Махатма Ганди - Моя жизнь, или История моих экспериментов с истиной

Если бы я мог повернуть время вспять, я бы убедил соотечественников отозвать все резолюции, принятые Конгрессом, и не шептаться о «самоуправлении» или «ответственном правительстве» [123] Здесь имеется в виду правительство, ответственное не перед Лондоном, а перед народом Индии. до окончания войны. Я бы убедил Индию принести в жертву всех своих самых сильных сыновей в такой сложный для империи период, поскольку знаю, что в этом случае Индия смогла бы стать наиболее предпочтительным партнером Британской империи, а расовые предрассудки остались бы в прошлом. Однако практически вся образованная часть населения Индии решила пойти значительно менее эффективным путем, и невозможно утверждать, что интеллигентные индийцы не имеют никакого влияния на народные массы. После возвращения в Индию из Южной Африки я очень близко общался с земледельцами и хотел бы Вас заверить, что стремление к самоуправлению уже живет в сознании каждого из них. Я также присутствовал на последней сессии Конгресса и поддержал резолюцию об «ответственном правительстве», гарантированном империей Британской Индии на тот период, который будет окончательно установлен парламентским актом. Я осознаю, насколько сложно сделать подобный шаг, но все же я уверен, что ничто, кроме обещания самоуправления, которое должно быть предоставлено в кратчайшие сроки, не удовлетворит народ Индии. Я знаю, как много среди индийцев тех, кто считает, что ради достижения этой цели можно пойти на все. Эти люди достаточно разумны и понимают, что они сами должны быть готовы пожертвовать собой ради блага империи, в рамках которой они надеются и желают получить новый статус. Отсюда следует, что мы сможем ускорить свое продвижение к поставленной цели, спокойно и просто отдавшись работе по избавлению империи от грозящей ей опасности. Игнорировать столь очевидный факт было бы подлинным национальным самоубийством. Мы должны осознать, что, защитив империю, мы обретем самоуправление.

Итак, мне понятно, что мы должны предоставить для защиты империи подходящих людей. Однако, боюсь, я не могу сказать того же о финансовой помощи. Мое тесное общение с земледельцами убедило меня, что Индия уже внесла в казну империи достаточные суммы. Делая подобное заявление, я выражаю мнение подавляющего большинства соотечественников.

Для меня и, полагаю, для многих из нас конференция стала шагом к объединению ради общего дела. Но при этом мы оказались в двусмысленном положении. Сейчас мы не можем назвать себя равноправным партнером империи. Посвящая себя ей, мы лишь стремимся к лучшему будущему. Я бы покривил душой перед Вами и перед своей страной, если бы откровенно не рассказал, к чему мы на самом деле стремимся. Я не хотел бы, чтобы это выглядело как сделка, но Вы и сами понимаете, что несбывшиеся надежды — всегда разочарование.

Есть еще одна тема, которую я обязан затронуть. Вы призвали нас покончить с нашими внутренними конфликтами. Но если Ваш призыв означает наше дальнейшее терпеливое отношение к тирании и злу, творимому чиновниками, я здесь бессилен. Я буду бороться с организованной тиранией до последнего вздоха. Ваш призыв должен быть адресован в первую очередь чиновникам; им нужно запретить обходиться дурно с людьми, а также их необходимо заставить уважать общественное мнение, как никогда прежде, и советоваться с представителями общественности. В Чампаране, вступив в борьбу со столетней тиранией, я показал пределы британского правосудия. Население Кхеды, прежде проклинавшее правительство, теперь прониклось пониманием, что не правительство, а сами люди становятся властью, когда они готовы пострадать во имя правды. Народ, таким образом, утрачивает свое недоверие к правительству и начинает считать его правительством для людей, если оно терпимо относится к ненасильственным актам гражданского неповиновения, которые являются следствием произвола. А потому моя деятельность в Чампаране и Кхеде стала моим особым вкладом в войну. Просьба приостановить мою деятельность в этом направлении равносильна просьбе приостановить саму жизнь. Если бы я мог популяризировать использование силы души, которая есть сила любви, вместо грубой физической силы, то мне удалось бы показать Вам такую Индию, которая готова противостоять всему злу мира. А потому я обязан постоянно поддерживать суровую внутреннюю дисциплину, подчиняя свою жизнь извечному закону страдания, и пусть ко мне присоединятся те, кому это не безразлично. Любая деятельность, в которой я буду участвовать, призвана показать ни с чем не сравнимое превосходство этого закона над остальными.

Наконец, я бы хотел, чтобы Вы обратились к министрам Его Величества и попросили дать определенные гарантии магометанским государствам. Уверен, Вам известно, что каждый мусульманин глубоко заинтересован в этом вопросе. Я — индус, но не могу остаться равнодушным к проблемам мусульман. Их печали должны стать нашими. В тщательном соблюдении прав этих государств, в уважении к чувствам мусульман и местам, где они возносят свои молитвы, в справедливом и своевременном выполнении обещания предоставить Индии самоуправление и заключается безопасность империи. Я пишу об этом, потому что люблю англичан и хочу пробудить в каждом индийце преданность англичанам».

Во время вербовочной кампании я едва не довел свой организм до полного истощения. В те дни моя пища состояла главным образом из арахисового масла и лимонов. Я знал, что чрезмерное употребление масла может повредить здоровью, но тем не менее продолжал позволять себе его в больших количествах. От этого у меня началась легкая дизентерия, но я не придал ей серьезного значения и тем же вечером отправился в ашрам: редкие визиты туда вошли у меня в привычку. Тогда я едва ли вообще принимал какие-либо лекарства. Я посчитал, что поправлюсь, если просто пропущу одну из ежедневных трапез, и действительно почувствовал себя намного лучше после того, как не позавтракал на следующее утро. Однако я понимал, что для окончательного выздоровления должен продолжить свой пост и отказываться от всего, кроме фруктовых соков.

В тот день отмечался какой-то праздник, и, хотя я предупредил Кастурбай, что не стану ничего есть на обед, она подвергла меня искушению, которому я поддался. Поскольку я воздерживался от молока и молочных продуктов, она специально для меня приготовила сладкую кашу из пшена, добавив в нее растительного масла вместо гхи (топленого). Кроме того, меня ждала целая миска бобов мунг. Мне всегда очень нравились эти блюда, и я принялся за них, надеясь без всяких последствий поесть немного, так, чтобы осталась довольна Кастурбай, а я достаточно насытился. Но дьявол ждал своего часа, намереваясь сотворить черное дело. Вместо того чтобы отведать понемногу и того и другого, я насладился полноценным обедом. Этого оказалось достаточно. Я увидал ангелов смерти. Буквально через час дизентерия стала острой.