Враньё ваше вечное усердье,

Враньё — безупречное житьё,

Гнильё ваше сердце и предсердье.

Наследство к чёрту, всё, что ваше — не моё.

К чёрту сброшена обуза,

Узы — мыслями на нуль.

Нет ни колледжа, ни ВУЗа,

Нет у мамы карапуза,

Нету крошек у папуль.

Довольно выпустили пуль —

И кое-где, и кое-кто —

Из наших дорогих папуль,

На всю катушку, на все сто.

Довольно тискали вы краль

От января до января.

Нам ваша скотская мораль

От фонаря до фонаря.

Долой ваши песни, ваши повести,

Долой ваш алтарь и аналой.

Долой угрызенья вашей совести —

Все ваши сказки богомерзкие долой.

Выжимайте деньги в раже,

Только стряпайте без нас

Ваши купли и продажи.

Нам до рвоты ваши даже

Умиленье и экстаз.

Среди заросших пустырей

Наш дом без стен, без крыши кров.

Мы как изгои средь людей,

Пришельцы из иных миров.

Уж лучше где-нибудь лежать,

Чтоб потом с кровью пропотеть,

Чем вашим воздухом дышать,

Богатством вашим богатеть.

Плевать нам на ваши суеверья,

Кромсать всё, что ваше, проклинать!

Как знать, что нам взять взамен неверья?

Но наши дети это точно будут знать.

Прорицатели, гадалки

Напророчили бедлам.

Ну, так мы уже на свалке

В колесо фортуны палки

Ставим с горем пополам.

Так идите к нам, Мак-Кинли,

В наш разгневанный содом.

Вы и сам не блудный сын ли?

Будет больше нас, Мак-Кинли.

Нет? Мы сами к вам придём.

Семь дней усталый, старый Бог

В запале, в зашоре, в запаре,

Творил убогий наш лубок

И каждой твари по паре.

Ему творить потеха,

И вот себе взамен

Бог создал Человека,

Как пробный манекен.

Идея эта не нова

И не обхаяна никем,

Я докажу, как дважды два:

Адам был первый манекен.

А мы — ошмётки хромосом,

Огрызки божественных генов,

Идём проторённым путём

И создаём манекенов.

Не так мы, парень, глупы,

Чтоб наряжать живых.

Мы обряжаем трупы

И кукол восковых.

Они так вежливы, взгляни,

Их не волнует ни черта.

И жизнерадостны они,

И нам, безумным, не чета.

Я предлагаю смелый план

Возможных сезонных обменов:

Мы, люди — в их бездушный клан,

А вместо нас — манекенов.

Но я готов поклясться,

Что где-нибудь заест,

Они не согласятся

На перемену мест.

Из них, конечно, ни один

Нам не уступит свой уют,

Из этих солнечных витрин

Они без боя не уйдут.

Его налогом не согнуть,

Не сдвинуть повышеньем цен.

Счастливый путь, счастливый путь,

Счастливый мистер манекен.

О, всемогущий манекен,

Будь счастлив, мистер Манекен!

Когда лакают святые свой нектар и шерри-бренди

И валятся на травку и под стол,

Тогда играют никем не победимые медведи

В кровавый, дикий, подлинный футбол.

В тиски медвежие

Попасть к нам не резон,

Но держим наши лапы нежные

Для наших милых девочек и жён.

Нам выпадает карта

От травмы до инфаркта, (Припев)

Но выпадает карта.

Мы — ангелы азарта.

Вперёд к победе, соперники растоптаны и жалки,

Мы проучили, воспитали их.

Но вот медведи приобретают свежие фиалки

И навещают в госпитале их.

Тиски медвежие

Не выдержит иной,

А в общем, мы ребята нежные

С пробитою, но светлой головой.

Припев

А нам забили, не унывают смелые медведи.

Они не знают на поле проблем.

А на могиле все наши мэри, дороти и сэди

Потоки слёз прольют в помятый шлем.

В тиски медвежие

К нам попадёт любой,

А впрочем, мы ребята нежные

С травмированной детскою душой.

Припев

И пусть святые, пресытившись едой и женским полом.

На настоящих идолов глядят.

Медведи злые, невероятным, бешеным футболом

Божественные взоры усладят.

Тиски медвежие

Смыкаются, визжа…

Спасите наши души нежные.

Нетронутые души медвежат.

Припев

Погода славная, а это главное,

И мне на ум пришла идейка презабавная,

Но не о Господе и не о космосе —