Дебра Мерк - Девочка в гараже [Реальная история приемной мамы] [litres]

Я поняла смысл видения. И возникла связующая нить между моей работой в Центре помощи, в тюрьме и в роли матери патронатной семьи. А я осознала свою цель. Есть много способов «обслуживать люк». Пришло время обратиться к мудрости Бога и ждать, когда Он укажет, где мне предстоит нести службу в меру сил своих.

А тем временем я продолжала исполнять обязанности мирянки-капеллана в местной тюрьме, раз в две недели проводила в ней занятия по изучению Библии и приезжала туда по вызову, когда там требовался капеллан. Я по-прежнему всем сердцем сочувствовала заключенным, затраты времени оставались терпимыми, а сама работа вознаграждала чрезмерно.

Но ничто не смогло подготовить меня к следующей возможности служения, которая вдруг представилась мне в феврале. В сущности, со стороны она ничем не напоминала служение. И выглядела прямо-таки развлечением.

Я приехала к Старле за одним из своих подопечных. Старла не только присматривала за детьми, но и координировала проведение конкурса «Миссис Интернешнл» на уровне штата, причем весьма активно: конкурс подчеркивал значимость замужних женщин, участвующих в общественной деятельности и служащих примером высокой нравственности. В отличие от «Мисс Америки», в конкурсе «миссис» не предусматривались дефиле в купальниках или состязания талантов. Участниц оценивали по публичному выступлению, лидерским качествам, самообладанию и главным жизненным принципам.

– Скоро снова конкурс «Миссис Вайоминг», – словно невзначай заметила Старла.

– Отлично, Старла. Я знаю, как вы увлечены им.

– Участницы от некоторых городов штата уже известны, – продолжала она. – Только вот от Каспера у меня никого.

Я по-прежнему не понимала, к чему она клонит.

– Деб, как вы смотрите на то, чтобы представлять Каспер?

Я рассмеялась.

– Старла, это совсем не для меня. Я занимаюсь духовными делами женщин. Служитель Центра помощи беременным, тюремный капеллан, патронатный воспитатель. В конкурсах я ничего не смыслю. И потом, я даже по комнате не в состоянии пройти на шпильках, не то что по сцене.

Но Старла не приняла отказа.

– Да, Деб, именно поэтому вы – идеальный кандидат! – и она сунула мне в руки бланк заявки. – Просто подумайте над этим!

Вечером за ужином я объявила домашним:

– Вы не представляете, что со мной сегодня случилось!

Я рассказала им про конкурс, и все мы расхохотались. И вдруг мои дети разом заговорили совсем о другом:

– Мама, ты обязательно должна участвовать!

– Ага, давай!

– Соглашайся, мама!

– Вы что, шутите? – я опешила. – Вы же знаете, что это не мое.

А потом их поддержал и Эл:

– Я считаю, что ты должна участвовать! Все, чем ты занимаешься, – серьезное и непростое дело. А этот конкурс, по твоим словам, – легкий и несерьезный. Именно то, что тебе нужно. Хоть расслабишься и повеселишься.

– Да вы, ребята, спятили. Я и по сцене-то пройти не сумею. Какая из меня королева красоты!

Тут все заговорили разом:

– Тебе надо развлечься!

– Ты справишься!

– Ты обществу только и служишь!

– Хотя бы заявку подай!

Нехотя я заполнила бланк и на следующий день отдала его Старле, все еще с трудом веря, что последовала безумным советам близких.

– И что теперь? – спросила я.

– Последний срок подачи заявок завтра. Поскольку от Каспера заявку подала только ты, в мае будешь состязаться за титул штата – «Миссис Вайоминг». Лиз поможет с прической, макияжем, походкой, объяснит, как надо двигаться, какие вопросы могут задать судьи, – в общем, просветит. Она у нас уже была на конкурсах красоты.

Несмотря на все сомнения, я убедила себя: Старла знает, что делает. И я должна верить в нее, пусть даже веры в себя у меня мало.

Старла рассказала обо всем, что мне предстояло, потом передала меня Лиз, которая подробно объяснила, что мне нужно сделать в ближайшие месяцы подготовки. В то время у нас дома жили двое подопечных детей. Хлопот и так хватало, зачем еще больше? А оно мне надо? Что подумают люди? Как воспримут меня другие христиане? Я чувствовала себя нерешительно, неуверенно и глупо. Я же не красавица! Одежда моя – туфли-лодочки и удлиненные юбки, а когда предстоит выступать перед аудиторией, я стараюсь незаметно проскользнуть через боковую дверь.

Как бы мне отвертеться? Может, пастор Берджи что подскажет? Наверняка отсоветует участвовать!

На следующий день я поднялась на крыльцо старой белой оштукатуренной церкви. Что он подумает, когда я объясню ему, во что ввязалась? Нет, он точно скажет, что мне не следует участвовать, и тогда я откажусь.

– Мне почти совестно рассказывать вам, на что я согласилась, – сказала я пастору, едва вошла в его кабинет. – Вы же понимаете: как лидер внецерковного служения и учитель воскресной школы, я должна быть очень осмотрительна в том, как выгляжу в глазах людей нашей общины и нашей церкви.

– Боже мой, присаживайтесь! Расскажите, что стряслось, – пастор Берджи сосредоточился и сложил руки, серьезно готовясь к моему признанию.

– Мне предложили участвовать в конкурсе «Миссис Вайоминг», и я согласилась, – я вздрогнула и сжалась в ожидании его реакции.

Но он молчал недолго, а потом спросил:

– И что же?..

– Мне кажется, этого не следовало делать.

– Почему?

– Не знаю, подобает ли это христианскому лидеру.

– По-моему, это просто чудесно.

Я оторопела. Как он мог сказать такое? Мой озадаченный вид побудил его продолжать.

– Много лет назад нам с женой предложили войти в жюри двух конкурсов красоты. И мы поняли: эти конкурсы дают женщинам прекрасную возможность выразить свое мнение в обществе. В них нет ничего плохого. Вам дается шанс повлиять на множество людей, вдохновить других женщин, побудить их к участию в служении. Вы просто обязаны им воспользоваться!

Правда? Я вздохнула.

– Вы занимаетесь только серьезными делами. Вам бы развеяться, повеселиться. Бог обратит это во благо, я уверен. Даю вам благословение.

Совсем не то я ожидала услышать, но именно эту мысль пыталась донести до меня семья.

Ну и как мне теперь выкрутиться?

Несколько недель я встречалась с Лиз в ее салоне. Она делала мне мелирование и маникюр, укладывала воском брови и объясняла, чего ожидать. Настроение, осанка, одежда – все имело значение. Мне предстояло переодеться три раза: спортивная форма, повседневное платье, официальный костюм. Лиз рассказывала, какие вопросы мне могут задать: «Чем вы любите заниматься в свободное время? Что вас особенно тревожит в современном мире? Какое у вас самое любимое хобби и почему?»

В разгар всех сомнений я начала верить, что Бог и правда пожелал моего участия в этом конкурсе, чтобы подготовить меня к чему-то еще. Но к чему? Где мне пригодится этот опыт? На женских ретритах? На церковных собраниях? Приучит меня выходить из зоны комфорта? Или Бог благословил меня столькими делами, чтобы я отвлеклась от мыслей и тревог о Ханне – и не мешала УДС выполнять свою работу?