Виктор Петелин - Заволжье: Документальное повествование

Радлова я давно уже не люблю. Я могла бы иметь к нему дружбу, если бы мама меня так не мучила из-за него. Может быть, я поступила с ним жестоко, но я не поступила бесчестно, я прямо сказала ему, что не люблю его... Мама меня истерзала за него.

Я прежде думала о графе с жалостью, потом как о надежде выйти за него замуж и успокоиться, потом, видя его безграничную любовь, я сама его полюбила, да, папа, называйте меня как хотите, хоть подлой тварью, как мама называет, но поймите меня, ради Христа, недаром же у меня бывают минуты, когда я пью уксус и принимаю по пяти порошков морфию зараз. Я креплюсь, пока у меня есть еще какая-то надежда окончить все это, не будь этой надежды, я бы зараз покончила с собой.

Вы, может быть, скажете мне, что замужем мне будет еще хуже. Я об этом думала, долго думала, прежде чем решиться, и вот что надумала. Граф меня любит, сильно, глубоко. Ради этой любви он бросил, видно, все, ради этой любви он разрубил свою жизнь на две половины, на прошедшую и настоящую. Он отрекся от прошедшего, он живет мной и для меня, он сделался теперь порядочным человеком. Ему делают здесь пропасть неприятностей, и что же? Он терпит и сдерживает свою вспыльчивость ради меня. Скажите, разве нельзя надеяться на такую любовь и на такого человека? Кто говорит, что он совершенство. В нем есть недостатки, и много недостатков, но кто же без них. Даже Радлов, который следит за ним и подметит что-нибудь дурное, говорит, что он держит себя безукоризненно. Граф мне сказал однажды: «Вам я обязан всем, ради вас я сделался человеком». И это не слова. Не думайте, папа, что я пишу в экзальтации, нет, я вам говорю правду, так хладнокровно, как только могу. Не думайте, что со мною нервное расстройство. Но я вам говорю, что мое железное здоровье пошатнулось в борьбе. Я не вынесу долго такого положения, даже и доктор сказал, выслушав мне грудь: «Теперь у вас нет еще ничего, но легко может сделаться»... Я обрадовалась его словам. Я знаю, что граф мне простит, когда я ему скажу, он слишком любит, но если бы у меня и было сомнение, то я все же бы решилась сказать, потому что это мое единственное мнение. Жизнь в 18 лет хотя и не очень прекрасна, но все-таки как-то не хочется умирать. Я еще не сказала, все жду вас, потому что вы же... [1] Неразборчиво в письме. учили не быть болтливой, но если долго не приедете, то я думаю, что не вытерплю и скажу.

О, папа, не упрекайте меня, поймите меня... я люблю маму, но поймите, что я люблю и графа, и поймите, что мне еще хочется жить. Боже мой, Боже мой, долго ли я еще протерплю. Я не хорошая христианка, но все же вера еще поддерживает меня и не допускает до греха, я не боюсь смерти, но еще жаль жизни.

Папа, ради Бога, не подумайте, что это экзальтация или нервное расстройство. Все это я вам хотела давно написать, но мама читает мои письма, но теперь я не в силах далее терпеть и решилась писать потихоньку.

Целую вас, дорогой папа, помолитесь обо мне и благословите меня на брак с графом. Я верю, что буду с ним счастлива, он так любит меня. Целую вас еще раз, крепко. Боже, скоро ли кончится все?

Ваша дочь Саша Тургенева. 16 июля 1873 года.

Извините меня, если письмо выйдет безалаберно или непонятно, я даже не перечитаю его, я ничего не пойму все равно, теперь уже часа три утра».

Прочитав это письмо, Леонтий Борисович Тургенев, действительный статский советник, тут же стал собираться вместе с дочерью Машей на серные воды Ставропольского уезда, откуда пришло письмо и где отдыхала вся его семья. Мария Леонтьевна, младшая сестра Саши Тургеневой, вспоминала много лет спустя, как они с отцом на своих лошадях отправились на модный по тем временам курорт. Отец ей много рассказывал по дороге о полях, о хлебах, а она слушала внимательно, боясь пропустить хотя бы одно слово отца, которого все в доме боготворили...

Леонтий Борисович Тургенев родился в 1824 году, 8 ноября, в Петербурге, учился в морском кадетском корпусе, служить начал мичманом на фрегате «Флора» с 1842 года, но через пять лет, в 1847 году, в чине лейтенанта уволился в отставку. С 1858 по 1866 год был предводителем дворянства Ставропольского уезда. Женился на дочери генерал-майора Александра Федоровича Багговута, Екатерине Александровне, родившейся 15 декабря 1835 года (см.: Сиверс А. А. Генеалогические разведки).

Леонтий Борисович Тургенев был для своего времени интересной личностью. В 60-е годы он примыкал к группе дворян, которые доказывали правительству, что проект освобождения крестьян без прирезки земли поведет к их обнищанию. Считал, что нужно дать столько земли, сколько крестьяне обрабатывали помещичьей. И, несмотря на то что победила другая партия помещиков, Леонтий Борисович остался верен себе. Убедил крестьян взять так называемый полный надел. Отдал им лучшие земли, прирезал лугов, лесу, простил весь оброк. Как старший из братьев взял на себя все долги по имению. Сам он мало уделял внимания своему хозяйству, все свое время отдавая общественной и государственной службе. Вот почему не пройдет и нескольких лет после событий, о которых здесь повествуется, как некогда богатый помещик Тургенев разорится. Но пока об этом никто не догадывается, даже сам всесильный и властный Леонтий Борисович, спешащий уладить конфликт между дочерью Александрой и ее матерью Екатериной Александровной.

Тургеневу по наследству досталось Коровино, в свое время купленное у его владельца Коровина, по имени которого имение и стало называться. «Всего же в Самарской губернии в общей меже было двенадцать тысяч десятин, не считая около тысячи, которая отошла при Екатерине Великой, которая, соскучившись бесконечными тяжбами земельными, издала указ, что высылает чиновников на межи, для разбора, а после сего все споры прекращаются, и навсегда, и в судах таковые дела не должны разбираться, — вспоминала много лет спустя Мария Леонтьевна Тургенева. — Бригадир Тургенев нашел ниже своего достоинства выехать на межу, а чиновник обиделся и отрезал правый берег реки Волги и часть леса. А за двадцать пять верст к имению графа Сологуба, от догадливости преданного приказчика, который подарил чиновнику серого жеребца, прирезал до восьмисот десятин.

Род Тургеневых шел от татарского князя Турленя Нехорошего, который при Иване Грозном принял крещение, принял подданство и осел на ему же принадлежавшей земле. В тургеневской усадьбе, первой по старшинству, находили долбленые татарские гробы. На горе сохранились очертания бывших земляных укреплений. Кроме этой земли, были земли и в Симбирской губернии, нашему роду досталось не более тысячи десятин, а крупные владения отошли в другую линию Тургеневых.

После бригадира Тургенева земля в Самарской губернии перешла Петру Петровичу с братом. У Петра Петровича было два сына, женился он в преклонных годах на молодой красавице, дал ей развод, когда узнал, что полюбила другого, заперся в деревне, вел монашеский образ жизни, был масоном, ждал скорого конца века и не хотел еще покупать земель, хотя рядом продавались очень дешево. Петр Петрович у нас в семье был как бы окружен ореолом святости.